Пустой мир 2. Война за престол
Шрифт:
Оставив первую линию обороны, защитники вцепились во вторую линию, состоявшую из системы полевых фортификаций, бункеров и постоянных огневых точек, связанных друг с другом огневым и зрительным контактом. Центральными узлами обороны второй линии все равно оставались крупные форты и ряд крепостей, предназначенные для длительной обороны. Отличительной чертой были еще батареи самоходной артиллерии, предназначенной для уничтожения вражеских осадных орудий. Перемещаясь вдоль линии фронта, успешно противостояли вражеским батареям, открывая огонь и тут же меняя позиции, уходя от ответных обстрелов. Для их подавления необходимы были действия воздушных сил, но почти вся авиация и боевые корабли Гористаров оказались втянуты в столкновение с флотом защитников, с каждым часом действующего все наглее и увереннее,
***
– Вот здесь все и решится, - кивнул Тарваил, наблюдая за голограммной картой сражения, где горели многочисленные красные точки боестолкновений. Больше всего боев сейчас шло в районе крепости, оказавшейся на острие атаки, в плане похожей на пятиконечную звезду, с размещенными в вершинах башнями многоцелевой обороны. Это были высокие конструкции из бетона и сталепласта с батареями тяжелой и противотанковой артиллерии, прикрытые собственными зенитными модулями и силовыми щитами. У крепости шли самые ожесточенные сражения, защитники пытались удержать позиции на подходах к воротам, а нападавшим необходимо было подвести самоходные орудия для огня прямой наводкой, чтобы наконец-то уничтожить контрорудийные батареи.
Если крепость взять, то вся вторая линия фактически развалиться, быстрые и мобильные подразделения легкой бронетехники, прорвавшиеся в тылы, смогут перерезать коммуникации с основным замком, отрезав защитников от центра и возможности получения подкреплений и пополнения боезапасов. И если не вынудят их сдаться, то хотя бы заблокируют, и дальнейшего влияния на ход сражения гарнизоны остальных крепостей оказать уже не смогут.
– Я лично возглавлю решающее наступление, - сказал Тарваил, указывая на крепость, - Если мы пробьемся здесь, то выйдем к воротам Тристанского замка. Тогда его падение станет лишь вопросом времени… - к этому моменту уже находился в личном боевом костюме, сделанном по личному заказу и позже им самим усовершенствованным, - И тогда Тристанский баронат падет… к моим ногам.
Для решающего удара Тарваил Гористар использовал свой последний резерв, лучших из лучших, танковую гвардию Гористарского графа, дивизии « Вечность», «Дети огня» и «Огненный ветер». Элитные подразделения армии, формировавшиеся из опытных ветеранов, каждый из которых должен иметь не меньше двух орденов Золотого Льва, прежде чем подавать прошение на перевод в гвардию. Оснащенные лучшими танками с самым совершенным вооружением, по боевым качествам превосходили любые аналогичные подразделения, обращая в бегство даже многократно превосходящие силы противника.
Его сын, действительный граф Горситара даже не подозревал, что Тарваил увел с Мыса Харкии лучшие войска, против чего, конечно, высказался бы против, но теперь уже поздно, эти войска вступили на Тристанскую землю. И уйдут только победителями.
Командный танк уже выгружен и готов к бою, а за ним выстраиваются в боевом порядке гвардейские дивизии, получившие последние приказания и отлично знающие, что делать. Нет нужды даже что-то говорить этим людям, они уже давно доказали, что не нуждаются в каких-либо мотивациях и настрое, чтобы сделать то, что должны. Как сказано в девизе «Вечности», «нет невыполнимых приказов», но все же Тарваил, заняв свое место в кресле командира, подключил экзоскелет к радиосети и проверил общий канал.
– Гвардейцы, сейчас все зависит только от нас, если мы отступим или не сможем пройти, то все погибнем. Все, кто прибыл с нами на эту землю, погибнут, а все их усилия пропадут даром. Я верю в каждого из вас, и надеюсь, вы не позволите подобному случиться, - отключившись, Тарваил кивнул водителю выдвигаться вперед.
