Псы войны. Гексалогия
Шрифт:
– Но у Мишела есть реальные шансы стать боссом в Туреке. Его позиции после нелепой гибели вождя Саранды резко усилились.
– Да, есть. Но в этом и состоит наша задача, чтобы этого не допустить. Суд над людьми Кимбы будет тем фактором, который покажет у кого в руках власть...
– Ты что-то задумал?
– Да! Но об этом ты узнаешь завтра на заседании Госсовета. Что это?
– Твой Кольт. Ты его подарил Дако Саранде. Он погиб смертью героя, - патетически произнёс Шеннон. Вдруг ему захотелось добавить: "- Как дурак", но он промолчал.
– Мне он не нужен. Передай полицейским, вроде как ты им обещал передать Кольты.
– Да.
– Ты подготовил мне данные по авиации?
– Конечно. Вот они,- Шеннон положил перед председателем Комитета Национального Спасения красную папку.
– Расчёты делали Дженсен и Тербель. Я хочу Вас просить доктор, чтобы военных перешедших к нам амнистировали. Нам очень нужны специалисты.
– Даа, - потянул Окойе, листая документы.
– Основательная разработка. Дорогой полковник, не волнуйтесь. Наказание им, конечно, будет, но Вам понравиться. Завтра об этом доложит Морисон. Кстати, я слышал Вы встречаетесь с доктором Кейм?
– Мгм, да. Это моё личное дело...
– Позвольте Вам дать совет, - Окойе усмехнулся.
– Будьте с ней поосторожнее.
– Это почему?
– Видишь ли, мой друг, у неё профессиональная деформация личности.
– Это как?
– Она любит возиться с мертвецами?
– В каком смысле? Некрофилия?
– Ну нет, не так страшно, - Окойе усмехнулся.
– Она предпочитает только будущие трупы. Они прямо возбуждают её.
– Не понял, как это?
– И не поймешь, - доктор махнул рукой.
– Это - врачебная тайна.
– А откуда ты знаешь про этот её...,- Шеннон на мгновение запнулся, подыскивая нужное слово, - изъян?
– Коллега просветил.
– Этот, как его, Сэй Арвидсон? Так он сам к ней неровно дышит!
– Не знаю, не знаю, - заговорщицким тоном произнёс доктор.
– Моё дело тебя предупредить как друга...
– Да пошёл ты! Баба и баба!
– Ну как знаешь?
– доктор перешёл на официальный тон.
– Завтра будем рассматривать вопрос о контрабанде алкоголя. Будь готов к неудобным вопросам.
– Да я-то тут при чём?
– Полиция установила, что контрабандный чери поступает с сахарного завода. Его охраняют твои люди...
– Там же ремонтируют оружие!
– Вот, вот! И хранят контрабандный чери!
– председателя прервал гудок селектора.
– Разрешите удалиться, мсье председатель!
– Идите, полковник!
– произнёс Окойе, нажимая кнопку.
– Что там, Кати?
– Вождь Хаджи Мишел!
– Проведите его в гостинную и подайте туда кофе...
В вестибюле дворца Шеннона ждал посыльный с пакетом. Разорвав конверт, на котором большими буквами стояла надпись: "ПОЛКОВНИКУ ШЕННОНУ! СРОЧНО! ПЕРЕДАТЬ ЛИЧНО В РУКИ!", он увидел кривую запись: "Аб нашёлся. Приезжай в бараки немедленно. Курт".
– Давно ты ждешь?
– Уже полчаса.
– Почему мне не передали сразу же?
– Начальник караула запретил!
– Эй, кто сегодня дежурит!
Часовой на дверях напряжённо молчал.
– Я к тебе обращаюсь?
– грозно посмотрел на него полковник.
– Сегодня разводящим Поль, - раздался за спиной мягкий голос Спаркса.
– Он сейчас сидит на кухне и точит лясы с прислугой, адъютант куда-то уехал.
Разъяренный Шеннон влетел на кухню и схватил за шиворот незадачливого начальника караула.
– Ты что это себе позволяешь!
– заорал он, размахивал он надорванным конвертом.
– Почему это мне не доставили немедленно на заседание.
– Мне, мне не сказали...- залепетал Поль.
– Адъютанта нет...
– Ну так передал бы секретарю президента! Курьерская почта должна доставляться немедленно!
– Я...Я...
– заикался негр, кивая головой.
– Почему ты здесь находишься, твоё место - у ворот!
– Я пришёл выпить воды, - нелепо соврал гвардеец.
– Что-то долго ты пьёшь! Пойдёшь под трибунал за разгильдяйство, - злость полковника куда-то пропала, и он поехал в бараки.
Шеннон въехал в лагерь и в поисках Земмлера зашёл на плац. Там происходила экзекуция. Перед строем из дюжины солдат стоял вахмистр, который что-то произносил громким голосом. Прислушавшись Шеннон понял, что это счёт. Рядом с вахмистром стоял незнакомый капрал с палматорией. Это был насаженный на рукоять деревянный круг из тяжёлого дерева с пятью отверстиями издалека напоминал сковородку. Этим предметом экзекутор бил по ладоням обнажённого до пояса солдата: сначала по одной, затем по другой. Сзади наказуемого стоял ещё один солдат с чамбоком, кнутом из кожи гиппопотама. Если провинившийся отдёргивал руку, то сразу получал удар по спине. Увидев полковника, вахмистр прекратил экзекуцию и строевым шагом подошёл к нему:
– Разрешите доложить! Проводим публичное наказание!
– В чём его вина!
– Заснул на посту!
– Впервые?
– Так точно!
– Сколько назначено ударов?
– Пятьдесят!
– Сколько произведено?
– Тридцать два!
– Дайте ему ещё три и отпустите.
– Так точно!
– Где капитан Земмлер!
– В медпункте! Разрешите исполнять!
– Идите!
Медпунктом с лёгкой руки Курта называли большую палатку, в которой проводился отбор гвардейцев. Она располагалась в дальнем углу плаца. Шеннон направился туда.
– Я тебя уже заждался, - услышал характерную речь немца.
– Где ты так долго пропадал?
– А?
– махнул рукой Шеннон.
– Зачем вызвал?
– Вот, полюбуйся,- Курт откинул брезентовый полог. В гамаке спал замотанный в бинты Аб.
– Что с ним?
– Три касательных ранения, потеря крови и обезвоживание. А так, ничего серьёзного. Я не хочу его везти в госпиталь: он там точно окочурится. Лучше привези свою докторшу сюда. Ты же можешь!
– Хорошо. Что он рассказывает?