Птицы
Шрифт:
— Кстати, ты нашел? — спросила Арабелла, когда они остановились, наблюдая за тем, как миссис Чаттни перешла улицу и направилась к домам № 21, 22 и 23, стоявшим со стороны пустыря.
Финч продемонстрировал ей сверток.
— Это же замечательно! — еще больше обрадовалась Арабелла. — А я мимоходом намекнула миссис Поуп, что слышала шуршание и царапание на лестнице. Ой, как она взбеленилась…
— Наш план работает, — кивнул Финч. — Куда же она идет?
Это уже относилось к миссис Чаттни. Соседка
— Не знаю, — сказала Арабелла. — Она целый час торчала у окошка миссис Поуп — делилась с ней рецептами приготовления супа из ворон, несмотря на то, что все в доме знают: у нее аллергия на супы. А потом отправилась на шестой этаж и долго топталась там у дверей мистера Франки. Притом, что она его просто терпеть не может. А затем по лестнице спустилась на свой этаж. И там уже вызвала лифт.
— Да, все это очень странно, — согласился Финч. — Миссис Чаттни всегда была подозрительной, но после того, что мы узнали у мистера Джоди… Как думаешь, что ее связывает с Человеком в черном?
Арабелла закусила губу.
— М-м-м… Наверное, она шпионит для него.
— Это понятно. Но за кем? За мистером Франки?
— Не знаю, может, они хотят еще кого-то похитить?! — Девочка замолчала, испуганная собственными словами. — И это еще не все. В письме Фанни написала, что…
— Постой! — Финч вдруг замер и нахмурился.
Миссис Чаттни обошла трамвайную станцию мистера Перри и двинулась прямиком к «Фонарю констебля».
— Что она задумала? Она идет к мистеру Додджу?
Соседка, впрочем, у домика не остановилась и скрылась за ним.
Дети бросились бежать и вскоре оказались у небольшого одноэтажного строения из синего кирпича с темно-синей черепицей.
На самом деле «Фонарь констебля» был не совсем одноэтажным — над крышей возвышалось что-то вроде башенки наблюдательного поста, из которой торчал дымоход, там же поблескивали линзы в трубах перископа. На шпиле вертелся анемометр, над ним, поскрипывая, слегка поворачивалась кованая стрела флюгера.
Из иллюминаторов «Фонаря констебля» лился рыжий свет. Изнутри раздавался бас мистера Додджа, спорящего с диктором радиофора.
Дети, пригибаясь, чтоб их не заметили из окон, на цыпочках двинулись вдоль стены и зашли за угол.
Соседки нигде не было.
— Куда она делась? — прошептал Финч.
Миссис Чаттни как будто превратилась в снег. Финч невольно вспомнил про тех странных носатых существ: Рри из-под моста и толстяка на скамейке. Он испуганно поежился: неужели соседка тоже…
Додумать он не успел. За спиной вдруг хрустнул снег под чьими-то ногами, и кто-то грубо схватил Финча и Арабеллу за руки.
— Попались!
Миссис Чаттни и не думала превращаться в
— Шпионите, маленькие проныры?! — зашипела миссис Чаттни. Соседка больше не выглядела добродушной и приторно вежливой, какой всегда казалась. С нее будто слезла маска, обнажив злобную, преисполненную яда и коварства женщину. — Очень зря!
— Пустите! — завопил Финч. — Пустите!
— Нет уж! Я вас не отпущу!
Соседка потащила детей к двери. Финч понял, что она хочет сделать, и похолодел от ужаса.
«Только не мистер Доддж! — пронеслось в голове. — Только не мистер Доддж!»
Арабелла тоже все поняла:
— Мы больше не будем! — взмолилась она. — Честно-честно!
Дверь «Фонаря констебля» распахнулась, и на пороге появился огромный человек в темно-синем мундире и шлеме с кокардой. Широкое бульдожье лицо полицейского багровело, в глубоко посаженных глазах поселился недобрый блеск, а черные бакенбарды, плавно переходившие в пышные усы, стояли дыбом.
— Что здесь за шум?! — грозно рявкнул констебль Доддж. — О, мадам!
Он увидел миссис Чаттни и поприветствовал ее, прикоснувшись к краю шлема.
— Мистер Доддж! — воскликнула женщина. — Тут двое детей, сэр! Я поймала их, когда они заглядывали в ваши окна и что-то вынюхивали!
— Дети, мэм?
— Да, сэр. Двое маленьких вредителей.
Мистер Доддж опустил взгляд и тут же поджал свои пухлые губы, не преминув также сморщить и нос, словно перед ним стояли никакие не дети, а две огромные испускающие слизь из пастей блохи.
— Внутрь! — велел он и отошел в сторону.
Миссис Чаттни затащила упирающихся Финча и Арабеллу в «Фонарь констебля», и только после этого отпустила их.
Мистер Доддж упер руки в бока и с ног до головы оглядел детей. За его спиной маячило недоуменное лицо младшего констебля Перкинса. Высокий и худой младший констебль разительно отличался от своего старшего коллеги: его круглое мальчишеское лицо было чисто выбритым и казалось слишком простоватым, как для служителя закона. Из-под шлема торчал вихор соломенных волос.
— Кто здесь у нас? — пробасил тем временем мистер Доддж. — Отъявленные негодяи?
— Это не мы — негодяи! — заявил Финч. — А она!
— Молчать! — Констебль размахнулся и отвесил мальчику пощечину. — Не сметь оскорблять почтенную мадам!
Финч схватился за щеку и почувствовал, как к глазам подбираются слезы. Лишь неимоверным усилием воли он удержался, чтобы не заплакать — нельзя было рыдать, как девчонка, в присутствии Арабеллы. Вместо этого он гневно засопел, с ненавистью уставившись на огромного злого полицейского.