Птичка тари
Шрифт:
— Его имя Шон Холфорд, — сказала она, и он приедет во вторник обговорить условия.
18
Увидеть фотографию своей матери в газете оказалось шоком, худшим, чем увидеть, что сделали собаки с тем мужчиной, намного худшим, чем найти Бруно. Лиза сидела в кухне миссис Сперделл, ожидая денег и наслаждаясь собственным запахом свежести и мыла. Она ухитрилась принять ванну и набиралась храбрости, чтобы спросить у мистера Сперделла, не одолжит ли он ей «Смерть Артура», книгу в твердом переплете, когда он вошел в комнату
Он ничего не сказал, лишь посмотрел на нее и, когда появилась его жена, рывшаяся в поисках мелочи в двух сумочках, заставил ее тоже заглянуть в газету. Оба они уставились на Лизу. Потом мистер Сперделл сказал:
— Разве это не поразительное сходство?
Миссис Сперделл ничего не сказала. Она выглядела недовольной, как всегда, когда Лиза на короткое время оказывалась в центре внимания. Покачав головой, как бы в недоумении, мистер Сперделл протянул Лизе газету, указав пальцем на фотографию.
Сердце у Лизы забилось как бешеное. На фотографии была Ив. Она внимательно рассмотрела ее. Это была фотография, где Ив выглядела намного моложе, явно она была сделана несколько лет назад, и, присмотревшись, Лиза вспомнила. Сделал ее Джонатан. Однажды летним вечером они с Ив отводили собак обратно в Шроув, а Джонатан спустился по ступенькам и сделал снимок. Лиза тоже должна была выйти на этой фотографии, но она оробела и спряталась за дерево.
День, когда была сделана эта фотография, получил название День соловья. Лиза не представляла, как фотография попала в газету.
— Вы вылитый ее портрет, дорогая, — сказал мистер Сперделл. — Меня потрясло, когда я увидел ее. Совершенно невероятно, правда? Я подумал про себя: спущусь-ка вниз и покажу это Лизе, пока она не ушла. Трудно ожидать, конечно, что она обрадуется, обнаружив, что похожа на убийцу, верно?
Так они не знали, они не догадывались. Лиза заставила себя улыбнуться, когда подняла глаза и встретила его взгляд.
— Я лично не вижу сходства, — говорила миссис Сперделл. — Эта женщина, в газете, преступница она или нет, поразительно красива. Если не знать, кто она такая, то можно принять ее за кинозвезду.
Лизе хотелось расхохотаться, хотя она понимала, что это истерика и что состояние ее не имеет ничего общего с радостью. Она пыталась прочитать, что написано в газете, но шрифт плыл и качался перед глазами. Ей удалось одолеть заголовок. «Предполагаемая убийца похоронила тело мужчины». Она должна оставить у себя эту газету.
Мистер Сперделл уже протянул руку, чтобы забрать газету.
— Строго говоря, полагаю, что мы не должны называть ее убийцей или преступницей. Судебное разбирательство еще продолжается, она пока не признана виновной. Могу я взять свою газету, дорогая?
Далее если ему покажется это странным, она должна получить эту газету.
Понимая, что ее голос, должно быть, звучит хрипло, Лиза произнесла:
— Можно мне… как вы считаете, можно мне оставить ее себе?
Он снисходительно засмеялся, как бы потакая капризу ребенка.
— А как мне тогда отгадывать мой кроссворд? Проблему решила миссис Сперделл, которая
вырвала газету
В ближайшем газетном киоске не осталось утренних газет. Следующий был закрыт. Как-то раз она слышала в Аспен-Клоуз, как мистер Сперделл говорил о вечерней газете, которая обычно бывала в продаже, но которая прекратила свое существование несколько месяцев назад. К тому времени, как Лиза встретилась с Шоном, она была в полном смятении и выплеснула все накопившееся в душе в бессвязном потоке слов.
В кризисные моменты Шон всегда оказывался на высоте. Ему нравилось утешать ее, успокаивать, показывать свою мужскую силу. Он любил видеть ее слабой и ранимой. Завтра они купят газеты, они скупят все газеты. Разве мистер Сперделл не сказал, что процесс не закончился? Он наверняка продолжался и сегодня. Они посмотрят телевизор, все выпуски новостей.
Когда они приехали домой, Шон приготовил ей чай. Шон крепко обнял Лизу и сказал, чтобы она не волновалась, у нее есть он, он возьмет на себя все ее заботы, пусть Лиза положится на него. И он начал целовать и ласкать ее. Это привело, конечно, к тому, что они занялись любовью и оставались в постели целый час, пропустив, таким образом, шестичасовые новости.
В девятичасовом выпуске об Ив не сказали ни слова и в десятичасовом — также. Шон, который видел сотни телевизионных передач и видеофильмов об убийствах и полицейских расследованиях, сказал, что это, вероятно, объясняется тем, что дело недостаточно сенсационное. Убили не ребенка или девушку, и в случае этом не было ничего такого, что привлекло бы общественное внимание.
— Я просто хочу знать больше о том, что происходит, — ~ сказала Лиза, которая к тому времени немного успокоилась. — Я хочу изучать закон.
— Нельзя знать все на свете.
— Мне хотелось бы стать адвокатом. Когда-нибудь я стану адвокатом.
Шон рассмеялся:
— Продолжай мечтать, любимая. А завтра ты захочешь стать доктором.
Ее сжигала лихорадка ожидания, когда на следующее утро они поехали в город. Сегодня Лиза не работала в Аспен-Клоуз, и ей предстояло либо провести день в одиночестве, бродя по рыночной площади и тратя тяжким трудом заработанные деньги на кино, либо же поехать домой на автобусе. Но она не могла дожидаться возвращения Шона домой, не увидев газет.
Они купили три, все так называемые листки новостей, но история была почти одинаковой во всех трех. На этот раз не было никакой фотографии Ив. В первой, которую Лиза лихорадочно прочитала, еще сидя в машине, заголовок гласил: «Убийство в сторожке преднамеренное, утверждает представитель обвинения».
Отчет был очень длинным, он занимал почти половину страницы. Как Лиза ни старалась, ей не удалось прочитать больше первых двух абзацев.
— Я не понимаю этого, Шон. Яне понимаю, что это означает. Там сказано, что ее обвиняют в убийстве Тревора Хьюза. Кто такой Тревор Хьюз? Я никогда не слышала о нем.