Пустынный мир для королевы

Пешкова Наталья

– Кем допускаются?
– Мир вновь затрепетала ресницами, надеясь, что эта попытка увенчается успехом.
– И куда?

– Правилами, - повторил замороченный канцлерский сынок, - в академию.

– Что, прямо так и написано? А исключения?

– Нет там никаких исключений!
– парень не поленился сходить к карете и, вернувшись с толстой черной папкой, выудил оттуда гладкий лист бумаги, заполненный мелким убористым текстом.
– Сама читай.

Мир и большие-то буквы в стареньком потрепанном букваре едва складывала, но признаваться

в этом не собиралась - а ну как попрут из академии?
– потому старательно всмотрелась в мелкие строчки и небрежно вернула бумагу хозяину.

– Вон там внизу сноска, - припомнила заумное слово девушка.

– Где?
– не понял Эрих, пробежал глазами текст и расхохотался.
– Вообще-то там написано: "Раэльская типография, 40 экземпляров". Двадцать для Арланса, двадцать для городов-участников.

– Прости, не разобрала, - беспечно отмахнулась Мир.
– Песок в глаз попал. Но должны же быть какие-то исключения...
– начала она, но тут же спохватилась.
– Ах да, помню-помню, исключений нет. Но может ваша канцлерская рож... светлость захочет взять с собой нового слугу?

– В академию слуги не допускаются.

– Ну, не знаю. Телохранителя?.. Чистильщика ботинок?..

Маркус, готовый ради Лайсы не то что ботинки, нужники чистить, согласно кивнул, зато Дирк обиделся вместо него. К счастью, острый локоток Мир не позволил ему открыть рот и все испортить. Эрих же ловко воспользовался возникшей заминкой и зачитал по памяти очередную ерунду из очередной важной бумажки:

– В академии все равны. Слуги и охрана не допускаются. Студенты обеспечиваются всем необходимым.

– Так-таки всем?
– восхитился отдышавшийся Дирк.
– А ежели мне, к примеру, баба понадобится?

– Студенты обеспечиваются всем необходимым. В том числе достойной учебой, после которой наличие или отсутствие баб... то есть, женщины отходит на второй план, - широко ухмыльнулся Эрих, показав белые ровные зубы.

– Не, меня никакой учебой не проймешь. По крайней мере, так, чтобы я от бабы под боком отказался. А кстати, может, мы Маркуса обратно в студенты переведем, а ты не с телохранителем приедешь, а с белобрысой любовницей?

– Чего?
– вызверился на него Маркус.

– Да не бесись ты, - бывший охотник, а ныне бравый студент успокаивающе приобнял друга за плечи.
– Твоя ж Лайса рыжая, а не белобрысая.

– И вовсе я не рыжая, - капризно надула губки девушка, - а золотистая.

– Ну ладно, золотистая, так золотистая, - примирительно сказал Дирк и закинул руку теперь уже на плечо обалдевшего от такой наглости Эриха.
– Как тебе идея с любовницей?

Сын канцлера небрежно сбросил его руку и, окинув Мир насмешливым взглядом, процедил:

– Идея с любовницей мне очень даже нравится. Только где ж мы найдем подходящую кандидатуру?

Мирджана, успевшая сжать кулак и прикинуть, какая часть Диркова тела с ним еще не знакома, резко развернулась, и Эрих совсем не по благородному отпрыгнул Маркусу за спину.

– Ну,

вот, - обрадовался Дирк.
– А вы спрашивали, какие в академии опасности! Без телохранителя там никак не обойтись!

Про академские опасности охотника никто не спрашивал, но и против необходимости телохранителя возражать тоже не стали.

Осмелевший Эрих выбрался из-за широкой спины Маркуса и, решив, что парень действительно может ему пригодиться - учебники тяжелые таскать или еще для чего - согласно кивнул, обещав подумать. Исключений в правилах лотереи и условиях поступления не было. И Эрих, не желавший расставаться с комфортом, давно нашел в них лазейку. Тратить ее на этих плебеев не хотелось, но так вместо одного слуги он получал четырех. Так почему бы старому кузнецу Дитриху, много лет обитавшему при академии, не пригласить к себе в гости другого внучка. А что рыжий? Так в бабкину родню пошел. Глядишь, и сработаются. А согласно старинного уложения, давно позабытого, но никем не отмененного, внучка можно и на учебу пристроить.

– Смотрите!
– испуганный крик рыженькой моментально отвлек мужчин от животрепещущего вопроса наличия (а скорее, отсутствия) любовниц и телохранителей в академии.

Повернув голову, Эрих растерянно замер, в ужасе распахнув глаза. Закрутившись у самого горизонта, к ним стремительно приближался огромный смерч, с жутким свистом затягивающий все новые и новые порции песка. Беи торопливо заматывали лица платками, а красноглазый умудрялся еще и по сторонам осматриваться. Рыженькая, с тревогой взглянув на Эриха, запрыгнула в телегу и чем-то там зашуршала. Ее бугай-дружок полез следом. И только старый облезлый верблюд, безразлично глянув на всю эту суету, обреченно закрыл глаза и, сложив длинные ноги, улегся прямо на песок.

Оставаться здесь было глупо, и Эрих, собрав все свое мужество, бросился к карете, но был отброшен назад на удивление сильным ударом черноволосой.

– Куда?
– прошипела сквозь платок девчонка, прижав Эриха к борту телеги.
– Там опасно!

– Точно!
– кивнул красноглазый.
– Аккурат между нами пройдет. Закапываемся, ребята.

Перегнувшись через борт, он выудил из телеги длинные полые трубки с каким-то странным раструбом на конце. Вручив одну Эриху и выхватив у рыжего небольшую лопатку, показал всем пример скорости и идиотизма.

– Не поможет, - покачал головой Эрих.

– Это если на пути не поможет, - пояснила рыженькая, заматывая голову Эриха одним из этих жутких клетчатых платков, - а если в стороне пройдет, то какая-никакая, а защита.

– А телега?

– Полетать захотелось?
– хмыкнул красноглазый, вырывший уже довольно приличную ямину и под углом воткнувший туда трубку.
– Лезь, - велел рыженькой и быстро-быстро закидал ее ноги песком, голову пока оставив на поверхности.

Маркус и пугало от него не отставали, старательно вгрызаясь в песок. Эрих сделал пару взмахов лопатой и вновь усомнился: