Путь (2 книга - 6 книга)
Шрифт:
– К делу.
Умостившись на прежнем месте, Тортус спокойно сообщил:
– Всё, что сказал – правда. Я лично убил управителя Ройло, которого отправили убить твоих родных.
– Кто? Пратий? Это Ройло из отделения дорог?
Тортус пожал плечами и снова ускользнул от прямого ответа, неприятно напоминая этим Мириота:
– У него нашлись счёты со Ста Озёрами.
– При чём здесь они?
– Когда ты бежал из города, то большую часть правды о произошедшем скрыли. Флаг Сотни Убийств, сражение у ворот. Представили всё как предательство внешнего ученика и его бегство к Ста Озёрам.
– Здорово. – Я равнодушно кивнул, ведь всё это уже слышал от Угриоста и Баура.
– Это хорошее решение, но пришлось десяткам стражников запрещать говорить хоть что-то о случившемся. Кому-то и вовсе закрыли воспоминания.
Я запомнил эти слова. Возможно и такое? Это, мне кажется, ещё страшнее, чем Указ-запрет.
– А что с парнем, которого я просил тебя забрать с собой?
– Как бы я забрал его с собой? Это ты бежал с семьёй, а у него она осталась в городе.
Вот дарсово отродье. Я добавил про себя слова покрепче. Почему я об этом не подумал за все месяцы, что прошли с тех пор?
– Я дал ему пару советов, как вести себя и что говорить. Он по-прежнему в Гряде.
А вот в это верится с трудом. Скорее уж те, кто скрывал следы моего бегства, помогли и Тогриму. Иначе как бы он избежал наказания за сломанный амулет? Ведь тот стражник, что видел это – остался жив. Или же воспоминание об этом стало одним из тех, что исчезло?
Тортус с намёком повторил:
– Твоя семья уже в Шепчущем или подъезжает к его границе.
– А если я сейчас молча встану и уйду, – я сосредоточился на своей сфере боевой медитации, – отказав тебе в помощи?
– Леград, ты половину того, что я говорю, пропускаешь мимо ушей. Никто не хочет ссориться с тобой. Обижать талантливого идущего, который через пару лет будет готов к переезду во Второй?
– Твоих бывших командиров это не остановило.
От этих слов Тортуса внезапно перекосило, ответил он, да и то, сквозь стиснутые зубы, не сразу:
– Не повезло попасть в жернова разногласий Совета. Ориколу пришлось ещё хуже.
– Разве он не крал тот цветок, что выжег ему средоточие?
– Леград… – Тортус вскинул руки, выдохнул: – Он учился в Академии, а затем служил в отделении полей и лесов. Был тем, кто проверял доставленные товары с ферм, ватаг и деревень. Ты думаешь, не знал, что можно утаить, а что нет? Мог спутать редкое растение с его обычной формой?
Я с сомнением уточнил:
– Не мог?
– Не мог, – с нажимом произнёс Тортус. – Там тёмная история, после которой и Кадор, и Элиас, что покровительствовал всем нулёвкам, потеряли свои позиции, а Элиаса так и вовсе потом задвинули на границу.
Попытался уложить в голове новые знания, которые слишком сильно меняли моё мнение об Ориколе и его жизни. Слишком много похожего стало у него со мной. Это… Заставляло по-другому взглянуть на самого деревенского учителя и его жизнь, его отчаянье в Пустошах.
А Тортус, видя, что я молчу, снова принялся уговаривать:
– С тобой, тем более из знающих твою тайну, никто не будет ссориться…
Вот здесь я невольно поинтересовался:
– Это ты, Лиора, те, кто всё вот это, – обвёл рукой дорогу, бревно и костёр, – организовал. Равой и Хранитель?
– Верно. Так что поверь – твоя семья в любом случае в безопасности. Если ты сейчас уйдёшь, то я всего лишь крикну в спину где они будут жить. И на этом мы разойдёмся. Но…
– Но?
