Пустой мир. Кровь и честь
Шрифт:
– Барон Тристанский, дворянин Рейнсвальда, человек благородных корней, которому я поклялся служить, - совершенно спокойным тоном произнес корсар, не убирая оружия, - Чья кровь для этого мира в десятки раз ценнее, чем та, что течет в жилах такого разбойника, как ты сам. И то, что сейчас ты хочешь сказать, уже можно соотнести с бунтом. И думаю, ты не хуже моего понимаешь данный факт, равно как и то, как именно поступают с бунтовщиками на корабле…
– только теперь он опустил оружие, а Ярвик, присмиренный, убрал руку с эфеса своей сабли, осознавая, что сейчас не самое подходящее время, чтобы пытаться доказывать свое превосходство.
– Прошу прощения, барон,
– Только не очень медлите, - кивнул Эдвард, приминая извинения пирата, но решив пока ограничиться только этим, - У нас впереди будет еще много работы, где у вас будет возможность показать себя с лучшей стороны, - и только теперь он снова позволил себе повернуться к пирату спиной, снова обратив все внимание на поселок, - Двигаемся дальше, под купол, если кто-то и выжил…
– Господин барон! Тут выживший! – доложил один из спецназовцев, по внутреннему каналу связи, - Сильное ранение. Разрешите использовать медикаменты? – в голосе солдата прозвучало сомнение, но с чем оно связано, с пренебрежением к аборигенам, либо же с тем, что они все равно вряд ли смогут помочь при таком ранении, сказать сложно. В любом случае, находка бойца оказалась важной, и этот человек должен прожить достаточно долго хотя бы для того, чтобы рассказать о произошедшем здесь.
– Окажи всю посильную помощь, мы сейчас тоже будем, - ответил Эдвард и кивнул остальным, чтобы следовали за ним, - Кажется, сейчас получим хотя бы часть ответов на наши вопросы.
Выжившим оказался один из защитников, которого нападавшие просто не стали или не захотели добивать при налете. Несчастному воткнули в спину копье, вышедшее через грудь, с зазубренным наконечником, переломавшим ребра. Удивительно было, что от такого сильного удара он вообще не погиб сразу, вместо этого теперь медленно умирал от боли и кровопотери. Спецназовец вколол ему обезболивающего и сыворотку для ускорения свертывания крови, но это были лишь только временные меры, какие не могли изменить всей ситуации, внутренние органы серьезно повреждены, и потеря крови слишком высока, чтобы пытаться спасти этого человека без помощи медицинских модулей и полноценной операционной, до ближайшей которой было несколько сотен километров, в порту, где сейчас стояли два тристанских фрегата.
– Ты меня понимаешь? – поинтересовался Эдвард, присев рядом с раненым, чтобы лучше слышать его слова. Снаряжение его было совсем легким, брезентовая одежда с нашитыми на нее защитными пластинами из металла, и легкая разгрузка для дополнительных боеприпасов, вроде метательных ножей и коротких стрел для арбалетов. Подняв голову, абориген, сообразив, что сейчас обращаются к нему, что-то прошептал, но Эдвард сам не смог понять ни слова, слишком сильно язык отличался от того, что использовали на Рейнсвальде, а о существовании общепринятых языков здесь, вероятно, не знали.
– Я буду переводить, - сказал Северед, - У них язык не очень сложный, выучить его не особая проблема, если захотите, потом вам тоже покажу основные правила… - присев рядом, он повторил вопрос барона на языке аборигенов и выслушал последовавший ответ, - Он говорит, что на них напали неожиданно, ничего не успели сделать. Ха, ну да, самое хорошее оправдание…
– Скажи ему, что мы хотим помочь, - сказал Эдвард, снова поднимаясь и оглядываясь по сторонам, - Куда направились нападавшие и куда могут отступить его сородичи? Времени таскаться по всему этому комплексу нет, ни у нас, ни у них…
– Он вам не верит, - сказал корсар через пару минут, передав слова барона раненому и выслушав от него ответ, - Он говорит, что люди с небес не принесли сюда ничего хорошего, только смерть и разрушения, а их деревня и так сильно пострадала, чтобы еще отдавать ее нам на разграбление. Да… вы действительно оставили о себе хорошее впечатление, ничего не скажешь, - это уже сказал Ярвику, стоявшему чуть в стороне и больше смотревшим на тристанскими спецназовцами, чем за возможными опасностями, но пират в ответ только презрительно усмехнулся, добавив что-то вроде короткой фразы о бесполезности «дикарей».
– Скажи ему, что выбор у него невелик, - предложил барон, вздохнув, не желая тратить время на лишние уговоры, - Либо всю его деревню вырежут налетчики, либо он рискнет и даст нам шанс спасти его сородичей от верной гибели. Если бы мы хотели сами их перебить, то не было бы ничего проще, чем оставить здесь все как есть, не вмешиваясь, - барон снова вздохнул, поражаясь человеческой глупости, - Если этот поселок действительно снабжает едой все окрестные деревни, то он мне нужен в целостности и порядке, а не разоренный каким-то мутантами… Можешь тоже ему это перевести, если первая фраза окажется неубедительной.
– Хорошо, он все расскажет, - кивнул Северед через пару минут, когда перевел раненому все сказанное. Странный у них язык, слишком много гласных звуков, лишь изредка перемежавшихся согласными, но и то почти все шипящие, - Ему все равно больше нечего терять, да и надежд у них действительно никаких не осталось… Говорит, в дальней части купола есть укрепление, там люди должны прятаться, если враг ворвался внутрь, - он еще раз прислушался к тихим словам умирающего, теперь силившегося сказать как можно больше, пока еще в состоянии самостоятельно дышать, - если кто-то еще и смог выжить, то все будут собираться только там. Внутри купола есть указатели, которые приведут нас прямо к нужным воротам… Хотя, мне кажется, гораздо проще будет идти просто по трупам. Может быть, будут еще и другие участки сопротивления, но об этом он ничего не знает, слишком много было налетчиков, ничего подобного прежде никогда не видели. Господин барон, это действительно не похоже на простой рейд, - добавил корсар уже от себя, снимая с пояса фляжку и дав сделать раненному несколько глотков, о чем он, наверное, тоже просил.
– Ему нужно милосердие? – спросил Эдвард, вытаскивая из кобуры пистолет.
– Да, пожалуй, - кивнул Северед, выслушав ответ от раненого, - Ему уже все равно, - приняв пистолет от барона, он произнес общепринятую фразу, используемую в подобных случаях, - Ты храбро сражался, но этот бой был для тебя последним. Я освобождаю тебя от страданий… - одиночный выстрел в сердце разом оборвал мучения несчастного.
– Теперь вперед! – скомандовал Эдвард, принимая пистолет у корсара и убирая его обратно, - Уничтожать каждого, кто оказывает сопротивление! Стрелять только на поражение! – сняв автомат с предохранителя, он первым направился внутрь, рассчитывая захватить снующих там мутантов врасплох, уже уверенных в своей победе и не ожидающий никак подкреплений для осажденных.