Путь домой
Шрифт:
Тут же в углу зашебуршало, и на глазах удивленного и немного опешившего от неожиданности курсанта к бару подбежал небольшой робот, похожий на паука-переростка. Паук ловко схватил грязную рюмку и с невероятной сноровкой сполоснул ее, протер, продул и поставил на место – блестящую и чистую. Курсант где стоял, там и сел, хорошо еще, сзади было кресло, – что угодно он ожидал, но такого вот… Нет, роботы-ремонтники были и на земных кораблях, но роботизированная прислуга… По слухам, подобное и на Земле-то если и встречалось, то разве что в очень богатых домах, и стоили подобные роботы немалых денег, а уж тащить их в космос никому бы и в голову не пришло. Посуду на их крейсере, например, мыл дежурный по камбузу – человеческие руки обходились дешевле хитрой
Очевидно, его замешательство не осталось незамеченным искинтом, поскольку на сей раз списать ехидный смешок на глюк никак не получалось. Правда, после этого искинт вполне серьезно поинтересовался, собирается Петр и дальше сидеть с открытым ртом или все-таки соизволит одеться и проследовать на ранний ужин, потому что завтрак и обед он благополучно проспал, а время чаепития провел, принимая водные процедуры. Петр, все еще пребывающий в некотором замешательстве, машинально кивнул и зашлепал босыми пятками по короткому ворсу ковра, провожаемый ядовитой фразой искинта о том, что в шкафу должны быть в том числе и тапочки, а культурным людям стоило бы знать, как ими пользоваться. Впрочем, Петр на эту фразу внимания не обратил – похоже, он уже начал приобретать иммунитет к ехидству собеседника.
Как только Петр облачился во все ту же форму, перед ним из ниоткуда вынырнула уже знакомая стрелка, только теперь у нее были глаза и почему-то заячьи уши. Странное все же чувство юмора было у искинта, однако Петр решил не гадать на кофейной гуще, а подождать, что будет дальше, – похоже, у искусственного интеллекта были какие-то свои, возможно, далекоидущие планы, и не стоило при недостатке информации делать какие-то выводы.
На сей раз идти пришлось совсем недолго, до кают-компании Петр добирался минут пять, причем неспешным, прогулочным шагом. Искинт его не торопил, очевидно, и сам никуда не торопился – ничего особенного, кстати, когда торчишь на одном месте тысячу лет, минуты перестают играть важную роль в жизни. Однако искинту вновь удалось удивить Петра – кают-компания была маленькая.
Нет, ну в самом-то деле, она была даже меньше кают-компании на «Меркаторе» и позволяла более или менее комфортно разместить человек двадцать, не больше. Когда Петр озвучил эту мысль (сдуру или, точнее, от неожиданности), искинт немного удивленно ответил, что да, так и есть. А зачем больше-то? Экипаж корабля стандартный – шестнадцать человек, три вахты, в каждой – штурман, пилот, механик, артиллерист и оператор планетарных боевых систем, причем все они при нужде могут подменять друг друга. Три вахты – пятнадцать человек, ну и капитан, конечно. Петр в ответ на это лишь присвистнул про себя – полтора десятка человек на такой корабль! Кораблям Земной федерации о подобной автоматизации оставалось только завистливо мечтать, сидя в уголке и нервно куря. Насколько знал курсант, экипаж новейших линкоров типа «Дракон» составлял под две сотни человек, и это считалось очень мало. Здесь же, похоже, все было на несколько порядков совершеннее. Зря, зря говорили ученые головастики о том, что уровня империи Земля достигнет через жалкую сотню лет, – судя по этому кораблю, отставание было куда большим, чем декларировалось официально.
– Ну и что мы встали? – вывел его из задумчивости голос искинта. – Мы есть-то собираемся или как?