– Я ведь тот самый Проверяющий, который видел твою месть в деревне, тот самый Воин, что заступил тебе дорогу в Гряде и ушёл из неё свободным. Ты крепко помнишь обиду, а ещё крепче добро.
Тортус замолчал. Остался лишь треск костра и стрёкот насекомых. Я сдался и кивнул:
– Ты прав. Рассказывай ваш план.
Если есть шанс вернуть добро Кадору и Старейшине, то я это сделаю.
Тортус, бывший попечитель Ордена, а теперь заговорщик против него, улыбнулся:
– Отлично, – махнул рукой. – А чтобы окончательно доказать, что все мои слова правда, у меня есть для тебя подарок.
В моей сфере боевой медитации возник провал, заставивший вздрогнуть. В двадцати шагах позади словно из пустоты появилась Лиора, небрежно сжимавшая в руке вычурный меч. Лишь потому, что ожидал увидеть именно её, сумел её узнать. Сменив зимнюю одежду и броню на вышитое платье, она разительно изменилась: туго затянутая талия, распущенные волосы, вычурная заколка. Но взгляд притягивала не она.
Рядом с ней стоял высокий, на полголовы выше её парень, загорелое лицо которого я, оказывается, подзабыл. Тёмные волосы по-прежнему стянуты в пучок, на плечах одежда Пояса, а не охотничий наряд Пустошей. Всё знакомо, но я впервые гляжу на него глазами Воина. Поняв, что молчание затягивается, улыбнулся парню:
– Давно не виделись, Рат.
Тот несмело кивнул, оглянувшись, шагнул ко мне. Похоже, что не всё так просто было бы с моим уходом отсюда. Но я совсем не думаю об угрозах. У Тортуса наверняка нашлось бы ещё много слов, чтобы убедить меня помочь с Указами. Неважно. То, что не сказано, не стоит и принимать во внимание, иначе я сумею выдумать такое, что и впрямь впору хвататься за меч. На мне есть долг за техники. И почему бы не отдать его, раз выдалась такая удачная возможность? Тем более, что тот Орден, который есть сейчас – мой враг.
Это пока Тортус ничего не знает, но я уничтожил двух его комтуров и двух старейшин, освободил от Указов всех Воинов третьего лагеря. Плевать, Пратий ли перед уходом к Миражному приказал убить мою семью или нет. Удивительно, как происходящее напоминает события с Тарсил. Похоже, что Небо пристально глядит не только на отдельных людей, но и фракции не обходит вниманием. Не потому ли Орден считают праведной фракцией, что он пытался что-то бросить и на другую чашу весов? Возможно, ведь и я не собираюсь убивать мастеров Указов в Гряде. У меня будет другой путь.
– Ну! – Я подтолкнул Рата к бревну и оглядел Лиору. – Подходи, я начну зарабатывать свои зелья Возрождения.
Тортус поморщился:
– Давай не будем называть это платой. Ты поможешь нам, а наша благодарность не будет знать границ. Можно сказать, что обновлённый Орден откроет перед тобой свои сокровищницы.
– Слышал бы тебя сейчас Орикол, сказал бы, что ты тоже далеко пойдёшь, раз умеешь произносить такие речи.
– Как будто бы он этого не знает.
Я оставил усмешку Тортуса без внимания, уже весь сосредоточившись на Лиоре. Такое я видел и прошлый раз, но не успел уделить время деталям: два Указа над её головой то наливались ярким свечением, то угасали. То самое сопротивление, которое она не может долго оказывать и из-за которого сбежала на склоне. Сомневаюсь, что это такой же трюк, какой проворачивали Кадор и старейшина. В бою не выйдет уделять много времени на мысли и споры с самим собой и Указами. А раз амулет, то и заряд силы Неба в нём ограничен. Что ж, не могу сказать, будто после этого боль в плече ослабла, но злости во мне стало немного меньше и я наконец опустил руку: