Пусть принцы подождут
Шрифт:
— Скоро казнь? — громко крикнул кто-то.
— Король еще не пришёл! — ответил капитан стражи. — Без короля никто не начнёт.
В ответ волна людей опять зароптала.
— Где король? — кричал рослый мужик.
Двери в ложе короля открылись, и туда вошёл человек в рваном плаще.
— Король здесь! — крикнул он.
В правой руке он держал отрубленную голову монарха. Со срубленной шеи на пол капала кровь. Выбросив руку вперёд, он отпустил слежавшиеся волосы, и голова бывшего короля упала на плаху и покатилась по окровавленному дереву прямо под ноги палачу. Нос отрубленной
Толпа замерла. Всякий ропот, доселе наполнявший её прекратился. Лицо капитана стражи побледнело, и даже ветер затих, будто бы боясь нарушить сложившуюся тишину.
— Я Ноктикус — ваш новый король! — незнакомец схватился за позолоченные перила и выпрыгнул на плаху. Подбежав к ошеломлённому палачу, он коснулся эфеса меча.
Лёгкий скрежет и свит рассекаемого воздуха. Окровавленное лезвие прошло сквозь шею палача, его голова в маске наклонилась назад и упала на площадь.
— Убейте его! — взревел капитан стражи, теперь багровея. Он вытащил блестящий на ярком солнце меч из кожаных ножен и бросился на Ноктикуса. Солдаты последовали его примеру и полезли на плаху.
Через минуту их тела кучей лежали на ней, истекая кровью, стекающей струями на мощённую площадь.
— Кто-нибудь хочет ещё? — обвёл взглядом площадь Ноктикус. — Я ваш новый король! Расходитесь, казни не будет!
— Да здравствует Ноктикус — король Кнэльке! — взревела толпа, подняв руки. — Да здравствует новый король!
И истошные крики заполнили весь город.
Карета в сопровождении двадцати всадников ехала через лес. В том месте где он ближе всего подходил к грунтовой дороге, два подрубленных дерева начали падать, преграждая её. Град стрел полетел на сопровождающих, и они замертво попадали у кареты, на которой виднелись королевский гербы Кнэльке.
Вокруг кареты сгрудилось около сотни головорезов с мечами наготове. Из лесу вышел огромный детина с лысой головой в тяжёлых доспехах. В одной руке он держал меч, а в другой на цепи чёрный шар с шипами. Подойдя к карете, он остановился.
— Что-то подозрительно слабая защита для короля.
— Не знаю, — пожал плечами его помощник. — Мои данные всегда самые точные. Если я сказал, что здесь едет король, значит это так.
— Открой дверь! — приказал главарь одному из головорезов. Бандит дотронулся до ручки кареты, открывая узкую дверь с завешенным шторой окном.
Главарь наклонился, внутри сидел семидесятилетний старик.
— Ты король? — он бросил свой меч на пол кареты и потянул руку к старику, желая вытащить его из кареты. Король протянул ему навстречу кулак, стукнув щелбаном по лбу детины. Большая голова взорвалась, забрызгав мозгами стоящих за главарём людей. Тело громилы обмякло и съехало перед дверцей кареты.
Из кареты вышел старик, вытащивший быстрым движением меч из ножен.
— Эх, новое поколение совсем ничего не учит, никого не знает! — бросил он. — Вы убили моих людей, и за это умрёте!
Эти слова унёс лёгкий ветер, и лес огласил звон стали. Птицы вспорхнули с веток и понеслись над морем деревьев, туда где было не так шумно.
В тронном
Он замер в размышлении, как открылись высокие двери, и в комнату вошла группа людей.
— Что такое? — вышел из прострации Ноктикус.
— Отец, прибыло зелье, — произнёс красивый мужчина — его сын Робин.
— Зелье! — вскочил с трона старик. — Наконец-то, зелье! Я так давно его ждал!
— Отец неужели ты хочешь стать личом? — посмотрела на него красивая девушка — его дочь Василиса.
— Завтра мне исполниться сто лет, — посмотрел на него старик. — И я умру, поскольку никто не в силах пережить сотню лет. Никто. Так заведено. Единственный способ, это стать нежитью, тогда я обрету ещё одну сотню лет жизни.
— Я удивляюсь, как ты решился на это? — посмотрела на него жена Баниефа, женщина ещё в самом соку. В её голубых глазах виднелся страх.
— Или жить, или умереть? — король посмотрел на ящик, поставленный Робином на небольшой стол. — Что же мне выбрать?
Руки Ноктикуса дрожали, он смотрел поочерёдно на членов своей семьи.
— Что бы ты не выбрал, я присоединюсь к тебе, — жена подошла к нему и положила руку на плечо.
— И я, — поднял голову Робин.
— И я, отец, — заплакала Василиса. Слёзы потоком текли по её красивому лицу.
— Теперь мне её сложнее решиться на это! — вскричал Ноктикус. — Теперь вместе с собой я убиваю и вас. Что мне делать? Умереть человеком или жить нежитью? Уйти ли в землю и бросить Кнэльке, в который я вложил столько труда, или продолжить управлять им, но стать мертвецом? Что мне делать? Скажи мне сын мой!
— Отец, — на глазах у Робина появились слёзы. — Ты король и тебе дано право управлять Кнэльке и нашими судьбами. Всю жизнь я слушался твоей воли и послушаюсь в этот раз.
— Проклятье! — Ноктикус сжал зубы. — Робин, убей меня, не позволь мне опорочить наш славный род! — он обрушил кулаки на воздух. — Не позволь мне! Не позволь… Не позволь… — его голос затих. — Я хочу жить, — вырвалось у него из груди. — И не важно как. Я хочу жить! Я не хочу умирать после всего чего я достиг! Не хочу! Нет!
Он вытащил из ящика бутылку. Сухие пальцы впились в длинную пробку, и она вылетела, покатившись по тёмному полу. Круглая емкость взлетела над запрокинутой головой, и мутная жидкость полилась в раскрытый рот по длинному горлышку.
Все замерли в молчании. Король выпил и сглотнул. Бутылка выпала и его рук и разбилась о каменный пол. Не в силах стоять, он упал.
— Что же я наделал…
Мертвенное ожидание продолжалось, и никто из присутствующих не пошевелился.
Ноктикус поднялся. От его тела начало исходить слабое свечение, становящееся всё сильнее и сильнее. Когда оно стало совсем сильным, кожа будто шелуха, начала отваливаться от него и, истлевая в воздухе, исчезать. Тоже начало становиться со всей плотью. Она отрывалась от тела и, отлетая, рассыпалась в прах, который тут же испарялся. Затем свечение исчезло и на месте старика стоял высокий скелет.