Птица без крыльев
Шрифт:
— Мама! Пожалуйста, не надо, — поднимаясь, попыталась остановить мать Агнес. — Все в прошлом, и не надо ворошить старое.
— Нет, Эгги, не мешай ей, пусть говорит. Она никогда не относилась ко мне как мать, да и к тебе тоже.
Элис словно пружина подбросила. Она метнулась от окна к столу и, вцепившись в него, воскликнула:
— Да-да, я не была тебе матерью, потому что я — не твоя мать. Тебя удочерили. Слышишь меня? Тебя удочерили. Твоя мать была шлюхой, и ты пошла в нее. Ты такая же, как она.
— Мама, замолчи! —
— Эгги, это правда? — как-то совсем по-детски спросила Джесси. — Она не моя мать?
— Да, милая, правда. Но это ничего. Ты осталась прежней. Мы — сестры, я тебя люблю, и все у тебя будет хорошо.
Джесси медленно высвободилась из объятий сестры и прислонилась спиной к буфету, словно желая обрести опору.
— А знаешь, — промолвила она, обращаясь к Элис, которая продолжала стоять, вцепившись в стол и опустив голову, — я даже рада, что ты не моя мать, потому что я всю жизнь чувствовала, что ты меня не любишь. Скажи только, он был моим родным отцом?
— Да, дорогая, — поспешно подтвердила Агнес, — у нас с тобой общий отец.
— Значит, мы все-таки не совсем чужие?
— Ну, конечно. — Агнес кивнула.
Услышав это, Джесси с явным облегчением отошла от двери и выпрямилась. В опоре она больше не нуждалась.
— Теперь многое прояснилось, в чем мне раньше никак не удавалось разобраться, — глядя сестре в глаза, заговорила Джесси. — Я не понимала, почему так легко и свободно говорю с Робби и другими, ему подобными, а дома мне приходилось следить за каждым своим словом. Она говорит, что моя мать была уличной женщиной. Это тоже объясняет кое-что. Признаться, у меня никогда не вызывали отвращения женщины, с которыми на пристани моряки заводят знакомства. Как-то раз я даже разговаривала с одной из них. Она оказалась совсем не глупой и очень приятной девушкой. Мы с ней так хорошо поболтали и посмеялись.
— Твоя... твоя мама была не такая. Она, — Агнес кивнула в сторону Элис, — не имела это в виду. Просто люди пользуются этим словом, когда сердятся или сильно обижены... А маму в самом деле сильно обидели. Да, Джесси, это так. Возможно, ты поймешь, когда узнаешь всю историю от начала до конца.
— Я смотрю, ты запела совсем по-другому. — Джесси язвительно прищурилась.
— Да, это так, потому что теперь знаю все. Отец... оказался неважным человеком. Да, Джесси, хорошим его не назовешь. И часто он был злым и придирчивым по мелочам.
— Злым?
— Да, злым, но только не к тебе. Он тебя любил. Только тебя одну. Ты должна это помнить.
— А кому он оставил свои деньги, магазины и все остальное?
— Он все оставил мне, — со вздохом ответила Агнес, — но пожалел об этом, так мне кажется. Это одна из причин, почему он стрелял в меня, ну и, конечно, еще за то, что я помогла тебе убежать.
— Он завещал все
— Да.
— И ничего ей? — Джесси посмотрела на Элис.
— Да, ни маме, ни тебе.
— Ну и ну! Вот так повезло. Но, откровенно говоря, — уже другим тоном продолжала она, — я не имею ничего против. Ты все это заслужила. Ну, мне пора. И можете не волноваться, больше мы вас не побеспокоим.
— Мама, зачем ты все рассказала? Этого не следовало делать, — с укором пробормотала Агнес, как только за Джесси закрылась дверь.
— Мне жаль, это вылетело само собой. Рано или поздно, но она бы все равно узнала правду.
— Я разрешу им жить в Доме, где сдавались комнаты.
— Ты хочешь, чтобы они поселились прямо у нас под носом? — Элис вскинула голову. — Ты понимаешь, что делаешь? Его родственники повадятся ходить сюда и...
— С этим ничего не поделаешь, им же надо где-то жить. Скоро появится ребенок.
— Ну что же, ты хозяйка, тебе и решать.
— Извини, мама, но я должна это сделать. — Агнес торопливо вышла из кухни и столкнулась с Джесси и Робби, собиравшимися спуститься вниз. — Вернитесь на минутку, зайдите в гостиную.
— Зачем? — коротко спросила Джесси.
— Пойдем, узнаешь.
Джесси увидела перед собой прежнюю Агнес и пошла за сестрой, вслед за ними в гостиную двинулся Робби.
— Вы можете занять Дом. Жильцы уехали неделю назад, с тех пор там не убирались и не меняли постель. Но ты знаешь, где что лежит.
Джесси молчала, уронив голову на грудь. За них обоих ответил Робби:
— Спасибо, но мы не можем жить там за просто так. Я буду вам платить.
— Не нужно никакой платы, — ответила Агнес, глядя в его напряженное лицо. — Джесси моя сестра. Я всегда буду заботиться о ней.
— Я не хочу, мисс, чтобы вы о ней заботились. Заботиться о ней теперь буду я. Я ведь женился на ней, разве не так? Вот я и буду кормить ее и содержать. Может быть, жизнь ее будет не такой, к какой она привыкла здесь, но она моя жена и я смогу о ней позаботиться. Спасибо, что поддержали нас сейчас. В крайнем случае я мог бы привести ее к моей матери, но это место не для нее, я так думаю.
Джесси смотрела на Агнес, гордо подняв голову. И на лице у нее было написано: "Вот видишь, я же тебе говорила. Обо мне есть кому позаботиться, и я очень этим горжусь".
Агнес прекрасно поняла, что хотела сказать ей Джесси, и подумала: "Каким бы ни был этот парень, он будет проявлять к ней заботу. Вероятно, он не сможет много зарабатывать на жизнь, но то, что он в силах ей дать, дороже любых денег". И Агнес дала себе обещание, которое касалось их обоих.
— А теперь идите и устраивайтесь, — мягко сказала девушка. — Я загляну к вам позже. — И она повернулась, собираясь выйти.
— Спасибо, Эгги, — сестра тронула ее за плечо, — спасибо тебе. Робби как сказал, так и сделает, он будет...