Путь домой
Шрифт:
– И что? На своих движках ему до планеты чапать и чапать. К чему такая спешка?
– А спешка к тому, что только что я увидел, как навстречу этому кораблю с орбиты четвертой планеты снялся линейный корабль таргов…
Высказавшись абсолютно непечатно и сорвав таким образом злость, Петр спросил:
– Выведешь голограмму или на экран?
– Давай на экран – голопроектор еще вытаскивать надо. И не знаю, что быстрее – его сюда тащить или тебе до рубки бежать, так что дуй в бот.
– Угу, – кивнул курсант и быстрым шагом вернулся в кабину.
Почти сразу засветился экран, выдавая детальную информацию, потом изображение земного корабля увеличилось, и Петр сдавленно охнул – перед ним был крейсер «Квазар», брат-близнец «Меркатора» и тоже учебный корабль. На нем, насколько знал Петр, ушли в космос такие же, как и он, курсанты, и
Ответ ему даже не пришлось озвучивать. «Империя своих не бросает», – как сказал искинт, но ведь это правило относилось не только к ней. Флот тоже своих не бросает и ищет, пока есть шанс, что пропавшие живы. Вот тебе и все – ближайший к месту потери связи с «Меркатором» корабль отправлен на поиски, и в том, что это «Квазар», ничего удивительного нет. Учебные крейсера шли хоть и по разным маршрутам, но полет должен был проходить в одном секторе, вот и оказался он ближе всех! Ч-черт! Капитан линкора все точно рассчитал – завалил один корабль, второй, а теперь потихоньку отлавливает спасателей. На фоне вялотекущих и мало кого уже беспокоящих военных действий, тем более идущих совсем в другом секторе, он сможет не торопясь, корабль за кораблем, набить приличный тоннаж, прежде чем происходящим обеспокоятся и им займутся всерьез.
– Я решил показать тебе, что происходит. – Голос искинта был сух и спокоен. – В другое время меня это даже не заинтересовало бы.
– Когда старт?
– Никогда. Извини, но это – не моя война. Меня больше интересуют характеристики кораблей и тактика их применения, а информацию об этом проще всего получить, наблюдая за боем. В предыдущих случаях ее было недостаточно – тарги перехватывали корабли уже на орбите, что не давало понаблюдать за маневрами в открытом космосе.
– Зачем тогда я тебе потребовался?
– У меня отсутствует точная информация о современных системах вооружения и двигателях. Твоя задача – консультировать меня, если что-либо будет непонятно. Я скажу, когда это потребуется.
– Но там же гибнут люди! Наши люди!
Искинт не удостоил его ответом. Петр вздохнул, откинулся в кресле. Ну вот, сейчас на его глазах линкор таргов расстреляет тех, кого он когда-то, совсем еще недавно, знал, с кем учился, бывало, пьянствовал, а бывало, и дрался… Старый крейсер не сможет уйти, а его оружие не способно причинить вражескому кораблю существенный урон. Скорее всего, линкор просто расстреляет их издали. А он ничего не может сделать, совсем ничего. Совсем?
Да, отец-профессор, конечно, был человеком к жизни неприспособленным, но дотошным, не упускающим мелочей, и за это Петр сейчас был ему благодарен. За то хотя бы, что он и сына приучил читать инструкции внимательно и полностью. Вот он и прочитал инструкцию по управлению ботом, хотя искинт и посмеивался над тем, как некоторые, не будем показывать пальцами кто, засоряют себе мозги ненужной информацией. А вот теперь пригодилось, ибо был там интересный пункт…
Одним быстрым, почти незаметным глазу движением Петр перещелкнул тумблер. Вот и все, теперь искинту не удастся перехватить управление ботом – принудительная блокировка системы, на уровне железа, чтоб не удалось взломать на расстоянии. Сделана как раз на случай, если потребуется действовать автономно – имперские ученые, имея опыт общения со спятившими искинтами, предусматривали подобное на всех кораблях и ботах. До тумблера, расположенного в рубке линкора, не добраться, искинт не дурак, не допустит подобного, а здесь он как раз рядом. Теперь можно и полетать.
– Куда, идиот! – Ну, это уже искинт.
– Туда! Флот своих не бросает! – И штурвал на себя, свечкой взмывая в небо. – Извини, но тебе придется обойтись без общения со мной. Переживешь.
