Пустой мир. Сестры
Шрифт:
— У тебя минута! — бросила ему Волчок, успев поднять ствол винтовки и насквозь прострелив спрыгнувшего с потолка мутанта, которого тут же отбросило назад в темноту. — Может быть, даже меньше, этих тварей все больше и больше!
— Есть идея! — стукнул себя по шлему Смирт, обрадовавшись, и введя в пульт очередную задачу, но тот опять засветился красным, сообщая о невозможности ее выполнения. — В Бездну все это, у меня все идеи закончились! Я не хочу здесь подыхать! — в этот момент на него прямо с потолка свалился еще один мутант, как-то успевший проскользнуть мимо остальных наемников. Слишком увлеченный, Смирт его не заметил и тут же
— Я помогу! Прикройте! — Волчок махнула рукой, попытавшись выстрелом сбить тварь с наемника, но та сцепилась с ним слишком тесно, чтобы не бояться попасть в самого Смирта. Ругнувшись, наемница бросила свое место в строю и подбежала к дерущимся, ударив мутанта в голову прикладом. Тварь завизжала еще сильнее и отпустила наемника, одной рукой схватившись за оружие девушки. Однако Волчок удерживать его не стала и сразу же отпустила, успев схватить с пояса пистолет и выстрелив в морду мутанту, пока тот удивленно смотрел на оставшееся у него в руках оружие, явно не понимания, как им пользоваться.
— Смирт, ты как? — Волчок, отбросив тело мутанта, попыталась поднять наемника, но тот уже не шевелился. Когти все-таки попали в узкую щель между панцирем нагрудника и шлемом, в одно из немногих действительно уязвимых мест в броне, и теперь горло наемника представляло собой сплошную рваную рану. Ругнувшись, она опустила тело обратно на пол. — Вот ведь дрянь! Парни, Смирт мертв!
— Демон его раздери, Волчок, тогда ты открывай лифт! — велел старший. — У нас нет времени! У тебя секунд тридцать!
«Выпусти меня… Я голоден…»
Голос настойчиво впивался в сознание девушки, не давая нормально соображать, и звучал сильнее, чем раньше, словно его источник был уже совсем рядом. Наемница едва на ногах удержалась от резкой вспышки, но все-таки смогла с собой справиться и начать действовать. Понятно было, что от пульта ничего не добиться, но девушка не прожила столько, если бы не умела находить выход даже из самых критических ситуаций. Она еще с детства запомнила, что шанс всегда есть, надо только уметь его находить, какие бы жесткие рамки не ставила жизнь. Даже загнанная в угол крыса продолжает кусать швабру, которой в нее тыкают, а Волчок умирать еще не собиралась. Тем более, прямо сейчас.
Если лифт нельзя отпустить, то придется его сбросить, ничего лучшего на ум наемнице просто не пришло. И если заставлять работать что-либо довольно сложно, то вот крушить и ломать для девушки куда привычнее, здесь достаточно простой смекалки. Переключив раздатчик гранат на плазменные, девушка прикинула, как действует лифт, который поднимался по вертикально поставленным рельсам. Вместо полноценной шахты он имел лишь открытую систему каркасных опор, которую довольно легко обрушить. Выставив на первом заряде таймер, она сунула его под одно из зубчатых колес лифтовой платформы.
— Сейчас все будет! — сообщила по радио, оглянувшись, и увидев, как ее товарищи из последних сил сдерживают мутантов, стреляя непрерывными очередями в выскакивающих из темноты тварей. Пули и разряды останавливали этих жутких существ буквально за пару шагов до наемников, так что приходилось отступать снова и снова, чтобы сохранить прежнюю дистанцию. Продолжая ругаться последними словами,
Раскрытая пасть была всего лишь в нескольких сантиметрах от забрала ее шлема, девушка видела длинные кривые клыки, выросшие между зубов, все еще торчавших из изодранных десен, с которых капала кровь и слюна. Волчок видела совершенно безумные, но еще человеческие глаза, в которых кипела ненависть и ярость, и уже не осталось ни капли разума. Выставив локоть, в который мутант тут же вцепился, Волчок левой рукой вытащила пистолет из кобуры и сунула его ствол твари в пасть, прежде чем нажать на спусковую кнопку. Импульсный заряд пробил череп насквозь, выбив с другой стороны красочным фонтан брызг и оставив после себя дыру размером с кулак.
— Вот ты сволочь, — тихо произнесла Волчок, вспомнив про выставленный таймер на гранатах. Борьба с мутанта отняла драгоценные секунды, и прежде, чем она успела откатиться от лифта, оба заряда сработали фактически одновременно, осветив темное помещение двумя яркими вспышками. Платформа простояла на секунду дольше, после чего ее правая сторона с жутким треском просела, потеряв опору, и следом вся конструкция рухнула вниз, увлекая за собой так и не успевшую отскочить наемницу.
Весь мир вокруг закружился, превратившись в мешанину кусков металла, арматуры и ярких плазменных капель. Волчок соображая сейчас только на уровне инстинктов, подобралась и сжалась, закрыв голову руками за секунду до того, как упала на обломки. При падении она сильно приложилась спиной обо что-то твердое, перевернулась, снова ударилась, и в конце еще что-то неожиданно сильно и резко ударило ее в руку, заставив закричать от боли.
— С тобой все в порядке?! Ответь! Волчок! Ответь! — голос, звучавший в рации, принадлежал Рейвен, напарница пыталась до нее докричаться, волнуясь и не понимая, что радиосигналу, в принципе, все равно, как говорить, тихо или громко, передавать будет с одинаковой четкостью. Однако ее взбудораженные крики отзывались болью в ушах, — Волчок! Ну ответь же!
— Да все со мной в порядке! — прохрипела наемница, поднимая голову, но тут же зашипев от боли, когда попыталась пошевелить рукой. Точно в место стыка бронепластин, между наручем и секцией, защищающей локтевое сочленение, глубоко вошел кусок арматуры, упавший сверху и сработавший как брошенный дротик.
Однако она моментально забыла и о боли, и о криках своей напарницы по радио, и вообще обо всем, увидев, где оказалась. Уровень доков был завален опухшими обезображенными человеческими телами, их сюда просто сбрасывали, наваливая в кучи. Из бесформенных груд торчали изломанные руки и ноги и ручьями растекалась кровь. И по этим кучам ползали мутанты, жирные, разъевшиеся и разбухшие настолько, что кожа начинала трескаться, оголяя похожие на рваные тряпки мышцы. Эти существа ползали по телам и выискивали там самые сочные куски, вырывая их голыми руками, и тут же жадно пожирали, чавкая и давясь, словно никак не могли насытиться.