Путь домой
Шрифт:
Помните, искин станции сообщил мне, что Земля для одной инопланетной расы выглядевшей как богомолы-переростки что обеденный стол? Так что не хотелось бы попадаться им на глаза. Правда тот же искин сообщал, что пушки крейсера вполне справятся с бронёй кораблей жуков, против трёх я могу выйти спокойно, и даже победить, но всё же лучше спрятаться, детьми рисковать я не хотел.
Вот об этом обо всём я и думал, сидя на стволе дерева, и поглядывая вокруг. План в принципе был разработан быстро. До наступления темноты найти поляну, где бы мог вместиться челнок, оборудованием, что хранилось в трюме, просканировать орбиту, здесь ли богомолы или нет, если пусто, подняться наверх, перейти на крейсер ну и спрятать его. Думаю в кольцах Сатурна самое то, на планету можно вернуться и на челноке, сделать свои дела, ну и перейти, наконец, в свой мир.
— Кстати, надо бы проверить канал, — пробормотал я и достал из За Пазухи «Вариатор», потом
Уже через минуту выругавшись, и опасливо стрельнув глазами в сторону детей, у них была дурная привычка запоминать то, что я выскажу в сердцах, стал материться уже мысленно. «Вариатор» ясно показал, что канал, через который я планировал перейти в свой родной мир, прародитель, можно сказать, был мерцающий. В прошлом, заснеженном мире этого указано «Вариатором» не было, а здесь получив новые данные, он ясно показал, что канал мерцающий. Поясню, он работает, мерцая, и нам не годился. Мне бы не хотелось, чтобы дети или я вывалились в тот мир разрезанные на несколько кусков. Поэтому получалось, что этот канал для нас закрыт, не пойду я по нему и детей не поведу.
Вот так отматерившись, я стал искать дальше. Через пару минут прибор выдал новый маршрут. По скорости на путь мы потратим чуть больше пары месяцев, но это был самый быстрый маршрут. Так вот, через две с половиной недели мы переходим в соседний мир, там был пятьдесят восьмой год, тысяча девятьсот пятьдесят восьмой. Выход в окрестностях Минска. Через полтора месяца срабатывал следующий канал, снова в Отечественную войну, тоже в сорок первый, но в конец лета, а вот уже из него, через шесть дней открывался канал в мой родной мир. Надеюсь больше мерцающих нам не встретиться. Такие каналы большая редкость, но всё же они бывают, вот и мне повстречался. По статистике показанной искином каждый сотый канал мерцающий, но нам такой попался впервые.
Повздыхав, я убрал прибор обратно и задумался. Канал в пятьдесят восьмой откроется через три недели в районе румынского Бухареста, у меня куча времени и операцию провести, ну и проделать всё то, что я планировал и помнил, пребывая в этом мире в теле немецкого диверсанта. Но главное, это трофеи. Мне было известно из доклада в папке генерал-инспектора, что четыре крупных немецких аэродрома были фактически уничтожены, но кто сказал, что там была уничтожена именно техника и аэродромное оборудование? За Пазуха у меня объёмная, приберём всё, что там есть, ну и мехи засветим, раз появились рисунки их внешнего вида. Так что эти три недели я потрачу на сбор трофеев, не только аэродромы посещу, но и другие места. Вон, в докладе была информация об уничтожении нескольких механизированных колонн немцев. Думаю, и там трофеев будет немало. Поработаем, в общем. Кстати, мехи это не роботы, это боевые шагающие машины управляемые пилотами. Можно сказать потомки танков и боевых штурмовых вертолётов в одном лице. Скорость даже по пресечённой местности до ста двадцати километров в час, вооружение как у «крокодила» по сравнению с «бэтром», то есть для местной действительности просто атас. Про то, что в нападениях было задействовано несколько таких машин, даже с десяток, я особо не переживал, у меня их было двадцать шесть штук в наличии, а как пилот меха класса эксперт, я мог объединять мехов в одну командную сеть и управлять ими в кабине одной из машин. Так что пилоты для остальных не требовались. Хорошо, что я всё же поднял знания пилота меха до офицера-координатора, как-никак я без этих знаний управлять сразу несколькими машинами просто бы не смог. Знаний нема, а сейчас, пожалуйста, без проблем. Вспомнив, что на опорах некоторых машин были нарисованы мелом разные детские картинки, я покосился в сторону детей, и улыбнулся, есть кому рисовать.
Пока я полчаса сидел и обдумывал свои дальнейшие шаги, всё же данные с «Вариатора» заметно ударили по моим планам, у нас было отведено на всё про всё в этом мире в два раза меньше времени, чем планировалось, но всё же его хватало, в натяг, но хватало. Да, кстати, я всё же решил посмотреть на себя того в тело которого попал. Значит форма младшего лейтенанта-артиллериста и вперёд, на встречу к приключениям. Где находиться то МТС я помнил, именно там меня должны «освободить», ну и, посмотрев на себя со стороны, свалю. В принципе проделаю всё то, что и было в моих воспоминаниях. Теперь осталось определиться на местности, ну и узнать какое сейчас время, на это тоже требуется время.