Мало что может сравниться по силе с ударом тяжелых бронетанковых клиньев в решающий момент боя. Смертоносная лавина из стали и огня, несущаяся на врага на полной скорости в дыму и пыли, поднятой на пустошных равнинах, неостановимая и пугающая до дрожи. Даже у самых закаленных
Пятнадцать тысяч танков в едином строю, выдвинув вперед центр, рвались сквозь разрушенную первую линию обороны, сметая на ходу остатки сопротивления, а позади них вторым эшелоном уже выстраивались союзные силы, готовясь идти в пробитый гвардией прорыв, завершая начатое. И как только рассыпанные широким фронтом танки попали в зону досягаемости артиллерии второй линии, по ним сразу же открыли огонь.
Падающие снаряды дальнобойной артиллерии рвали землю в клочья, поднимая фонтаны огня и дыма, круша попавшие под ударную волну танки, но боевые машины просто смыкали ряды, каждый раз закрывая прорывы, но не останавливаясь ни на секунду. За их спинами осадная артиллерия Гористаров тут же засекала бьющие прямой наводкой орудия, залповым огнем подавляя обнаруженные позиции контрбатарей защитников.
– Беглый огонь по любым враждебным целям в зоне поражения! – приказал Тарваил по общему каналу, пока его командирский танк одним из первых на полной скорости несся на самом острие бронированного клина. Стрелок, подключенный к главному орудию системой нейроинтерфейса, уже вел огонь по бастионам крепости, а дефлекторные щиты в ответ получили два попадания, но выдержали, поглотив всю энергию зарядов.
Почти пятнадцать тысяч танков открыли огонь по стремительно приближающимся укреплениям крепости, моментально исчезнувшим во вспышках разрывов, пробивавших защитные щиты. Чтобы хоть как-то компенсировать такое давление на дефлекторные системы, бойцы крепости были вынуждены перевести все энергетические резервы на поддержание щитов, забирая энергию даже у орудийных батарей, оставив войска перед стенами почти без защиты. Танковые и пехотные группы, занявшие оборону перед крепостными стенами, не были способны даже просто задержать такую атаку, слишком малочисленные и слишком истощенные предыдущими продолжительными боями. Конечно, они не сдались и сделали все, что могли, продержавшись как можно дольше, но этого было мало для сопротивления лучшим частям Гористарского графства. Дольше всех продержались остатки пехотных подразделений, засевшие в окопах и почти невидимые локаторами танков. Так что уничтожать их приходилось с близкого расстояния, напалмовыми снарядами и пулеметным огнем. Из-за этого же было потеряно немало танков, пехотинцы укрывались до последнего, подпуская танки как можно ближе и бросая противотанковые гранаты под траки или стараясь попасть в оптические системы.
– Огонь изо всех орудий! – скомандовал Тарваил, пытаясь перекричать грохот артиллерийской стрельбы и взрывов. Даже внутри танкового корпуса, защищенного несколькими слоями шумоизоляции, воздух, казалось, сотрясался от непрерывной перестрелки так, что с трудом можно разобрать даже собственные мысли, не говоря уже о том, чтобы докричаться хоть до кого-нибудь, - Сконцентрировать огонь на центральных воротах и защитных бастионах! Обрушить их к демоновой матери!
Крепостные ворота, как и при любой осаде, являлись самым уязвимым местом в системе защиты, даже несмотря на все усилия архитекторов и военных инженеров по их укреплению. Прикрытые ромбовидными бастионами, ворота уже были серьезно повреждены в ходе последних боев, лишенные дефлекторных щитов и почти всех орудийных батарей бастионов, где теперь действовали лишь отдельные уцелевшие установки.
Продвигаясь через поле боя, заваленное остовами союзнических и вражеских самоходных орудий, танков и легкой бронетехники, гвардейцы открыли беглый огонь по воротам, но те отказывались рухнуть, держась под непрерывными разрывами снарядов, оставлявших глубокие вмятины и пробоины на их некогда гладкой и отполированной внешней обшивке монолитных листов брони и керамита.
Только вечно удержаться они не могли, а сил отбросить нападавших у защитников не оставалось. Когда створки рухнут, бронетанковая волна ворвется внутрь, сметая все на своем пути, прорвав оборону второй линии и выйдя к стенам Тристанского замка.