Путь Черной молнии 1. Новая версия
Шрифт:
– Нам необходимо какое-то время выждать, сейчас здесь полно разных военных, а чекисты не настолько глупы, чтобы оставить Паршина с его активом без защиты, – советовал Макар.
– Я думаю, они соберут михеевский отряд из активистов-комсомольцев и вооружат его, – высказался Петр, – а на кого в первую очередь устроим охоту?
– Судя по агентурным данным, взятых у Нестеренко, в первую очередь уберем председателя Паршина, его нужно обязательно казнить. Дальше нам предстоит убрать осведомителя НКВД Монитовича – бывшего сторожа. Они виновны в ложных доносах на односельчан, – предложил Мирошников.
От выпитого
– Не спеши, – одернул брата Илья, – сначала проведем акцию в Михеевке, а затем в Топильниках закончим и только потом займемся другими. Так или иначе, нам придется менять место расположения, здесь оставаться опасно.
– А где, по-твоему, небезопасно? – спросил Макар.
– На болоте, возле «Черного камня». Опять же, это временное размещение. Зимой, к примеру, туда добраться по льду проще простого. Нам необходимо более надежное место для базирования, чтобы мы могли спокойно отсиживаться после операций. Кстати, Матвей, а что за записку ты оставил на дороге?
– С Черной молнией?
– Чтобы не туманить вам головы, хочу кое-что рассказать из своего боевого прошлого. В действительности какое-то время я служил в Колчаковской контрразведке. В Омске были расквартированы наши части, иногда мне поручали проводить проверки в разных подразделениях. Это касалось и казаков. Однажды меня послали в Томск, там располагалась казачья сотня. По сути это было обыкновенное подразделение, но на порядок сотня имела секретное задание, она охотилась на красных комиссаров, командующих спецчастями Красной армии. Я как раз был уполномочен контрразведкой, передавал командиру сотни разные приказы и задания. Красные знали о существовании этой сотни и тоже вели за ней охоту. Название сотни было – «Черная стрела». Как-то раз, беседуя с атаманом, у командиров сотни возник вопрос, сменить название, это было необходимо в целях дезинформации, что в округе существует еще одна секретная часть. Поступило предложение дать подразделению другое название – Черная молния. С тех пор сотня громила врага и имела белое знамя с изображением черной молнии. После Гражданской войны остатки части были расформированы и имена командиров засекречены.
– Теперь я понимаю, зачем ты подписался «Черной молнией», – сказал Илья, – ты предлагаешь назвать нашу немногочисленную организацию…
– Правильно Илья, – перебил его Макар, – «Черной молнией».
– Ты оставил на дороге знак, чтобы энкэвэдэшники поломали головы, откуда в этих краях взялась пресловутая «Черная молния».
– Есть такое дело, – улыбнулся Макар, – ну, так как мужики, годится нам такое название.
Три руки взметнулись вверх.
– Я предлагаю чуток обмыть нашу, только что созданную военную организацию «Черная молния», – предложил Михаил, выливая из бутылки в кружку остатки спирта.
– Как скажешь, интендант, – все засмеялись. Четыре мужские руки легли одна на другую и Макар, обмотав их белой тряпкой, сажей от головешки начертал знак «Черной молнии».
Макар, для того чтобы продолжить конфиденциальный разговор, обратился к Михаилу и Петру:
– Мужики, вы тут устраивайтесь поудобней, а мы с Ильей подышим свежим воздухом. Прогуляемся немного, обстановку разведаем.
Выйдя из пещеры, они уединились в укромном месте
– Илья, я категорически против «оседлости», в нынешних условиях размещать в тайге партизанский отряд бесполезно, обложат и уничтожат в два счета, – высказал соображение Макар.
– Что ты предлагаешь, уйти в подполье.
– Да, в настоящее время это более эффективный способ сопротивления соввласти.
– У тебя есть в этом опыт? – спросил Илья.
– Имеется и достаточный, и действовать нужно современными способами, а не партизанить в глухих местах.
– И что это за способ?
– Целенаправленное уничтожение высокопоставленных лиц. Дезорганизация, как партийного руководства, так и военного.
– Ого! Ну, ты и замахнулся… У тебя, что, для таких акций спецгруппа имеется? Кто же ты такой на самом деле? – не переставал удивляться Михеев.
– Скоро узнаешь Илья, всему свое время.
– Неужели не доверяешь. Сколько же я должен убить коммунистов, чтобы ты прекратил во мне сомневаться?
– Дело не только в тебе.
– А в ком?
– Есть люди, у которых цели куда выше, чем истреблять местных активистов.
– И ты знаком с такими людьми.
– Да знаком и более того, я сам ими руковожу, но, к сожалению, время разбросало нас, может быть кого-то уже нет в живых. Не обижайся Илья, но чтобы ввести тебя в состав организации, в которой я состою, мне необходимо тебя рекомендовать и быть уверенным в тебе на сто процентов.
– Что еще я должен для этого сделать, убить Сталина?
– Не ерничай, достаточно будет твоего участия в кое-каких акциях. Скажу откровенно, не увиливая, есть один человек и если он за тебя поручится….
– О ком ты говоришь?
– О Егоре Саркулове и теперешнем твоем родственнике.
– Мише?! Ах, да, ты же намекал мне, когда мы в Топильниках были на складе с оружием. Я так полагаю, ты с Коростылевыми уже давно знаком.
– Я прошел с ними определенный путь во время Гражданской войны. Егор спас меня от смерти. Михаилу я тоже доверяю. В Двадцатом, когда большевики подавили восстание крестьян, при выполнении важного задания, меня тяжело ранили красные. Кстати, я ранил в живот Романова, когда он пытался меня задержать. Потому он рвет и мечет, только бы меня арестовать и рассчитаться со мной. Кстати ты как к Михаилу Коростылеву относишься? Ответь, только откровенно.
– Очень хорошо. Миша удивительный человек, если кратко, то очень надежный и добропорядочный.
– Вот поэтому Коростылевым необходимо помочь.
– Как? Их же отправили в Томск, и вытащить их тюрьмы невозможно.
– Ошибаешься, есть один способ, а вернее человек, который поможет их освободить. Но прежде, нам с тобой нужно оказаться в Томске, где я встречусь со своими людьми.
– Значит, ты все-таки мне доверяешь?
– Илья, если бы ты оставил в живых Нестеренко, я не стал поднимать этот вопрос.
Илья тяжело вздохнул и, помрачнев, сказал:
– Эх, Матвей, если бы я мог сразу всем помочь, жизни бы своей не пожалел. По моей вине сейчас жена и дети страдают. А мать с сестрами? Их ведь чекисты тоже взяли в заложники. Погубил я их.
– Илья, не надо себя винить, их все равно бы арестовали, запомни, не только твои родственники попали в эту кровавую мясорубку, метут всех подряд, невзирая на возраст и социальное происхождение.
– Но я должен им хоть как-то помочь! Ты же ведь знаешь, как Коростылевых вызволить, а я бессилен. Понимаешь, Матвей, я ничего не могу сделать для своих…