Пушкарь. Пенталогия

Корчевский Юрий Григорьевич

– Потом расскажу – вспоминать не очень приятно, да был в плену татарском.

Когда удалились от Казани далеко, я снял халат, повесил в каюте. Довольный Ксандр руками бережно расправил на нём складки. В глазах его плясали весёлые чертики.

– Пусть повисит до обратного пути. Глядишь – деньги сэкономим на ясаке. А я уж, грешным делом, подумал – не скоморошничать ли на чужбине решил, а оно во как повернулось.

Мы продолжали плавание, держась вблизи других попутных судов. Такая осторожность не была излишней. Но не татар следовало остерегаться: торговый путь на Волге был «курицей, несущей золотые

яйца», поэтому за нападение на купцов карали смертной казнью. Пошаливали волжские разбойники. Ходили среди купцов леденящие душу истории о нападении ватаг на одиночные ушкуи. Что оставалось делать незадачливому купцу, услышав грозный клич «Сарынь на кичку!»? Или спешно идти и лежать на «кичке» – палубе на носу судна, пока разбойники не закончат свой грабёж и уберутся, или… Я надеялся, что нас минует чаша сия: у нас не было вооружения, и потому мы старались быть поближе к другим судам.

Два дня мы без происшествий спускались по Волге до волока на Дон.

На волоке козаки муторно и долго вытаскивали ушкуй на берег, связкой волов погонщики тащили его по деревянным полозьям, густо смазанным дёгтем, по степи, пока наконец не достигли Дона.

Ксандр показал рукой на канаву и насыпи земли по краям:

– Смотри как здесь турки расстарались! Пять лет назад визирь их, Магометка, с ханом крымским, Девлет-Гиреем, походом на Астрахань пошли. Флот османы у Азова оставили, а здесь канал рыть задумали, до самой Волги, чтоб, значит, туркам в Персию плавать сподручнее было. Много сюда янычары людей нагнали тогда, сказывают. Да вишь, бросили всё – дожди зарядили, ещё немного – и холода бы прихватили, а тут дружины наши собрались, отогнали. Передумали турки с крымчаками Астрахань осаждать, ушли, а наши-то – по пятам за ними. Флот, что на Азове стоял, шторм разбил – едва басурманы ноги унесли.

Я слушал Ксандра, а сам вспоминал вопросы-намёки хитрого визиря в Стамбуле, мечтавшего восстановить царство мусульманское на берегах Ахтубы. Смотрел на безразличных ко всему, размеренно жевавших траву волов, отвалы земли и пытался представить себе белоснежные суда в огромных шлюзах современного Волго-Дона – вон откуда история его начиналась, оказывается! Впрочем, мой друг Ксандр этого никогда не увидит…

Меж тем наше судно уходило от волока по Дону, вниз по течению. Справа показалось устье Северного Донца. Теперь уж и Азов близко.

Мы пополнили запасы пресной воды – впереди солёное море.

И вот уже остались позади стены древнего Азова: мы вышли в Азовское море.

Море мелкое, изобилующее отмелями, но богатое рыбой. Все, свободные от вахты, закидывали с борта удочки. Наловили леща, мелкой тюльки, попадались и судаки. Если бы сеть была, может, и осетра бы поймали. На обед у нас была прямо-таки королевская уха. Рыбы при закладке в котёл не жалели, и фактически это была вареная рыба с небольшим количеством бульона. Наелись все от пуза.

Миновали узкий пролив; справа начинался Крым. На полуострове, невидимый с моря, за Крымскими горами, располагался Бахчисарай, резиденция крымского хана – союзника и вассала Порты, известный рассадник раздоров, набегов, средоточие зла. Сколько русских пленников здесь страдали и мучились, обливались слезами, погибали от побоев и непосильного труда! Случалось, крымские варвары оттачивали на пленных умение стрелять из лука, используя мужчин в качестве живых мишеней.

Идти решили, держась берега, не подходя, впрочем, близко. Судно купеческое, вооружения нет, вздумается крымчакам нас задержать и ограбить в своих водах – и сделать ничего не сможем. Однако удача нам сопутствовала, и Крымское побережье мы миновали без неприятностей.

Кормчий начал заворачивать судно вправо, огибая полуостров. Я подошёл к Кондрату.

– Туда надо, – махнул я рукой, – путь сократим.

Зачем огибать полуостров, выходя к устью Днепра, когда можно напрямик выйти к побережью нынешней Болгарии?

– Ты что – бывал в этих краях?

– Давно.

– Ну, пусть будет по-твоему.

Кондрат отдал распоряжение, и кормчий отвернул от полуострова. Бурчал под нос, что вдоль берега безопаснее, случись шторм, но когда к исходу второго дня впереди забрезжила в туманной дымке земля, умолк.

Мы повернули влево, идя вдоль берега. Я всматривался в бескрайнюю водную гладь, уходящую за горизонт. Только справа по ходу ушкуя виднелось побережье.

Я услышал за спиной всплеск воды. Обернулся. К нам приближалась небольшая стайка дельфинов. Они легко обогнали наше судно и теперь резвились, выпрыгивая из воды и с шумом погружаясь обратно. Наша команда любовалась грациозными обитателями моря: они сопровождали нас ещё несколько часов, не приближаясь, однако, близко к ушкую. И вот их чёрные блестящие спины остались далеко за нами.

Через пару дней вдали показались купола Айя-Софии, бывшего православного храма Константинополя, а нынче – Стамбульской мечети.

Мы вошли в пролив Босфор, перегороженный толстенной железной цепью. Все столпились у левого борта, разглядывая красоты бывшего Царь-града. После уплаты пошлины цепь опустили.

Мы ненадолго пристали к берегу, чтобы пополнить наш провиант и запас пресной воды, и продолжили плаванье.

Теперь мы плыли по Мраморному морю. Даже вода морская стала другой – не серой, как в Черном море, а бирюзовой.

Солнце с каждым днём грело всё сильнее. У нас дома в это время уже в кафтанах ходили, а здесь, в этих широтах, матросы даже рубахи скинули, наслаждаясь теплом. Морской воздух был насыщен йодом, запахом водорослей.

Миновав Дарданеллы, мы вышли в Эгейское море, изобилующее маленькими островками. Около недели тащились в виду греческих берегов, пока не вышли в Ионическое море.

Кормчий опять начал уводить судно вправо – вдоль берега. Я подскочил к нему:

– Влево давай, напрямик! Прямо по курсу Итальянский сапог будет!

– Чего будет? Зачем нам сапог? – вмешался подошедший Кондрат.

– Делай что велят.

Насупившись, кормчий начал крутить штурвал влево.

Я же хорошо представлял карту этих мест, тем более что и жил в этих местах. Правда, Венеция севернее, а мы, если я не ошибся, выйдем к Бари или другому итальянскому городку, коих на побережье немало. Правда, и Италии, как единого государства, нет – вся она разбита на княжества, но язык и уклад жизни у народа один. Нет уж более Великой Римской империи. Хотя несколько столетий как существует «Священная Римская империя» немецкой нации, провозгласившей себя преемницей той Великой империи. Она включала Германию и часть Италии, кроме… Папской области с Римом!