Путь до весны
Шрифт:
Хотя Кристина плохо знала его лично, и у неё пока не было возможности проверить свидетельства. Поначалу Аксель показался ей довольно заносчивым и фамильярным, но всё же в чём-то симпатичным… А вот в его доблести и отваге она пока убедиться не могла. Ну да ничего, он ещё молод и наверняка успеет оправдать свою репутацию в глазах своей леди.
— Но что же мы будем делать, если не штурмовать? — поинтересовался граф Роберт, вырвав её из плена воспоминаний.
— Надеяться, что Хенвальд, увидев ваших рыцарей и осадные орудия, поймёт, что оказался в западне, и сдастся на нашу милость, — пожал плечами Хайсен. Кристине оставалось лишь кивнуть.
— И сколько же мы будем этого ждать? — протянул Варден с явным недовольством в голосе. — Приближается
— По-моему, глупо ожидать, что Хенвальд снова согласится на переговоры, — буркнула Кристина несколько обиженно, почти детским тоном.
— Но если он увидит разросшиеся войско и катапульты… Что ему останется делать?
— И правда, миледи, — произнёс вдруг Хайсен. — Есть ли смысл ждать, если можно снова послать к Хенвальду? Сказать, что даёте ему ещё один шанс раскаяться и смириться с тем, что он проиграл?
— Ну, может… — замялась Кристина.
Ей, если честно, больше не хотелось разговаривать с графом Ульрихом. Его оскорбления действительно задели её самолюбие — видит Бог, оно и так было не особо выдающимся. И без того на душе было тяжело после пережитой битвы, а тут ещё такие обвинения… Да глаза б её не видели этого Хенвальда!
Но в то же время она понимала, что долго ждать действительно нельзя, что выманить его из замка сейчас необходимо. Иначе они и правда могут здесь задержаться надолго… ну или следует устроить штурм и взять замок силой. А если Хенвальд снова покинет его стены, увидит, что к армии Кристины присоединилась тысяча свежих воинов, что у неё появились катапульты, что вовсю строятся осадные башни? Может, тогда он и согласится сдаться… Впрочем, особой надежды на это Кристина не питала.
— Ваше сиятельство. — Она пронзительно взглянула на Вардена, который продолжал поглаживать свою бороду, расчёсывая пальцами спутавшиеся в дороге пряди. — Хенвальд рассчитывал на вашу помощь, а вы, в свою очередь, оказались в курсе кое-каких неприглядных подробностей его личной жизни, — заметила Кристина. — Я правильно понимаю, что вы с ним были весьма дружны?
— Можно и так сказать, — пожал плечами Варден. — Но сейчас, миледи, я всецело на вашей стороне!
— Я верю, — хмыкнула она, не понимая, зачем он так заискивает перед ней. Помнится, пару лет назад граф Роберт относился к Кристине едва ли не как к ребёнку — со снисхождением и даже пренебрежением. А теперь он только и делал, что льстил и бесконечно уверял её в своей преданности. Но, несмотря на это, она решила доверить ему кое-какое важное дело. — Именно поэтому я и хотела попросить вас, чтобы именно вы поговорили с Хенвальдом. Меня он слушать не станет, но вдруг прислушается к вам? Если вы, конечно, будете достаточно убедительны.
— О, ваша милость, это… — Граф Роберт, кажется, был искренне обрадован её предложением. — Это большая честь для меня. Благодарю за доверие и клянусь, что не подведу. Вот только… — Он наигранно замялся, делая вид, что не знает, как подобрать слова. — Вам со мной на эти переговоры, наверное, идти не стоит. Вряд ли при вас Хенвальд будет достаточно искренен и сможет мне поверить.
— Да, пожалуй, вы правы. — Кристина тоже сделала вид, что эта мысль прежде не приходила ей в голову. Но оставлять Вардена наедине с Хенвальдом она всё-таки не собиралась. — Скажите графу Ульриху, что я готова помиловать его, если он сдастся. Впрочем… говорите то, что посчитаете нужным, — поправилась она. — Вы же куда опытнее меня и лучше разбираетесь в этом.
