Пустой мир. Кровь и честь
Шрифт:
– То есть, таким образом, вы принимаете на себя протектор над остатками разбитых войск феодала Гельского, не так ли? – Эдвард почувствовал, что сейчас зацепил за что-то более конкретное, нежели чем простые общие фразы. Такая игра была опасной, проходя по самому тонкому лезвию, разделявшим состояние мира и войны между разговаривавшими сейчас людьми. И оставалось только надеяться, что и у посла хватит нервов и красноречия продолжать переговоры, а не вскочить с места с объявлением того, что говорить дальше нечего, и вместо слов теперь будут звучать орудия. Повисло напряжение, разрядившееся немного лишь тогда, когда посол снова заговорил, в этот раз все же пойдя на уступки.
– Вольный порт не собирается признавать своего протектората ни над одной из сторон, равно как хоть как-то участвовать в данном конфликте, - он осторожно подбирал слова так, чтобы даже случайно не допустить какой-либо двусмысленности или недосказанности, -
– Справедливое требование, - кивнул Эдвард, - Если бы не одно «но». Нам необходимо физическое уничтожение каждого, кто мог бы выступить официальным свидетелем произошедших здесь событий, - он заметил, как дернулся мускул на лице посла, но решил не предавать этому особого значения, и так краем зацепил очень волнительную для самрийских властей тему. Линкоры несли на себе достаточный боезапас, включая в себя несколько планетарных бомб, вполне способных нанести катастрофические разрушения по всему острову, и если бомбардировка начнется прямо сейчас, флот просто не успеет отреагировать на подобное, уничтоженный прежде, чем хотя бы один корабль попробует взлететь. Эдвард же с серьезным видом продолжил, - а это требование подразумевает всех солдат Вассария Гельского, что находятся сейчас на территории вашего порта. И, к сожалению, я не могу согласиться с предложенными вами условиями, несмотря на то, что нахожу их вполне справедливыми, - опасное заявление, особенно, если учесть, в определенном смысле вся Самрия является свидетелем произошедшего, а ее официальные представители и их слова тоже могут рассматриваться королем как вполне законное обвинение.
– Могу вас заверить, что мы не собираемся выступать как обвинители или защитники какой угодно из сторон данного конфликта, - сказал посол даже быстрее, чем Эдвард ожидал, не потратив ни секунды на размышления, - у меня есть полномочия говорить такие утверждения, так что можете рассматривать их как официальное заявление правления вольного порта. Конечно, мы не можем гарантировать, но не кажется ли вам самим, что те уцелевшие, что еще находятся внизу, не смогут предоставить никаких конкретных доказательств, что именно Тристанский барон организовал это нападение? – он перешел на более личный тон, чем еще больше удивил Эдвард, но, кажется, они почти договорились.
– Если Самрийские верфи могут гарантировать, что не станут выступать как свидетель или обвинитель в случае возможных разбирательств, то я готов начать отвод своих войск, - кивнул Эдвард, довольный так же и тем, что посол бы искренне уверен, что лишь один Тристан замешан в данной ситуации, - Мне так же необходимы заверения, что Самрия не станет оказывать поддержки уцелевшим войсками Вассария Гельского, все еще остающимся на территории порта, равно как и какую-либо поддержку в подобном расследовании, если оно вообще будет организовано.
– У меня есть полномочия заверить вас, что вольный порт не будет оказывать никакой поддержки оставшимся войскам за исключением тех, какие указаны в договоре, заключенном с их сюзереном, - неуверенно начал посол, но эта фраза означала, что недобиткам, какие еще останутся, если отвести войска прямо сейчас, будет обеспечена медицинская и иная помощь для поддержания их существования до прибытия сюда подкреплений Вассария. На произвол судьбы их не бросят, но, с другой стороны, Эдвард понимал, что и дальше настаивать не стоит, все же преимущество в количестве кораблей и их подготовленности сейчас на стороне вольного порта, а послу может надоесть игра в слова, так что решил до конца выслушать все им сказанное. А посол вольного порта еще не закончил, - Мы разрешаем лишь эвакуацию оставшегося снаряжения и личного состава, но не приемлем каких-либо эмиссаров от вашего лица или ваших соперников для проверки и личного наблюдения за выполняемыми условиями. И это будет касаться так и возможных требований о проведении расследования случившегося, - он кивнул головой, словно подтверждая собственные слова, - Вольный порт не намерен более участвовать во внутренних спорах Рейнсвальда, вне зависимости от того, между кем они ведутся, - от этих слов Эдвард чуть не подпрыгнул, но сумел удержать свои эмоции при себе. Получается, основная цель выполнена, эскадра Вассария разбита, а сам он потерял какую-либо возможность ее восстановления здесь. Теперь его соперник вынужден либо перемещаться в любой другой вольный порт, не столь удобный для планирования вторжения на Аверию, либо начинать все заново уже в своем собственном феоде. Если, конечно, вообще решится на повторение подобной попытки, окончившейся столь плачевно.
