Пустой мир 2. Война за престол
Шрифт:
– Вперед! За баронат! – Эдвард, напряженный до предела, активировал свою силовую шпагу, срываясь на крик, хотя все равно все переговоры шли по внутренним каналам связи, связывая всех бойцов. Давали знать о себе нервы, натянутые до предела во время схватки. Дефлектор почти сразу же принял два попадания, последний раз мигнул и исчез, но он уже практически был перед дверьми имения, от которых после прямого попадания ракеты ничего уже не осталось, кроме тлеющих обломков да болтающихся петель.
Влетев внутрь, топча металлическими подошвами тонкие мраморные плитки пола, Эдвард сразу же нырнул вправо, просто проломив тонкую стенку перекрытия с соседней комнатой, оказавшись лицом к лицу с одним
Оружие подобной мощности было большой редкостью, далеко не каждое силовое поле могло с одного взмаха разрубить броню боевого костюма, особенно ее внутренние слои, поглощающие импульсную и энергетическую энергию оружейных зарядов и противодействующих полей, но клинок Эдварда был исключением. Родовое оружие обладало такой силой и мощью не просто так, это легенда чуть ли не всего Рейнсвальда, а его устройство и возможности радикально отличаются от того вооружения, что производится массово.
Вторым выпадом Эдвард рассек грудь противника чуть ли не до самого позвоночника, пинком ноги отбросив в сторону, но уже в следующую секунду пришлось выставлять блок против другого противника, решившего приложить Эдварда прикладом. Не защищенное собственным силовым полем оружие развалилось пополам, как только коснулось лезвия клинка, а солдат, увлеченный инерцией, не успел убрать руку вовремя, моментально лишившись кисти. Следующим выпадом молодой барон вогнал лезвие шпаги ему глубоко в лицо, разом оборвав крики боли.
Все происходило очень быстро, так что человеческое сознание едва успевало анализировать все происходящее, Эдвард подчинялся глубоко вбитым в голову рефлексам, которые натренировал еще в детстве, и не было нужды даже думать о движениях, мышцы помнили каждое, достаточно только увидеть перед собой еще одного противника. Выпад и очередной гвардеец Гористарского бароната валится на землю с перерубленной шеей. За ним вырастает следующий, уже поднявший оружие и прицелившийся, но пуля уходит в наплечник, Эдвард успел повернуться, и застревает в броне. Второго выстрела уже не последовало, продолжая движение просто бьет плечом своего противника в грудь, оттолкнув на достаточное расстояние, чтобы успеть полоснуть клинком, рассекая забрало и лицо противника.
Гвардейцы были по настоящему хорошими бойцами, не сдав ни одной комнаты противнику без боя и уложив немало нападающих, но бой уже был проигран, когда абордажные капсулы ткнулись в землю. Командование тристанцев просчитало все возможности и высадило наиболее эффективную группу, против которой у защитников не было никаких шансов. Штурмовики смяли гвардейцев тяжелым вооружением и штурмовыми дроидами, подошедшими в тот самый момент, когда первая волна штурма вкатилась во дворец, встретив ожесточенное сопротивление.
Все, кто успел выйти из боя и отступить, отступили к лестнице на второй этаж, развернув на ее пролетах несколько станковых излучателей и скорострельных автопушек, накрывая непрерывным огнем любую попытку прорваться. Первая неорганизованная и спонтанная атака штурмовиков была отбита с большими потерями для нападающих, но уже к тому моменту, когда подготовились для второй атаки, снова подошли протекторы, и судьба защитников оказалась решена. Скорострельные пушки смогли лишь задержать продвижение этих боевых машин,
Бои на втором этаже превратились в методичную зачистку одного помещения за другим, организованная оборона дворца развалилась после того, как нападающие прорвались, лишив защитников возможности оперативно реагировать на каждое вторжение и эффективно использовать резервы. Весь бой превратился в череду кровавых схваток среди дорогой мебели и еще более дорогих интерьеров, без всякой жалости уничтожаемых технологически совершенным оружием. Обе стороны конфликта нередко разделяли всего лишь тонкие стены комнатных перекрытий, легко простреливаемые насквозь, и порой помещения, где прокатились бои, напоминали выгоревшие до основания корпусы кораблей, где произошел выброс плазмы.
Эдвард действовал по привычной схеме, отработанной уже на сотнях тренажерах по тысячам различных вариаций событий, только по одному беглому взгляду определяя, какой метод продвижения будет наиболее эффективным. Прижавшись спиной к опорной балке, он вслушивался в равномерное биение снарядов рельсового пулемета, пахавшего стену напротив так, что не давал даже никому высунуться из-за укрытия.
Один из штурмовиков, переведя лобовой дефлектор на максимум, попытался попасть по огневой точке, но почти сразу же получил полтора десятка попаданий, снявших его дефлектор и измочаливших кирасу на груди, превратив в решето вместе с грудной клеткой. Так и лежал в коридоре в луже собственной крови, даже модуль жизнеобеспечения ничего не смог сделать. Однако и против таких укреплений всегда найдется безопасный способ уничтожения.
Раздатчик гранат переключился, и в руку Эдварда вывалился небольшой металлический шарик размером чуть больше человеческого кулака. Дважды сжав его в руке, пока на нем не засветилась тонкая зеленая линия, просто бросил на пол. «Умная» граната тут же отреагировала, зафиксировав присутствие сигналов тристанских отрядов, а секундой спустя, обнаружив потенциальную цель в виде огневой точки, устремилась к ней с тихим жужжанием. Непонятно, в какой именно момент электронный куцый мозг автоматической установки сообразил, что приближающийся к нему металлический объект гораздо опаснее, чем прячущиеся за укрытиями солдаты, но несколько сделанных выстрелов в цель не ушли, лишь вспахали пол в тех местах, где граната только что была. И спустя несколько секунд раздался взрыв, оставивший от рельсового пулемета, его купола огневой точки, большей части стены, в которую был строен, и даже от немалого куска коридора вокруг только обожженные и оплавленные обломки. Теперь можно спокойно двигаться дальше. За исключением нескольких засевших в обороне гвардейцев, каких быстро подавили залпами плазменных разрядников, в коридоре никого больше не оказалось.
Постепенная зачистка этажа за этажом, где солдаты прорывались сквозь богато украшенные комнаты и залы, распугивая немногочисленных придворных и фрейлин, составлявших свиту жены Михаэля, добивая остатки сопротивления и методично проверяя всех пленников, каких только удавалось захватить, все же приводила к определенным результатам. Было уже захвачено, в основном, среди фрейлин, несколько дочерей важных лиц в Гористарском графстве, которых в дальнейшем вполне можно использовать для политического давления. Обмен пленными и их продажу за определенные условия еще никто не отменял.