Прозрение. Том 2
Шрифт:
Эйниты получше нас понимают и ситуацию с Э-лаем, и видят возможные сектора поисков Дьюпа. Ну, ведь видят, наверное?
Дождался. Нового лейтенант не привёз. Айяна выглядела умеренно сердитой, но ничего передать не просила. Значит, пока мы двигались в допустимом для храма направлении.
Подсказок нам давать тоже не собирались. Ну что ж… Подсказки уже сидели у нас на борту в гостевых каютах. Целых двенадцать штук.
Да. Пора было переговорить с эйнитской молодёжью, но заставить себя я не мог.
Мне уже некуда было
История двадцать пятая. «Заноза с глазами цвета алайской бирюзы» (Окончание)
Открытый космос, «Персефона»
Знаешь, что такое заноза? Это когда ты уже четвёртый раз проскакиваешь мимо дверей общей каюты для офицерского состава, откуда слышатся разговоры и смех.
Идёшь, катаешь в глотке какую-нибудь корявую фразу, а потом разгоняешься с полным намерением войти и…
В двух шагах до цели фраза тебе кажется идиотской, дверь — узкой, и ты опять проскакиваешь мимо!
Вся беда в гормональном фоне. Мы хорошо постреляли, и тело желало теперь отдыхать. А я, будучи капитаном и полным самодуром на своём корабле, вообще позабыл про эту раздражающую процедуру — регулярно делать себя бревном.
В результате каждое утро после совместного чаепития с эйнитами, у меня все внутренности колом стояли!
Зачем я туда ходил? Да на автомате же. Привык утром пить чай в офицерской столовой. Обедал чаще всего у себя, ужин вообще частенько проходил «на бегу», а вот завтрак — это было святое.
Росу хорошо, Рос был крепко и не без взаимности влюблён в Дарайю.
Хоть она и Проводящая эйи, и ей неизвестно сколько лет, и вообще, змея она редкая, но сексом им это заниматься не мешало. Потому кровь у лейтенанта разогревалась ровно настолько, чтобы с удовольствием кокетничать с Данини и Кераи.
Особенно с Кераи — смуглой, бойкой и языкастой. Потому что на Данни вообще нельзя было смотреть слишком долго. Она пробуждала в мужчинах что-то животное, но не дикое, а превращающее мышцы в кисель.
Если Кераи давала двуногому вспомнить в себе дикого волка, то Данини — собаку.
Бойцы таскались за ней по коридорам «Персефоны», роняя слюни. Я каждое утро наблюдал теперь эту игру в паровозик.
Прежде чем заявиться к эйнитам, я сделал штуку страшную и вряд ли простительную кому-то ещё: сбросил очередной план разведчиков Энреку. Тот, что утром подкорректировали и подновили.
Кот даже отвечать мне не стал — прислал смайлик. Мол, мне наша разведка уже доложила про ваши планы.
«И что скажешь?» — написал я ему.
«Фуфло», — коротко отозвался невежливый Кот.
В животе заныло. Нет, выхода не было. Оставалось только одно — использовать для поисков Дьюпа эйнитскую банду, захватившую «Персефону».
Я был просто обязан родить сегодня фразу, с которой войду в общую каюту. Но ведь это же можно и после обеда, верно?
Поем? Сил наберусь?
Остановился
Им очень хотелось заглянуть, так же сильно, как мне не хотелось.
Я покачал головой и шуганул дежурных. Детский сад опять на борту! То медики, то эйниты!
В коридоре нарисовался один из едва сменившихся пилотов, мокрый, только из душа, вот как ему чесалось. Увидел меня у дверей и в панике ретировался.
Зачем он сюда шёл, было непонятно только ташипу.
Если птице отрезать руки, если ноги отрезать тоже, эта птица всё равно доползёт до общей каюты, помогая себе сам знаешь чем. Потому что девчонки третий день подряд устраивают здесь посиделки.
Эйнитов двенадцать голов, в другом месте им собираться тесно. Но…
Ладно: вдох-выдох и!..
Дверь бесшумно распахнулась, уловив сигнал с моего браслета. Я подошёл слишком близко, и она отреагировала сама.
Внутри было шумно. Рос, Дерен, плюс куча пилотов и бойцов развлекали четырёх эйнитских девиц.
Их парни не мешали. Их тут вообще не было.
Эйниты мужского пола играли сейчас в игры для мальчиков — бродили по кораблю, обтирали смазку с чужого железа.
А вот разведчики из группы Мериса в общей каюте присутствовали. Видимо, чтобы довести эту компанию до полного абсурда.
Судя по лицам, молодёжь смеялась шутке Хоггинса, спеца по допросам, что прислал мне Мерис.
Я вздохнул и вошёл.
Мне нужно было поговорить с Данини серьёзно. К сожалению, именно с ней. Потому что, по словам Роса, она и была негласным лидером эйнитской группы. Она, а не парни, с которыми общаться было гораздо проще.
Да и Энрек написал, что среди молодёжи самый сильный истник — именно эта маленькая беленькая девушка. Хрупкая, в треть меня, если брать по объему. С золотистыми ресницами и глазами цвета алайской бирюзы — голубыми с прожилками золота.
— Доброе утро, господин капитан! — вежливый Дерен подскочил первым.
Ну, да, разведчики — чужие в нашем стаде, и только мне решать, будут ли меня сейчас навеличивать свои.
Я сделал запрещающий жест встающему Росу. И жестом же отправил из общей каюты всю молодёжь с нижней палубы. Я разрешал им подниматься сюда, но сейчас — только их не хватало.
Бойцы ретировались, остальные уставились на меня. По каюте медленно распространялась тяжёлая давящая тишина.
Картина была забавная: мои парни видели, что я недоволен, разведчики насторожились и запаниковали, ощущая всё возрастающее психическое напряжение, но не понимая его причин. Эйниты с недоумением переглядывались. Заточенные под ювелирное выражение эмоций, они не могли сообразить, что именно я пытаюсь транслировать, чего хочу? Да я и сам не понимал.