Секунды полета с таким ускорением, что вдавило в кресло, несмотря на все системы защиты, – это чтоб искинт не бабахнул вслед чем-нибудь. Нет, обошлось, зато начало приходить понимание идиотизма ситуации. В таком бою десантный бот – штука бесполезная, оружие у него вшивенькое, только чтоб пехоту поддержать, и в космическом бою бесполезное. Тут нужен штурмовик с парой торпед и противокорабельными ракетами под крыльями. Имперский штурмовик с полным боезапасом для нынешнего линкора противник страшный, он и в имперские времена имел шансы любой корабль если не уничтожить, то покалечить, а современные небось походя наизнанку вывернет. Да вот только все штурмовики стоят сейчас в ангаре «Янычара», а
К месту боя он подоспел почти вовремя. Конечно, гиперпривода боту не полагалось, но в обычном пространстве он современным кораблям давал немалую фору. Бой, собственно, только начался, и зрелище, открывшееся глазам курсанта, когда он приблизился достаточно, чтобы слабенькое оборудование бота позволило различать детали, было поистине феерическим.
Как он и предполагал, линкор таргов открыл огонь с дальней дистанции, оставаясь в недосягаемости для орудий старого крейсера. Обратной стороной медали была меньшая точность и вдобавок заметное ослабление воздействия его собственных орудий, благодаря чему модифицированная защита «Квазара» уверенно выдерживала обстрел. Закутанный в переливающийся всеми цветами радуги полупрозрачный пузырь силового поля, крейсер отчаянно тормозил и пытался развернуться. Если бы у него это получилось, то он имел бы неплохие шансы выйти за пределы системы туда, где гравитационное воздействие звезды перестало бы мешать, и, запустив гиперпривод, вырваться из-под губительного огня. Это имперские корабли могли вести бой в любом режиме, сейчас же запущенные маршевые двигатели означали прекращение огня – на таких скоростях нынешние орудия становились бесполезны. Тарги тоже прекрасно это понимали, равно как и то, что они ошиблись, слишком рано открыв огонь. Впрочем, это было их стандартной тактикой, прописанной во всех уставах. Также они, похоже, понимали, что если крейсеру удастся уйти, то им, в свою очередь, придется подрывать базу и сваливать куда подальше, потому что на смену старому крейсеру придет пара линкоров-перехватчиков, и в бою против них шансов у одинокого рейдера не будет. Именно поэтому они отчаянно форсировали двигатели – в спектре их выхлопа были прекрасно видны цвета, указывающие на перегрев.
Уйти крейсер не успевал. Совсем чуть-чуть, но не успевал – Петр ясно видел, что линкор успеет приблизиться достаточно, чтобы разрушить силовое поле прежде, чем крейсер завершит разворот. Пожалуй, его капитан совершил ошибку – надо было не тормозить, а, наоборот, разгоняться, одновременно плавно меняя курс. В этом случае крейсер неминуемо попадал бы под плотный огонь с линкора, но зато имел шансы проскочить и вырваться из гравитационного колодца звезды до того, как линкор развернется. Если, конечно, во время этого маневра его не разнесут на атомы. Торможение выгадывало лишние секунды и даже минуты жизни, но лишало шансов на удачный исход боя, то есть на выживание. Если, конечно, линкору что-нибудь не помешает.
Петр усмехнулся и привычным уже движением положил руки на штурвал. Что ж, он, конечно, надеялся выжить, когда залезал в спасательную капсулу «Меркатора», но никогда потом не забывал, что живет в долг и что жизнь его оплачена жизнью погибших товарищей. Выходит, это была только отсрочка – пора было отдавать долги. Пальцы сжались, потом разжались, в очередной раз привыкая к ощущению власти над машиной, а затем бот рванулся вдогонку вражескому линкору, одновременно окутываясь маскировочным полем. Именно оно, предназначенное для скрытого прохода через системы противокосмической обороны, и дало ему возможность подойти на ничтожную дистанцию незамеченным для примитивных систем обнаружения таргов и отсалютовать их кораблю в упор из всего, что имелось на борту.
Напрасно, ох напрасно курсант сомневался в возможностях вооружения своего кораблика. Да, его орудия были предназначены для поддержки десанта, но создавались-то они в иную, более развитую и цивилизованную эпоху, а раз так, просто обязаны были бороться с любым препятствием, возникшим на пути десанта. Они должны были справляться и с силами противокосмической обороны, и с бронетехникой, и с утыканными пушками дотами, и, возможно, с тем, что нынешние военные и представить себе не могли. Первый залп получился не просто впечатляющим – он был страшным. Струя огня, как консервную банку, вскрыла броню линкора, который ради увеличения ускорения отключил силовую защиту, перенаправив всю энергию на двигатели. Сейчас это вышло ему боком – удар, похоже, не только проломил броню, но и проник глубоко в нутро корабля, разворотив переборки и повредив или систему управления, или даже какой-нибудь из двигателей. Из пробоины моментально вырвался сноп воздуха, насыщенного раскаленной металлической пылью, а сам линкор начал резко отклоняться от курса.