Посол некоторое время смотрел на Эдварда, словно ожидая, что тот может еще что-то добавить, но и таких условий тристанскому барону было достаточно, чтобы чувствовать себя увереннее и не опасаться неожиданных действий со стороны Вассария Гельского. Молодой барон лишь кивнул, соглашаясь с таким предложением. Дальнейший разговор, и продолжавшийся не очень долго, прошел в более спокойной обстановке, поскольку оставалось обсудить лишь отдельные моменты только что заключенного соглашения, особенно того, что касалось выплат компенсаций за причиненный ущерб. Эдвард признавал, что здесь вольный порт имеет право требовать восстановление разрушенных комплексов и повреждений, нанесенных инфраструктуре порта, но сил и ресурсов на подобное сейчас не было, так что договорились на том, что выплаты будут произведены за счет трофейного вооружения и снаряжения, что было захвачено у Вассария. Ситуация довольно глупая, потому что немалая часть данной оплаты прежде поставлена если не самим вольным портом, то по его каналам, но плата за них уже была внесена, и фактически все захваченное принадлежало сначала Гельскому, а после сражения уже Тристанскому баронату, и подобный подход устраивал обе стороны. Решили вопросы и о возможном вооружении или сбитой техники, что могла оказаться на развалинах разрушенной части порта, где шли бои, и по этому поводу Самрия гарантировала ее последующее уничтожение без использования в качестве свидетельств против Тристанского бароната.
В итоге заключив соглашение и начав отвод войск, Эдвард вскоре вернулся на капитанский мостик линкора, где его уже ожидал Де Кастери, рассматривавший на одном из обзорных мониторов медленно удаляющийся траспортник с послом вольного порта на борту. Все же этот человек был военным в большей части своей личности, и лучшим решением для него была бы полная зачистка всего острова, включая гражданское население, лишь после чего можно говорить об отсутствии свидетелей, но политическая ситуация складывалась иначе, и это тоже приходилось принимать во внимание. Он лишь поклонился барону и поинтересовался дальнейшими планами.
– Возвращаемся на Аверию, - приказал Эдвард, - забирайте наших людей с острова, и все, что вообще можно переместить на челноки в ближайшее время, желательно не оставляя внизу вообще ничего из того, что может указать на наше присутствие. Боевые действия прекратить немедленно…
– Значит, кто-то из гельских останется в живых? – несколько скептически спросил Де Касетри, разочарованно вздохнув, - барон, вы затеяли очень опасную игру.
– Я начал эту игру, когда только родился, - усмехнулся Эдвард, - И не мог выбирать, участвовать в ней или нет, так что мне остается лишь выбирать, каким именно путем я должен через нее пройти. И сейчас я считаю, что худой мир здесь будет гораздо лучше доброй войны. Самрия нам еще пригодится, а Вассарий не сможет здесь найти достаточно, чтобы хватило на обращение к королю. А вот мы сможем теперь набрать достаточно доказательств в случае необходимости, чтобы доказать его вину, если судить по пленным, - он взял у капитана планшет с данными о количество сдавшихся в плен наемников и солдат из регулярных частей, - Кто-то из них точно обладает теми сведениями, что могут подтвердить наши данные, и не думаю, что они могут понравиться королю… А если Самрия нас все же предаст… То мы вернемся, но уже с куда большими силами, и засыплем остров планетарными бомбами.
– То есть, вы все-таки собираетесь в ближайшее время обратно на Рейнсвальд? – переспросил Де Кастери, - на Аверии еще слишком много не законченно, чтобы говорить хоть о каких-то итогах…
– Мне в любом случае необходимо домой, - усмехнулся Эдвард, впервые за долгое время искренне счастливый. На всякий случай он еще раз сверился с календарем, лишний раз убедившись, что не ошибается, - Все-таки у меня свадьба в ближайшие дни, и нет никакого желания ее пропускать…
– Тогда позвольте вас поздравить, - Де Кастери, видимо, забыл об этой очень важной для его сюзерена дате, чего сейчас и сильно засмущался, но поторопился исправить, - Надеюсь, ваш брак будет действительно счастливым и долгим.