Петр пожал плечами, подошел к столу и уселся на стул. Тут же появился все тот же паукообразный робот, водрузивший перед курсантом целую тарелку ароматно пахнущего жаркого. Как только аромат достиг ноздрей, живот протестующе заурчал, и Петр сообразил, что действительно голоден. Первую тарелку он проглотил, даже не почувствовав вкуса, вторую – все же распробовал. Результат пробы оказался, кстати, не то чтобы удручающим, а скорее не самым лучшим. Искинт, правда, тут же извинился, как показалось курсанту, чуть смущенно – оказывается, все продукты хранились еще со старых времен в глубокой заморозке, что позволило сохранить их съедобность, но отрицательно сказалось на вкусовых качествах. Петр лишь пожал плечами – не в его положении
После жаркого был чай, тоже, кстати, не первого сорта, с каким-то непонятным десертом. Да, с такой кормежкой и ноги протянуть недолго. Впрочем, до этого еще надо было дожить.
Когда Петр закончил, секунд двадцать тянулось молчание – очевидно, искинт раздумывал, с чего начать разговор. А потом неожиданно спросил:
– Ну что, может, расскажешь, откуда ты, такой дикий, взялся?
– А почему дикий? – Петр аккуратно промокнул губы салфеткой. Когда надо было, он умел быть культурным. – По-моему, очень даже ничего.
– Аплодирую твоему самомнению, – сухо отозвался искинт. – Однако ты действительно дикий. В какой деревне ты родился? Мало того что ты пришел в одежде и с оружием, основанных на технологиях, вышедших из употребления за триста лет до моего создания, мало того что ты про искинтов если и слышал, то в легендах, так еще и на мелкие бытовые удобства вроде роботов-прислуги смотришь так, будто это для тебя великое откровение. Неужели в империи за эти годы сохранилась дыра, в которой выращивают подобных тебе? Или ты из местных, просто нашел старый склад? Да нет, не было на этой планете складов такой древности, не завозили сюда никогда таких неликвидов.
– Разумеется, не завозили. Потому что это – новоделы. И, насколько я знаю, десантный бластер этой модификации производится только на Земле. Кстати, он хоть и не новинка, но модель нестарая, лет двадцать назад на вооружение принятая, не больше. А что тебе не нравится-то, собственно?
– Да мне как-то все равно, во что ты одет и чем вооружен, в конце концов, это твои проблемы. Ты чуть не сдох от лучевой болезни, пользуясь лекарствами, которые тебя не лечили, а травили. Пользуйся ты нормальной аптечкой, поставил бы себя на ноги в три инъекции, не сбивая ноги по пути сюда. Не будешь же ты мне говорить, что в империи за тысячу лет был сплошной регресс?
– Нет. Я просто скажу, что империи больше нет.
Наступила пауза – долгая, секунд тридцать. А потом последовал ответ:
– Я тебе не верю.
– Не верь. – Петр пожал плечами. – От этого окружающая действительность все равно не изменится.
– Империя вечна. Она не может исчезнуть…
М-дя, судя по всему, с нервами, или что там такое у искинта их заменяет, было явно не все в порядке. Ну, это и понятно – тысяча лет одиночества… Похоже, единственным, на чем стоял мир этого электронного разума, была империя, ее непогрешимость и нерушимость… А что? Очень похоже. Создавай Петр искинта – он бы, уж разумеется, заложил в него полное и безоговорочное подчинение государству. Это, естественно, если бы искинт создавался для государства, а не для частного лица. Впрочем, Российская империя, после того как государство едва не рухнуло под напором всякой швали, ввела ряд жестких, подчас жестоких законов и ограничений, поступившись ради спасения государства многими свободами. Частный искинт – в империи это, скорее всего, было нонсенсом, равно как и частный линкор. Почти наверняка служение государству-создателю было тем краеугольным камнем, на котором искинт стоял, стоит и, похоже, будет стоять… А главное, при полной и исключительной лояльности, он не мог не просчитать такую возможность, считать ее возможной и невозможной по первично заданным условиям. Вот мозги и текут от противоречий.
– Ты знаешь, у меня с собой был планшет. Можешь подключиться и скачать информацию?
– Могу…
На сей раз пауза была немного большей. Потом раздался категоричный голос:
– Фальшивка. Не знаю, с какой целью созданная.
– Тогда так. Сколько кораблей потерпели крушение на этой планете за последний, скажем, год? Я знаю о двух.
– Два и упали. Сбили их.
– Кто сбил, знаешь?
– Нет, в моих базах данных кораблей подобного типа не значится. Сбитые корабли там, кстати, тоже не значатся.