Пустые земли
Шрифт:
– Неплохо бы пожевать что-нибудь, – как бы между прочим заметил Маркер.
– Пожуй, – безразлично отозвался Джагер.
Но сам при этом даже шаг не сбавил.
– Вообще-то людям полагается есть три раза в день, – решил поддержать приятеля Картридж, у которого тоже живот подводило от голода.
– Так то ж людям, – отозвался Джагер.
– А мы кто? – удивился Картридж.
– А это уж вы сами для себя решите.
Джагер отвел в сторону опасно торчавший конец ржавой колючей проволоки и прошел за ограждение.
В низине между двумя холмами, невидимая со стороны, стояла необычная постройка. Дом – не дом,
– Снова с бюрерами ночевать будем? – поинтересовался Маркер.
– Нет.
Ответ проводника прозвучал двусмысленно. А может, так только «гонгам» показалось – мол, если не с бюрерами, значит, еще с кем-то. Может, тогда уж лучше бы с бюрерами? Оно как-то привычнее.
Но дом оказался пустым. В смысле живых в нем не было никого. Зато в дальнем углу, раскинув ноги, сидел скелет – в армейской каске и лохмотьях формы непонятно какой армии. Очки в тонкой золотой оправе, что прежде держались на носу, по причине отсутствия такового сползли на подбородок. По правую руку скелета лежала израильская автоматическая штурмовая винтовка «Галил», а рядом с ней американский гранатомет «Армскор».
– К скелету не подходите! – сразу предупредил Джагер. – И оружие его не трогайте!
– А что там? – поинтересовался Картридж.
– Тебе не все равно?
– Да просто спросил, – пожал плечами «гонг». – Интересно же.
– Временная аномалия, – ответил Джагер.
– А-а, – многозначительно протянул Картридж. Он слышал про временные аномалии, но сам прежде никогда не видел. Поэтому и спросил: – А кинуть туда что-нибудь можно?
– Зачем? – удивился Джагер.
– Ну, чтобы посмотреть, что произойдет.
– Ты что, совсем дурной? – с жалостью посмотрел на «гонга» Джагер.
– Это у него с голодухи! – усмехнувшись, хлопнул приятеля по плечу Маркер. – Ща, почифанит и будет нормально соображать.
– Разожгите камин. – Джагер указал на расположенное у левой стены некое подобие очага, сложенное из замазанных глиной камней и увенчанное жестяной трубой, выходящей наружу сквозь стену.
В доме была только одна большая комната без окон. Напротив очага стоял импровизированный стол – дверь, от которой даже ручку поленились открутить, уложенная на пару козел. И несколько ящиков, заменявших табуреты. Джагер приподнял один из ящиков и достал из-под него керосиновую лампу. Тряхнул – в резервуаре плеснулась жидкость. Проводник поставил лампу на стол, зажег фитиль и пристроил сверху закопченное стекло. По стенам побежали неровные всполохи света.
Над столом висели три плаката. На первом очень серьезный молодой человек прикладывал к губам указательный палец. Под ним было написано: «Тихо! Враг подслушивает!» На втором, самом маленьком, был изображен худющий мужичонка в форменной фуражке и темных очках на фоне железнодорожных цистерн. Надпись внизу извещала о том, что с ним произошло: «Не пей метанол! Ослепнешь!» На третьем, держащемся на одном гвозде, аршинными буквами было написано: «Издательство „Эксмо“ представляет…» Что уж оно там представляло, оставалось загадкой, поскольку нижняя часть плаката была оторвана.
Изголодавшиеся «гонги» быстро принесли дрова, разожгли огонь и разогрели еду. Картридж еще и кофе в котелке сварил. Не быстрорастворимый, а натуральный. Так что запах по комнате поплыл дурманящий.
В метре от двери к полу был прибит деревянный порожек. А неподалеку, в углу, стоял тяжелый брус квадратного сечения. Прежде чем садиться за стол, Маркер взял брус и подпер им дверь.
– Что это за дом? – спросил Картридж у проводника.
– Не знаю… Просто дом.
Джагер заглянул в котелок, что поставил перед ним «гонг». Лапша быстрого приготовления с сублимированным мясом из армейского сухпайка. Вообще-то такую еду полагается готовить в переносных микроволновых термосах. Сунул распечатанный пакет в термос, завернул крышку, выставил таймер на полторы минуты и нажал кнопку. Как таймер щелкнет, вынимай пакет с горячей едой. Но на открытом огне, в котелке лапша тоже неплохо получилась. Джагер сдобрил ее горчицей из тюбика и взялся за вилку.
– А что тут раньше было? – никак не отставал от проводника Картридж.
– Раньше – это когда?
– До первой Чернобыльской аварии.
– А тебе не все равно?
– Ну, так… Интересно все же…
– Картридж собирает материал для полной истории Зоны, – усмехнулся Маркер.
– Правда? – с интересом посмотрел на «гонга» Джагер.
– Да не знаю пока, – смущенно поморщился тот. – В принципе есть такая идея…
Любопытно, кем он был прежде, до того, как сюда попал, подумал Джагер. Но спрашивать не стал. Не принято у сталкеров обсуждать то, что было до Зоны. Прежде ты мог быть кем угодно, хоть пьянью подзаборной, хоть менеджером высшего звена. Но все это в прошлом. Так что – забудь. Теперь ты сталкер. И судить тебя здесь будут не по речам длинным, а по делам твоим.
– …Объем работы слишком большой… Да и времени не хватает…
Джагер наугад вытянул из рюкзака консервную банку без этикетки и вскрыл ее ножом. Бычки в томате. Не совсем то, что нужно под лапшу, но все равно сгодится. Бычки – они всегда к месту. Интересно, насколько сильно изменился бы мир, если бы в нем не было бычков? Или же их отсутствия никто просто не заметил бы? А чем человек лучше бычка?..
– …Очень мало документов в свободном доступе. Все, что здесь происходило после второго взрыва, строго засекречено. Даже буржуи, и те все секретят, ссылаясь на какой-то международный договор. А без документов это будет сборник мифов и легенд.
– Что? – задумавшись, Джагер пропустил часть того, что говорил Картридж.
– Проблема с фактологией, говорю. Все только с чьих-то слов известно…
На руках у сталкеров в унисон печально пропели ПДА. В семнадцатом секторе возле песчаного карьера подорвался на мине Семецкий. Джагер улыбнулся. Ну, если Семецкий снова умер, значит, ночь пройдет спокойно. Верный знак.
– Вот хотя бы тот же Семецкий, – щелкнул по дисплею ПДА Картридж. – Откуда приходят сообщения о его гибели?
– Из сети, – ответил Джагер.