Purgatorium
Шрифт:
Альберт молча смотрел на неё переваривая сказанное.
– Кто ты интересно такой? А? – скрестив на груди руки ухмыльнулась Жанна. – Двух фараонов уделал, после падения с такой высоты выжил и что такое ты там делал в квартире с этой штукой?
– Что это за штука?
– Сам собрал и не помнишь?
– Я собрал? – растерянно прошептал Альберт.
– Ты. Я знаю. Ты таскал все эти штуки, а потом собирал. Этого я не видела, но ты ведь один там был. Значит ты и собрал. Иногда она приходила к тебе, но…
– Она?
– Та которая лежит теперь там, – потупила взгляд Жанна, боясь опять его рассердить. – ты любил её, да?
Альберт не знал, что сказать.
– Не помню. Но чувствую, что она мне не безразлична, – с трудом выдавил Альберт
– Ну и что ты собираешься делать? Искать убийцу?
– Я хочу вспомнить. Мне кажется, что я знаю всё. И кто убил её и кто меня подставил.
– Но ничего не помнишь. Когда карантин снимут тебя обвинят во всех смертях. И её и копов. Лучше бы тебе вспомнить.
– Я вспомню! И найду того, кто это сделал.
Жанна задумчиво оглядела его, словно оценивая шансы.
– С чего ты взял что убийца не удрал куда подальше?
– Карантин. Он здесь. Я это чувствую.
– Странный ты, – хмыкнула Жанна
– Я сам себе удивляюсь, – хмуро пошутил Альберт, облокотившись на стиральный автомат, – ты ещё про меня расскажи, что знаешь.
– Да ты особо про себя не рассказывал, хотя понятно, что к этому всему имеешь отношение.
– К этому? К чему? – не понимающе посмотрел он на Жанну.
– К пандемии, – многозначительно протянула девушка, заглядывая Альберту в глаза.
– Объясни.
– Ну ты же тот самый Альберт Шкляров, который изобрёл лекарство от «ВЕГИ».
Шкляров. Его пронзило словно разрядом из шоковой пушки. Что-то смутно знакомое сверкнуло в мозгу. Замелькали мысли-картинки, в беспорядке которых отчётливо читалась знакомая боль. Словно опять он стоял возле трупа той женщины и снова чувство потери, утраты того, что было ему когда-то дорого.
– А это что? – заторможено спросил он, пытаясь собраться с мыслями.
– Вирус. Лет десять назад он появился и сразу разошёлся по всему миру. Много заболело сразу, умерло много. Потом началась пандемия, – прислонившись к стене и сложив на груди руки, Жанна начала свой рассказ, – правительства стран пытались бороться, но не особо успешно. Так продолжалось лет пять. А потом всем сказали, что есть лекарство, одно, единственно правильное. Имплант, чип от всех болезней. Вирус он ведь по мозгам бил, по нервным нейронам и типа того. А тут эту штуку вживляют, и она все контролирует, блокирует все что не надо и сообщает сама кому следует. И если человек заражён, его сразу в обсерватор. Там смотрят и если имплант помогает, то человек выживает, а если нет значит…
Развела руками Жанна. Альберт слушал её с замиранием, словно был в трансе. В голове все мелькало, но ничего не хотело вспоминаться конкретно. Словно бы он думал о ком-то другом, а не о себе. Наконец он не выдержал и стряхнул головой бесполезный мыслительный процесс.
– Ничего не помню, – безнадёжно вымолвил он, – а я здесь при чем?
Жанна подошла к нему ближе, снова заглядывая в глаза.
– Ты изобрёл это чудо-лекарство.
Альберт открыл рот чтобы что-то сказать, но тут в голове щёлкнуло, будто включился кинопроектор.
– По всем каналам про тебя говорили, показывали интервью. Как ты лечил этой штукой больных в Африке и потом, когда вирус добрался до нас, всех стали заставлять вживлять себе это в башку…
Словно в немом кинофильме Альберт вдруг увидел себя на экране. Мелькали картинки с больными людьми и цифры каких-то формул, расчётов. Наконец он вдруг вспомнил, как доказывал эффективность своих вычислений кому-то из высших чинов.
Жанна продолжала пристально смотреть на него, словно ожидая эффекта от своих слов.
– А что потом? – ещё более заторможено произнёс Альберт.
– А потом началось всё вот это, – Жанна нервно махнула руками в стороны и злобно добавила, – пандемия, изоляция и тотальный контроль.
Альберт огляделся будто бы все, что сказала она было прямо здесь, в этих стенах.
– Правда болезнь эта никуда не делась, – продолжала рассказ она, – потом нам сказали, что вирус мутировал или вроде того. Короче, теперь эта зараза убивает нас быстрей и мучительней, а больные стали ещё опасней для окружающих.
Он смотрел уже не на Жанну, а куда-то сквозь неё и даже сквозь стены. Там он увидел наглядно все то, что сказала сейчас девушка.
– Теперь больные могут не только заразить кого-то рядом, но и напасть, убить. Вирус как-то через имплант берет зараженного под контроль, превращая в животное, – слова Жанны звучали теперь как-то гулко, отдалённо, словно она стояла не рядом, а где-то далеко в коридоре. – начались беспорядки, люди нападали друг на друга, больные на здоровых, здоровые на больных, здоровые на здоровых.
Словно читая лекцию Жанна, заведя руки за спиной, расхаживала взад и вперёд.
– А потом все на всех. Все стали бояться друг друга. И тогда придумали это…
Взяв паузу Жанна ожидала, что Альберт что-нибудь скажет, но он лишь уставился в стену.
– Экстренные карантинные меры. Так вы это назвали, – продолжила Жанна, ткнув пальцем в продолжавшего молчать Альберта, – ЭКМ «Блокада» – так система называется, которая в случае заражения блокирует все вокруг. Расчертили города на зоны и сектора, поставили везде эту систему и, если что не так, чип в голове даёт сигнал о заражении и срабатывают меры. Осторожно двери закрываются и на этом все. Пока там все не выздоровят или не сдохнут – двери не откроются.