Прямая угроза (в сокращении)
Шрифт:
— Судя по всему, Мильро присвоил триста тысяч евро, которые ему как посреднику отдали на хранение, плюс небольшой арсенал автоматического оружия, и все это дало ему превосходную возможность превратиться в настоящего торговца оружием.
Он отправил в рот кусочек торта, отложил в сторону вилку.
— Этим он с тех пор и занимается. Конечно, у него много врагов — в том числе русские и баски, которых он надул, однако большинство из них либо мертвы, либо сидят за решеткой.
— И что же, вы не можете его остановить?
Сёра
— Мы проводим расследование его деятельности. В один прекрасный день у нас наберется достаточно улик, чтобы арестовать его. Однако он всегда был умен, а занявшись новым делом, ничуть не поглупел.
Десерт унесли, Лиз задумчиво сидела над чашкой кофе. История, которую она услышала, была интригующей, сомневаться в ее правдивости не приходилось. Она ощутила в рассказе Сёра обиду человека, которого предали, а это чувство было ей хорошо знакомо.
— А скажите, вы часто бываете во Франции? — спросил он.
Лиз покачала головой:
— Увы, нет. Мне здесь очень нравится — и Париж я люблю, однако… — Она беспомощно развела руками.
Он усмехнулся, негромко — Лиз эта усмешка уже начала нравиться. Внешность Сёра могла увлечь любую женщину, но ей больше всего нравилась присущая ему смесь учтивости и непринужденности.
— А ваш муж? Как он относится к Парижу?
«Ну ведь он прекрасно знает, что я одинока, — подумала Лиз. — Здороваясь со мной, он назвал меня мисс Карлайл, да и обручальное кольцо я не ношу». И все-таки в глубине души этот вопрос ей польстил.
— Если бы у меня был муж, то уж Париж он любил бы точно, — твердо заявила она.
— Ха! Превосходно. А вот моя жена его терпеть не может.
— Правда? — спросила Лиз, невольно ощутив разочарование.
— Да, возможно, поэтому она и перебралась в Эльзас, к своей матери. Насколько мне известно, она и сейчас там живет, — сказал он, улыбнувшись своей заразительной улыбкой. А затем, посерьезнев, добавил: — Знаете, то, что вы появились здесь с вопросами о Мильро, это странно. Я только вчера о нем вспоминал.
— Почему?
Сёра пожал плечами, кивнул положившей на стол счет мадам Буффе.
— Давно вы на этой службе?
— Довольно давно, — сказала она. Ей не хотелось говорить, что она занимается этой работой почти пятнадцать лет.
— Ну, тогда вы, наверное, поймете меня, если я скажу, что у каждого из нас временами возникают такие же настроения, как у Мильро. Дни, когда нам начинает казаться, что наше занятие… как бы это помягче выразиться? Неблагодарно? Ты много работаешь, деньги получаешь маленькие, а твоя личная жизнь попросту не существует? Разве это справедливо?
— Нет, конечно, — мгновенно ответила Лиз. Ей эти чувства были хорошо знакомы.
— Такие настроения никогда не бывают долгими, и поймите меня правильно, я люблю свою работу. Я, собственно, говорю лишь о том, что в какие-то минуты хорошо понимаю, что нашло на Мильро.
— То есть сопереживаете ему?
— Вы спрашиваете, разделяю ли я его чувства? Non! — с неожиданной силой произнес он. — Я могу ему посочувствовать, но не более того. Да и то ненадолго. За его так называемую свободу погибли очень многие люди. Ни одного из них он не знал и даже не видел. Однако убийство все равно остается убийством.
Теперь в его голосе звучала горечь, говорившая о негодовании — и профессиональном, и личном. Лиз тактично промолчала. Сёра расплатился по счету, и они не спеша направились к станции метро.
У метро Лиз протянула ему руку:
— Ланч был прекрасен. Огромное вам спасибо. Вы очень мне помогли.
— Ну и замечательно, — сказал он, явно обрадовавшись. — А теперь, возможно, и вы поможете мне, исполнив две моих просьбы. Во-первых, прошу вас, держите меня в курсе вашего расследования в Белфасте. Нечего и говорить о том, что, если вам понадобится моя помощь, вы можете без колебаний обратиться за ней.
— Непременно, — ответила Лиз, гадая, какой будет его следующая просьба.
Сёра замялся:
— Вторая, возможно, не так профессиональна. Вы не могли бы сегодня вечером поужинать со мной, Лиз?
— Ах, Мартэн, — ответила Лиз, сообразив вдруг, что они начали называть друг друга по именам, — я бы с радостью. Но мне пора возвращаться.
В голове ее вдруг мелькнул образ Джимми Фергюса.
— Ну, значит, в другой раз, — негромко произнес Сёра.
В том, с какой галантностью он принял ее отказ, было что-то, что породило в Лиз желание утешить его. Она легко коснулась руки Сёра:
— Я уверена, другой раз у нас еще будет. У меня такое чувство, что мсье Мильро позаботится об этом.
Письмо не понравилось ему сразу. Заглавные буквы на конверте: СИМУСУ ПИГГОТТУ, адрес офиса, а внизу: ЛИЧНО. Секретарша, как ей и было велено, не вскрывая конверт, поместила его на поднос входящей корреспонденции.
Он осторожно надорвал конверт. Письма, начиненные взрывчаткой, обычно более пухлые, однако осторожность лишней не бывает. У человека с его прошлым врагов хватает всегда, и здесь они тоже имелись — только и ждали, когда он утратит бдительность.
Взрывчатки в конверте не было — всего лишь сложенный вдвое листок бумаги формата A4. Пигготт медленно вынул его, держа кончиками пальцев за уголок, раскрыл острием карандаша. Странный вид сообщения слегка напугал его, а содержание насторожило.
«Будьте осторожны». Что ж, он уже тридцать лет как осторожен. На риск ему, разумеется, идти приходилось, но только на необходимый, он никогда не был опрометчив и тщательно просчитывал каждый свой шаг. И не какому-то анонимному трусу предупреждать его о необходимости быть осторожным.