Пустой мир 2. Война за престол

thelordofthedark

В отличие от лазерных или рельсовых батарей, плазменные орудия могли бить по навесной траектории, плазма все же имела определенный вес и медленно остывала в холодном воздухе, теряя скорость и энергию. Правильно рассчитав, можно было отправить снаряд с такой точностью, чтобы попасть даже в воткнутую в землю иголку. Так что яркий энергетический ком перелетел через укрепления защитников и угодил точно в ряды наступающей пехоты и экзоскелетов, при первом же касании высвобождая всю скопившуюся энергию.

Мгновенно образовавшаяся ударная волна выбила в земле глубокую воронку, подняв в воздух распыленную почву, плавившуюся и исчезавшую уже в воздухе. Оказавшихся в непосредственной близости солдат разорвало в клочья и охватило ярким голубым плазменным огнем, сжигая в пепел уже в воздухе. Даже закаленная броня экзоскелетов, оказавшихся в непосредственной

близи, горела и плавилась, расплавляя кричащих внутри пилотов.

А за первым снарядом уже летели другие, освещая черное небо, до этого лишь изредка вспыхивая маленькими точками корабельных залпов. Один за другим плазменные заряды накрывали наступавшие ряды противника, уничтожая целые подразделения и боевые машины. Уже подходившие к передовым укреплениям гельские солдаты были отброшены назад, отдельные части оказались отрезаны от своих артиллерийским заслоном, и позже уничтожены перекрестным огнем.

Наступление захлебнулось, солдаты отступали, бросая убитых и раненных, откатываясь на изначальные позиции, но защитники даже не пытались их преследовать, сами понеся тяжелые потери в передовых частях и теперь зализывавших раны. Солдатам, только сейчас опускавшим оружие, казалось, будто прошлая целая вечность с того момента, когда раздался предупреждающий окрик оператора, но на самом деле стоило лишь посмотреть на часы, дабы убедиться, что не прошло и получаса с момента первого выстрела.

– Доложить о потерях, сообщить о расходе снаряжения и повреждениях, - вяло и устало командовал офицер, только сейчас позволивший себе прислониться к стене окопа, держась за раненную руку. Пробитая осколком рана снова открылась, и кровь постепенно просачивалась сквозь изолирующие материалы, быстро высыхая на холодном ветру, несущим с собой раскаленный пепел, гарь и озон, - И кто-нибудь, сообщите в штаб, нам нужен новый медик… или хотя бы санитар…

***

– Сколько сможет продержаться город? – первый же вопрос, который задал Рокфор в штабе командования, прибыв из королевского дворца сразу же, как только узнал о высадке Вассария на карийском берегу. Не задерживаясь даже на то, чтобы переодеться с дороги или навестить родных, он сразу же отправился в штаб, сейчас расположенный в ближайшем к линии фронта городе.

– Командующий, - генералы и адмиралы, сейчас собравшиеся в штабе, синхронно поклонились, приветствуя своего сюзерены, - Очень рады вас видеть снова с нами. Как вам уже известно, по нам был нанесен серьезный удар превосходящими силами противника, но… - вот об этих «но» и был основной разговор. Рокфору был предоставлен объемный отчет о последних событиях и примерные планы на дальнейшее развитие ситуации с учетом собственных сил бароната, его союзников и сил противника, которые вряд ли ограничатся достигнутыми успехами.

Ситуация стабилизировалось на протяжении всей линии фронта, перейдя в позиционную фазу и в нескольких местах даже пережив взаимный обмен тактическими ядерными ударами. В настоящее время гельские войска одновременно вели осаду нескольких городов, на укрепления которых и опирается карийская оборона в этих секторах, но самым ответственным моментом, конечно, стала осада Диомерона, чьи крупные верфи и порты стали оперативной базой Карийского флота, продолжавшего наносить удары по коммуникациям противника, перехватывая его конвои и подкрепления. Если они будут заняты противником, то корабли гельских сил получат все их возможности и место для отдыха и ремонта, сейчас же вынужденные использовать несколько захваченных дрейфующих причалов и небольших гражданских портов, серьезно поврежденных в ходе высадки и первых боев, что, естественно, мало для нужд целого боевого флота. А сам Карийский флот вынужден будет перебазироваться намного дальше, растягивая собственные линии коммуникаций и сокращая количество атак, поскольку мобильность противника с использованием нормальной и полнокровной базы на острове увеличится в разы.

Карийские силы сейчас спешно перегруппировывались, отступив и заняв оборонительные позиции, подтягивая войска из внутренних гарнизонов бароната. Флот понес серьезные потери в боях за Тристанский замок и при обороне побережья, а многие уцелевшие суда, особенно тяжелые, серьезно повреждены и им нужен длительный ремонт.