Позвав детей, я убедился, что малина им ещё не надоела и уходить они не хотят, посоветовал набрать малину в ёмкости, чтобы надолго хватило, и выдал им несколько новеньких детских ведёрок разных цветов. Пока дети радостные бежали обратно к малиннику и начали собирать спелые ягоды, я достал сканер и просканировал эфир. Радиостанций вокруг работало множество, но в основном немецкие. Наши тоже были, морзянкой, или открытым текстом. Мата было много и, судя по фразам, переговаривались в бою экипажи танков. Были слышны крики, мат и команды, а так же крики заживо сжигаемых людей, не всем везло в том бою, что шёл не так и далеко от нас. Сканер ясно показал, что бой шёл в двенадцати километрах. Убавив динамики, а то дети уже оборачиваться стали, до них доносились крики сгораемых танкистов, я ещё немного послушал эфир, какой-то командир приказывал «четвёрке» покинуть машину, мол, горишь, я продолжил сканирование эфира, пока не вышел на московскую радиостанцию. Пришлось подождать с полчаса, пока ведущий новостей не сообщил точное время. Двенадцатое июля тысяча девятьсот сорок первого года. Теперь время мы знали, осталось определиться на местности. Конечно я остро желал помочь ребятам, что явно вели неравный бой где-то неподалёку, всё же тоже танкистом был в этом мире и даже повоевать успел, но оставить детей без присмотра я просто не мог, вот если их укрыть где… Хм, надо подумать. Заодно проведу разведку, где можно челнок поставить и взлететь на орбиту. Нет, всё же не успею, судя по переговорам бой явно шёл к концу.
Пока идей как помочь нашим не было, поэтому я решил осмотреться. Достал чемоданчик с вертолётом и технического дроида. Тот, цепляясь за ствол дерева, мигом поднялся на вершину и запустил вертолёт в небо, иначе через густые кроны сам я его не подниму, обязательно зацепит винтами ветки и рухнет вниз, а так нормально, взлетел и стал подниматься, передавая мне на планшет картинку со своей камеры.
— Хм, интересно, — пробормотал я.
На горизонте было ясно видно множество столбов чёрного дыма, я точно знал, что так может дымить только техника, насмотрелся в прошлое своё посещение этого мира. Надеюсь, что и немцы есть среди этих дымных столбов. В той стороне сплошным облаком стояла пыль и виднелись столбы дымов от горевшей техники, именно там и шёл бой. В небе была видна шестёрка бомбардировщиков, я не ошибся, здесь работали «Хейншели». Это видимо новая группа, прошлая отбомбилась и ушла обратно. Вдали была видна пара «мессеров», видимо охотники, ну и со стороны они прикрывали бомбардировщиков. Не удивлюсь, что те для них что-то вроде приманки были, чтобы наших завлечь. Немцы часто так делали.
— Так, на востоке ясно видно бой, судя по местоположению, мы у немцев в ближнем тылу. На юге километрах в двух видно опушку леса и поле, широкое, противоположного края не видно… Деревня виднеется там же, причём не пустая, техники много. Север и восток, километров на пять сплошные верхушки деревьев, ну а дальше вроде поля. Так, на запад, в трёх километрах лес заканчивается и поля… Увеличим картинку, попробуем рассмотреть линию обороны…
Пришлось поднять вертолёт ещё на полторы сотни метров, но видно стало лучше. Сделав съемку западного сектора, я опустил вертолёт. Тот сел на манипулятор дроида, после чего вертолёт оказался на земле и в чемоданчике следом за дроидом отправился в За Пазуху. После этого я стабилизировал картинки, очистил их, и удивлённо поднял брови.
— Однако размах, — пробормотал я.
На поле были видны множество точек, это и были танки. Я стал свидетелем танкового боя и, похоже, немцы побеждали. Танки советских войск представляли разнотипные единицы в основном лёгкой техники, но были и мастодонты, я засёк четыре «КВ». Одна «двойка» и три «единички». «Двойка» и «единичка» горели, остальные явно пятились назад, прикрывая своими корпусами более лёгкие машины.
У немцев потери тоже были, но у наших я насчитал около тридцати машин, а вот у немцев было не более десяти, да и бой вели они, укрываясь за складками местности, тогда как наши пёрли на пролом, вот и огребли. Даже не добравшись до передовых позиций, начали отступать. Кстати, у немцев была очень большая плотность противотанковой артиллерии, именно благодаря ей они и отбили атаку наших танкистов. Я как командир, имеющий некоторый опыт ведения танковых боёв, подумал, что командира танкистов нужно было к стенке ставить, без разведки, на пролом, буквально в лоб, атаковать успевшего окопаться противника. Он или непомерно туп, или на него надавили сверху. Думаю последнее вернее, танкисты имели привычку без командира в атаки не ходить, так что тот или сгорел в танке, или сейчас пятиться среди небольшой группы уцелевших танков. Не скажу, не знаю, по сканированию эфира и слушанья переговоров экипажей это было не понятно. Может у него была рация повреждена.
Убрав планшет, я на пару секунд задумался и принял решение.
— Дети собираемся. Мы уходим.
Те уже успели набрать по ведёрку, при этом, не прерывая насыщения, поэтому без разговоров и возражений последовали за мной. Сам я, подумав, достал из За Пазухи боевых дроидов, не всех, четыре боевых, обоих разведчиков, ну и Лейтенанта естественно. Дроида с бронекапсулой управляющего искина комплекса. Поставив ему задачу на наше сопровождение, и на разведку пути, я убедился, что дроиды начали действовать ну и последовал с детьми в плотно охраняемой коробочке.