Пустой мир 2. Война за престол
Шрифт:
Всего лишь один день мира и тишины, проведенный с семьей, и он снова летит на фронт, но даже это короткое время можно расценивать как настоящий подарок Небес, прежде чем снова бросить его в мясорубку войны.
========== Глава 12. Охота. ==========
Глава 12. Охота.
Тот, кто пренебрегает своей жизнью, тем самым ценит свою жизнь.
Аао-цзы (Ли Эр)
Фронт ломает людей быстро и беспощадно, работая как гигантская мясорубка, загребая людей и на выходе выдавая отработанное и более не нужное мясо. Каким бы умелым бойцом не был человек, сколько бы он не знал но на фронте современной войны для него будет счастьем пережить грядущий день. Тайные операции, диверсии, налеты, рейды и специальные операции рядом не стоят по сравнению с тем, что можно испытать, попав всего лишь на один единственный день на настоящий фронт, где человеческие
Как сказал один талантливый командующий, на настоящей войне нет людей, есть лишь только человеческий ресурс, который необходимо расходовать, порой бережно и осторожно, а порой бросая в топку сражения без всякой оглядки и жалости, лишь бы поддерживать пылающий там огонь. Человеческая жизнь всего лишь отметка в графических шкалах соотнесения потерь и достигнутых результатов, причем даже не самая большая и значимая, а та, на какие обращают внимание лишь тогда, когда счет переходит на тысячи и десятки тысяч. Их расходуют исходя из поставленных целей и задач. Для взятия первой линии вражеских укреплений требуется примерно пятьдесят тысяч таких отметок на одном участке, для того, чтобы там закрепиться и удержать первую контратаку противника еще примерно двадцать тысяч таких же. А для того, чтобы перейти в наступление на вторую линии обороны, потребуется не меньше ста тысяч таких отметок, рядом с которыми будут куда более важные и ценные отметки тяжелых танков, авиации и кораблей, какие, в отличие от жизней рядовых солдат, стараются экономить.
И только когда оказываешься в самом центре этой мясорубки, где огромные и технологически совершенные армии истребляют друг друга с невероятной жестокостью, начинаешь видеть истинную сторону войны, бессмысленную и беспощадную. Кажется, война идет сама по себе, без явных причин и особо важных целей, питаясь только разрушением и пролитой кровью. На линии фронта, под ракетными и артиллерийскими обстрелами, понимаешь, что все эти бравые лозунги, агитационные плакаты и листовки на самом деле не имеют никакой ценности, поскольку война всегда идет на истребление. Либо ты уничтожишь своего противника, либо он уничтожит тебя, вот и вся простая математика.
Сидя в разрушенном прямым попаданием тяжелого орудия здании, когда-то бывшей фермой, пережив атаку противника, перемоловшего ваши прореженные пехотные порядки тяжелыми танками и шагоходами, сжимая в руках почти разряженную плазменную винтовку, где энергии хватит еще на один или два выстрела, с простреленным нагрудником боевого костюма и засевшей в груди пулей, начинаешь понимать, что тем же самым человеком с этой войны уже не уйти. Если вообще выживешь, потому что рана продолжает кровоточить, а последнее лекарство в аптечке кончилось еще вчера, потраченное на раненного товарища, все равно не выкарабкавшегося.
Понимаешь, что на самом деле ничего не значишь, что тебя променяли на еще несколько минут удержания этой линии обороны для каких-то более высоких тактических планов, а жизнь твоя вряд ли вообще чего-то стоит в глазах командующих. Один из миллионов, брошенных в горнило войны, не герой и не славный воин, каким никогда и не станешь, а просто еще одна единица в списке потерь, по которым уже позже будут определять, насколько успешно прошла операция.
Карийский фронт гражданской войны Рейнсвальда еще не перерос окончательно в позиционную стадию, постоянно сдвигаясь на несколько километров в ту или иную сторону, подвергаемый артиллерийским ударам и орбитальным обстрелам. Пока внизу воевали сухопутные армии, в воздухе сходились в сражениях целые эскадры, пытающиеся завоевать более выгодные позиции и обеспечить поддержку силам фронта. Получая от союзников все новые подкрепления, флот Вассария теперь обладал значительным численным превосходством, но адмиралы Карийского бароната, постоянно перебрасывали имеющиеся у них силы с одного участка на другой, не давали противнику завоевать господство в воздухе, сумев даже нанести несколько чувствительных поражений, но общую ситуацию переломить не могли. Все ждали части Карийского флота, отправленные под Тристанский замок и сейчас возвращавшиеся домой.
