Прячься
Шрифт:
– Нет! – Рейчел схватила Серрано за запястье. Он ожег ее взглядом, и Рейчел убрала руку. – Я только хочу помочь. Я знаю, что Констанс Райт не совершала самоубийства. Я знаю это. Как вы знаете собственное лицо. Я уверена на сто процентов.
– Исходя из расчетов на записи? – осведомилась Талли. – Мы попросим судмедэксперта проверить, правы вы или нет.
– Он уже проверил, – парировала Рейчел. – Иначе вас бы тут не было.
Серрано и Талли не проронили ни слова.
– Позвольте задать один вопрос, – продолжила Рейчел. – На Констанс была обувь на высоком каблуке? Или нет?
– На
– Могу поспорить, ее сумочку тоже не нашли.
Серрано и Талли переглянулись.
– Почему вы это сказали? – поинтересовалась Талли.
– Женщина уходит из дома без сумочки, предположительно, чтобы свести счеты с жизнью. Решает, что там, куда она отправляется, кошелек, ключи и кредитные карты ей не понадобятся. Одна наедине с судьбой. Раз она все продумала настолько далеко вперед – с какой такой нежданной радости надевает высокие каблуки при восьмидюймовом снеге и одиннадцатимильном ветре? Готова поспорить, она недавно еще и ухаживала за собой. Выбрила ноги. Может, маникюр-педикюр.
– Да кто вы такая? – не утерпел Серрано.
– Рейчел Марин. Мать двух детей. Секретарь юриста. К вашим услугам.
– Но откуда вы все это знаете? Почему секретарю юриста известна скорость падения человеческого тела? Или что обувь на высоких каблуках на жертве может свидетельствовать об убийстве?
– Я много смотрю «Закон и порядок». Оливия Бенсон [18] – мое тотемное животное.
– Хватит пороть чушь, – осадил Серрано. – Вы могли бы прийти в участок и попросить разговора со мной. Вы заставили нас гоняться за вами не без причины.
18
Оливия Бенсон – нью-йоркская полицейская, главная героиня ответвления сериальной франшизы «Закон и порядок» с подзаголовком «Специальный корпус».
Рейчел устремила взгляд на дно своей чашки:
– Кто-то однажды сказал мне, что я должна сделать выбор. Я могу помогать людям или просто жить своей жизнью. Однажды я сделала неправильный выбор и поклялась, что больше так не поступлю. Констанс Райт была убита. И ее убийца хотел, чтобы мы поверили, будто она покончила с собой. Задумайтесь над этим. У нее отняли жизнь и хотели, чтобы ее и похоронили с позором. Это не просто хладнокровие. Это зверство. Я знаю о ее бывшем. Ее семье. Исках. Но наверняка были и люди, любившие ее.
Рейчел вдруг вскинула голову.
– Вот, – указала она на Серрано. – У вас губа чуть скривилась, когда я сказала, что были и люди, любившие ее.
– Вовсе нет, – заспорил Серрано.
– Когда я сказала, что были и люди, любившие ее… это задело за живое. Расскажите почему.
– По-моему, вы забываете о том факте, что вы гражданское лицо, миз Марин, – отрезал Серрано. – У вас нет законных полномочий. Мы не обязаны отвечать ни на какие ваши вопросы.
Рейчел внимательно посмотрела на Серрано:
– Она была беременна. Не так ли?
– Довольно! – вскинулась Талли, вставая из-за стола. – Миз Марин, вы не участвуете в этом расследовании. Но если когда-нибудь дойдет до суда, вас могут попросить выступить свидетелем. Если ваши расчеты верны, они могут помочь нам доказать,
– Не если они верны, детектив, – поправила Рейчел. – Они просто верны.
– И если это было убийством, – продолжала Талли, – мы привлечем виновного к ответственности.
Детектив Серрано тоже встал и бросил на стол тридцать долларов.
– Допивайте свой кофе. Если еще чувствуете жажду, купите себе пива. Еще раз просим простить, что испортили вам свидание. Спасибо, что уделили время, миз Марин.
Детективы покинули закусочную. Допив остатки кофе, Рейчел схватила сумочку и последовала за ними. Автостоянка блестела от гололеда, и Рейчел на каблуках пришлось идти предельно осторожно.
– Скажите мне еще кое-что! – крикнула Рейчел вслед Серрано и Талли, направлявшимся к своей коричневой «Краун Виктория».
– Ступайте домой, миз Марин, – отозвался Серрано.
– Она была пьяна? – крикнула Рейчел. И заметила, что Серрано, доставая ключи от машины, сбился с шага.
– А что? – полюбопытствовала Талли.
– Назовите это наитием. А по вашей заминке я могу сказать, что была. Какой уровень алкоголя был у нее в крови?
– Миз Марин, – начала Талли, – это не подлежит оглас…
– Ноль сорок три, – ответил Серрано. Талли обожгла его взглядом.
– Безумно высокое, – подытожила Рейчел. – При ноль трех ее речь, равновесие и координация были бы сильно расстроены, и она могла потерять сознание. Для женщины ее телосложения двигательные навыки должны были пострадать, а частота сердечных сокращений и дыхания должна была замедлиться до опасного уровня. При ноль четырех она была бы неспособна даже добраться до моста, где уж там броситься с него. На вашем месте я бы проверила ее зубы.
– Зубы? – не поняла Талли.
– Надо посмотреть, нет ли сколов на зубах, скорее всего на передних, на резцах. Они будут выглядеть будто расколотый кубик льда. Зубы, сломавшиеся от падения, превратились бы в пыль, как растоптанный кренделек. А я говорю о куда более аккуратном сколе.
– Почему… – начал было Серрано, но тут же прикусил язык.
– Потому что такой уровень алкоголя плюс подобные повреждения зубов указывают, что спиртное в нее вливали силком незадолго до смерти. Возможно, продолжали вливать его ей в горло и после того, как она потеряла сознание. Кому-то требовалась железная гарантия, что Райт будет в полном беспамятстве, но не хотелось, чтобы при анализе на токсины возникли вопросы из-за транквилизаторов или наркотиков. Плюс излишек алкоголя должен подкрепить гипотезу о самоубийстве. Но тот, кто убил ее, перестарался. Убийство преднамеренное. И тщательно спланированное.
Выражение глаз Серрано при взгляде на Талли подтвердило подозрение Рейчел, что они нашли такой расколотый зуб при медицинском обследовании.
Детективы сели в машину. Трусцой подбежав к пассажирской двери, где сидел Серрано, Рейчел заметила экземпляр «Братства кольца» в бумажной обложке.
– Мой сын обожает эти книжки, – указала она на томик. – Чуть ли не говорит по-орочьи.
Серрано ответил улыбкой – искренней и широкой, чем выбил Рейчел из колеи.
– Мой тоже, – сказал он. Талли поглядела на Серрано с намеком на замешательство. Рейчел перехватила хвостик чего-то разыгравшегося между ними.