Рокфор, оценив ситуацию, дал разрешение на проведение частичной мобилизации феода. Кроме этого, велел связаться с ближайшими союзниками и запросить помощь. Баронат столкнулся с союзом сразу нескольких

мощных феодов королевства, и без поддержки извне они смогут лишь оттянуть время, но не избежать поражения. Сейчас нельзя рассчитывать на тристанские силы, уже втянувшиеся в бои в собственных колониях, где противник только наращивал масштабы наступления, заставляя выделять все большие силы для их обороны, и в наступлении в Горситарском феоде, где начавшееся контрнаступление смешало все прежние планы. Фларское графство, с еще относительно спокойными границами, не считая нескольких локальных столкновений в поверхностных колониях, обещало прислать все возможные подкрепления и тоже готовилось к объявлению мобилизации и открытию резервных складов, поскольку требовалось все больше и больше войск для поддержки союзников.

Рокфор снова был в прежней стихии, за столь долгое время все же не успев до конца отвыкнуть от военных дел. С учетом его возраста, уже начинавшего клониться к званию «старческого», а так же так и не до конца зажившего ранения в ноге, где не помогали даже наниты и восстановительная хирургия, он ушел из армии. Барон предпочитал тишину семейного уюта и вполне заслуженное право на спокойную жизнь, стабильное и практически мирное развитие Карийского бароната прежде не давало ему много поводов для беспокойства. Военными же делами раньше занимался старший сын и несколько особо преданных офицеров, после смерти наследника окончательно взявшие на себя все управление войсками и колониальным развитием. Барон надеялся на то, что счастливый брак его дочери и молодого барона Тристанского, способного вынести на себе заботы о двух феодах, окончательно освободит его от обязанностей следить за делами, позволив посвятить время воспитанию младшего сына и внучек.

Это была бы тихая семейная жизнь, к которой так давно стремился, но мечты о ней оборвались всего лишь одной автоматной очередью Респира, а потом пришлось и вовсе отказаться от подобных надежд, когда Эдвард развязал гражданскую войну в королевстве, втянув в нее и Карийский баронат. Была ли месть достаточным поводом, чтобы отказаться от всего и втянуть миллионы своих подданных в кровавую мясорубку боевых действий?

На самом деле это довольно сложный вопрос, но в очередной раз вспоминая счастливую улыбку Изабеллы, когда вел ее к алтарю, где уже стоял Эдвард в парадном одеянии, Рокфор понимал, что поступил бы так, даже зная наперед, что проиграет и погибнет. Гористары, как и Респир, должны ответить за то, что произошло, и коль законным способом добиться справедливости не получается, то пусть даже история запомнит его как бунтовщика и предателя, но он все равно поддержит тристанского барона, до сих пор скорбевшего о девушке, бывшей ему женой всего лишь несколько секунд.

Барон Карийский был далеко не новичком в делах командования, имея за плечами огромный боевой опыт. К тому же, это был его собственный баронат, где ему знаком чуть ли не каждый камешек, и где мог сформировать оборону даже с закрытыми глазами. Командиры верили ему безоговорочно, а солдаты готовы выполнить любые, даже самые самоубийственные приказы, Рокфор был уверен в них, что все сделают именно так, как положено.

И все же, его стариковское сердце порой начинало требовать покоя, суровый и нервный армейский быт уже не для него, а мысли слишком часто отвлекались к семье, остававшейся в Карийском замке, в столице, далеко от линии фронта и все еще в безопасности.

Вместо него временным командующим стал сир Квин Де Монмираль, один из молодых офицеров, наследник его преданного вассала Ассело Де Монмираля, тоже отошедшего от дел и сейчас мирно жившего в своем родовом замке, управляя территориями, над которыми ему барон дал право власти. Квин пошел в своего отца, умелый, талантливый, но слишком эмоциональный, еще не успевший выработать то холодное спокойствие, которое необходимо для настоящего командующего, способного эффективно командовать войсками в таких масштабах. Такое отношение может изменить только тяжкий личный опыт, как потеряет несколько миллионов солдат и пошлет несколько подразделений на верную смерть, даже не предупредив их об этом. Только после этого станет ясно, выйдет ли из него успешный командующий, либо же ему лучше будет в действующей армии на фронте, командовать отдельным подразделением, где уже и требуется экономить жизни бойцов. Сейчас Рокфор все-таки решил рискнуть, ведь не обладающий большим опытом, а собственно, и самомнением, молодой командующий вряд ли решиться действовать на свой страх и риск, не посоветовавшись с самим бароном.