Используя партизанскую тактику вкупе с гибкой обороной, карийские воздушные силы в первую очередь били по коммуникациям противника, перехватывая транспорты,
Самые жестокие воздушные сражения сейчас развернулись вокруг Хормента, крупного города-крепости, представляющего собой большую транспортную развязку с большим гражданским портом. В его промышленных кварталах располагалось огромное количество перерабатывающих заводов, обеспечивающих выплавку металла и очистку минеральных ископаемых для многочисленных заводов Карийского бароната, обеспечивая не меньше половины потребностей феода. Естественно, за этот город войска защитников будут держать до последнего, опираясь на мощные фортификации и целую систему крепостей, созданных во время первого конфликта с Саальтом. Только в ту войну город удерживало несколько союзных армий рейнсвальдских феодалов, ничем не уступая противнику ни в численности, ни в обеспеченности войсками тяжелой техникой и воздушными кораблями. Сейчас же войска Карийского бароната, удерживающие эти земли, имели в три раза меньше сухопутных сил и почти в четыре раза меньше кораблей на этом направлении, используя только преимущество своей территории и мощные укрепления города, несколько уравнивающие силы.
Гельские войска перешли в полномасштабное наступление по всей линии фронта вокруг Хормента, проводя штурмы сразу нескольких крепостей, прикрывающих подходы к городу, используя в атаках сверхтяжелую технику и осадную артиллерию. Эскадры эсминцев, находясь вне зоны досягаемости зенитного прикрытия, вели огонь высокоточными ракетами с ядерными зарядами, зачищая оперативные тылы оборонительных рубежей, от чего на горизонте время от времени поднимались расцветающие ярко-красными огнями ядерные грибы, взметая в воздух тысяч тонн породы и песка. Их атаковали «призраки» защитников, проникая сквозь отряды охранения и нанося молниеносные удары, после чего либо уничтожались кораблями прикрытия, либо снова отступали, закрывшись маскировочными полями.
Прикрытие мощными дефлекторными щитами, позиции защитников пока держались под ядерным обстрелом, ураганным огнем выкашивая стрелковые цепи наступающих и подавляя движущиеся вперед танковые колонны. Хорментский гарнизон был одним из самых крупных и подготовленных во всем Карийском баронате, поскольку прикрывал жизненно важное направление, и солдаты не собирались отказываться от возложенной на них ответственности, зубами вцепившись в землю, отчаянно защищая каждый бункер и каждое укрепление, заставляя противника кровью платить за каждый сделанный шаг.
С большой высоты фронт вокруг Хормента был виден даже невооруженным взглядом, похожий на целую россыпь ярких огней, вспышек артиллерийских залпов и разрывов снарядов. Множество небольших, но ярких точек, густо рассыпанных по земле, обозначали подбитые и сейчас горящие танки, либо же разрушенные укрепления и огневые точки, тонкие и быстро гаснущие линии отмечали дефлекторные щиты, почти невидимые в нормальном спектре, но вспыхивающие яркими энергетическими разрядами в местах попаданий.
Чуть дальше горели огни защитных крепостей, сейчас с еще действующими оборонительными батареями, непрерывным огнем бьющих по наступающему противнику, а по ним стреляли в ответ осадные батареи, сверхтяжелые плазменные установки, засыпающие крепости снарядами из-за пределов действия орудий защитников, находясь в полной безопасности, как от наземных орудий, так и от вражеского флота. Пока что их залпы без всякого видимого вреда рассыпались яркими голубыми и фиолетовыми вспышками, перехватываемые щитами, но никто, даже сами инженеры генераторов полей не давали гарантий, сколько еще смогут выдерживать такой интенсивный обстрел.
Весь мир вокруг словно пылал, охваченный пламенем сражения, всюду пылал огонь и рвались снаряды, шел ожесточенный бой, где гибли тысячи солдат, дроидов и клонов, вцепившиеся друг в друга с такой яростью, словно только и были рождены для этого боя. Рокфору не привыкать видеть подобное, но сердце все равно как-то начинает биться чаще, а количество адреналина в крови вырастает в разы, заставляя дышать полной грудью и жить одним днем. Дальше загадывать можно только на картах оперативного планирования, просчитывая ходы противника и свои собственные, но, когда выходишь на передовую, страшно думать вперед даже на ближайшую пару часов, поскольку нет никакой уверенности, что сможешь вернуться.