Граф Роберт улыбнулся крайне самодовольно, а Кристина, отвернувшись, улыбнулась лукаво. У неё выпал шанс не только разрешить ситуацию мирно, как она и хотела, но и убедиться в верности (или неверности) Вардена.
Когда тот откланялся и ушёл к своим людям, чтобы как следует подготовиться к переговорам, Кристина позвала капитана Больдта.
— Снарядите людей, — велела она. — Варден пойдёт на переговоры
— Слушаюсь, миледи, — улыбнулся Больдт.
Кристина, конечно, могла бы сама проследить за Варденом, и ей для этого даже не пришлось бы возглавлять отряд и прятаться среди колючих можжевеловых кустарников, приглядываясь к каждому жесту графа и прислушиваюсь к каждому слову. Она могла бы просто закрыть глаза, сосредоточиться и выпустить на волю всю магическую силу, что покоилась в её душе. Только вот эта сила и так была невелика, а после того, как Кристина почти год намеренно игнорировала её, вовсе стала совсем никчёмной. Чтобы восстановить её, придётся часто упражняться, создавая сначала простые заклинания, а потом каждый день усложнять себе задачу. Во время этого похода Кристина уже пробовала применить заклинание взгляда сквозь пространство для разведки, но не смогла долго продержать его. Ей сначала стало безумно жарко, сердце заколотилось слишком сильно, отзываясь в ушах и стуча по рёбрам… потом её ударило в холод, как обычно бывает при лихорадке. Побоявшись за своё здоровье, Кристина прекратила колдовать. Лучше уж вернуться домой — и только тогда восстанавливать свои колдовские силы. Они ей ещё наверняка пригодятся.
Когда капитан Больдт незаметно увёл разведчиков вслед за Варденом, Кристина вздохнула с облегчением. Кажется, её миссия по подавлению мятежа подходила к завершению.
Нестерпимо хотелось вина, но вина у неё не было, и приходилось пить горячий ромашковый чай. Кристина двумя руками сжала жестяную кружку и чуть подула — жидкость не успела остыть и поэтому обжигала язык.
Близился вечер, воздух становился прохладнее, а небо — темнее. В лагере зажигалось всё больше костров, всё явственнее ощущался запах дыма и мяса. Возможно, простые солдаты и даже гвардейцы были весьма довольны тем, что большую часть похода они проводят в спокойствии, а не в сражениях, атаках и отступлениях. Конечно, скучать им не приходилось: в лагере каждое утро кто-то проводил тренировочные бои с мечами и копьями, кто-то упражнялся в стрельбе из лука; многие из солдат часто стояли в карауле, в том числе и по ночам, иногда сталкивались с лазутчиками Хенвальда — те редко вступали в бой, чаще всего они пытались убежать, хотя некоторых удавалось поймать. Но это всё нельзя было сравнить с активными боевыми действиями и марш-бросками, и солдаты были рады, что им не приходится сильно напрягаться и подвергать свою жизнь опасности в этот раз. И Кристина тоже была рада. Зато рыцари, особенно сир Хайсен, от скуки места себе не находили. Они рвались в бой, желая как можно скорее взять Хенвальд штурмом, а на новенькие осадные орудия смотрели так, будто те были прекраснее любой женщины на свете.
А Кристина ждала вестей от Вардена. Точнее, она ждала разведчиков, которых капитан Больдт послал следить за ним. Но никто из них не давал о себе знать уже несколько часов, и это вселяло в её сердце сильную тревогу. Неизвестность пугала сильнее, чем плохие новости, поэтому Кристина едва притронулась к ужину, зато осушила уже третью кружку ромашкового чая. Только вот желанного спокойствия так и не почувствовала.
На закате, когда горизонт загорелся оранжево-розовым, её наконец-то позвал капитан Больдт.
Кристина наспех набросила плащ поверх синего камзола, на всякий случай прихватила меч и выбежала из шатра. Она не стала собирать волосы, оставив их распущенными, и вечерний ветерок, который уже приносил отголоски едва наступившей весны, взлохматил её каштановые локоны.
— Не знаю, миледи, разочарую я вас или обрадую, — вздохнул Герхард, слезая с коня, — но граф Варден во время разговора с Хенвальдом не произносил ничего такого, что могло бы заставить вас думать о нём как о предателе.