Путь избранной
Шрифт:
Но девушка молчала. Она внимательно смотрела на него, словно пыталась найти в нём что-то такое, о существовании чего знала только она. И впервые в жизни Киртьян не смог выдержать чужой взгляд. Он злился, да что там — был в ярости, потому что она заставила его чувствовать себя жестоким "похотливым животным". И, скорее всего, так оно и было. Но Владыка ничего не мог с собой поделать, это было выше его сил. Она должна, просто обязана принадлежать ему. И только ему одному. Сама Судьба подарила её эльран. Рэйс была его избранницей, его второй половиной… Наверное, он бы нашёл в себе силы уйти сейчас, чтобы потом постепенно завоевать её доверие и её саму.
Он сделал глубокий вдох, прикрыв глаза, и попробовал объясниться.
— Я… мне никогда не приходилось ранее… — он замолчал и нахмурился. Что эта женщина делает с ним?! Он совершенно не узнавал себя, вёл себя неподобающе для правителя эльран, которые уважали только силу. С ней он размяк, стал слабым… Но взглянув в её внимательные глаза, он вновь попытался объясниться. — Рэйс, пойми. Я… не хочу делать тебе больно. А это неминуемо произойдёт, когда в какой-то момент я не смогу сдержаться и овладею тобой. И я говорю не о естественной в такой момент боли, а о том, что, когда ты придёшь в себя, ты будешь ненавидеть меня за это, и корить себя. Но и мне не доставляет радости идти на поводу у собственных желаний, если они не совпадают с твоими. Как ни крути, но это танец для двоих, милая… Вопреки твоему обо мне мнению, я не хочу пользоваться твоей бессознательностью, — он вновь замолчал, пытаясь правильно подобрать слова. — Я хочу тебя и не скрываю этот факт, меня тянет к тебе с такой силой, что становится трудно дышать. Но у меня есть гордость, и я хочу видеть осознание в твоих глазах, когда сделаю тебя своей. Хочу видеть, что ты понимаешь всё, что происходит и разделяешь мою страсть.
Неожиданно девушка накрыла своей ладошкой его рот, заставляя замолчать. А потом с самым серьёзным видом сказала:
— Я не хотела оскорбить тебя, назвав "похотливым животным". Прости меня. Я просто испугалась и была обескуражена. Не каждый день ты приходишь в себя обнажённая в объятьях мужчины, которого знаешь от силы день. Но вопреки здравому смыслу, и ты это знаешь, не можешь не знать, меня тянет к тебе с не меньшей силой. Я не мечтала о тебе, ты прав, но, почему-то, ты единственный, кто заставил меня захотеть большего. Возможно, всё было бы проще, если бы ты поддался своему желанию и переспал со мной, пока я этого не осознавала. Тогда бы у меня появился повод обвинять кого-то другого, а не себя, переложить ответственность за свои тайные желания на тебя. Но я давно уже переросла такое поведение и привыкла отвечать за собственные слова и поступки. Поэтому я хочу чувствовать всё, до последнего прикосновения.
— Что? — опешил Владыка.
— Боги, Киртьян! Ну что за мужицкое племя толстолобов! — вспылила девушка. — Я только что буквально попросила, чтобы ты занялся со мной сексом, а ты "чтокаешь"!
И больше не дала шанса на продолжение разговора.
Извернувшись в его руках, Рэйс обвила руками его шею и поцеловала. Огонь внутри тут же запылал, но был не тем, обжигающим, который лишал её рассудка, а мягким и податливым. Владыка откликнулся на ласку буквально сразу, нежно опрокинув девушку на простыни и нависнув сверху.
Она млела и задыхалась одновременно от его поцелуев. Всё тело дрожало от возбуждения и предвкушения, но не испытывало боли. На этот раз всё было иначе, это чувствовал Кир, об этом догадывалась она.
Казалось, он покрыл поцелуями
*** Вартар — межгалактическая мере длины, равная сантиметру.***
Девушка не ожидала такой нежности со стороны эльран, который удивил не только её, но и себя. Он хорошо запомнил её слова о том, что она хочет запомнить свой первый раз, и ценил то, что она позволила свершиться всему добровольно и осознанно. Именно поэтому и хотел, чтобы всё было незабываемо для них обоих.
Его руки были такими горячими и такими нежными, что Ранэис ощущала себя на пресловутом седьмом небе. Своими ласками он довёл её до такого состояния, что у неё кружилась голова. Его требовательные губы ласкали её, даря невероятное наслаждение. А все попытки отстраниться и закрыться от него, он пресекал буквально сразу, заставляя забыть обо всём на свете.
Она металась по смятым простыням, что-то выкрикивая и о чём-то прося, пока неожиданно не воспарила к звёздам. Её накрыл такой поток наслаждения и счастья, что на глазах выступили слёзы.
— Назови меня так ещё раз, — услышала она полный страсти голос. — Рэйс, назови меня по имени.
— Кир, — выдохнула она, даже не задумываясь о том, что, оказывается, звала его.
— Ещё, — тихо прорычал он, сминая неистовым поцелуем её губы, поэтому её голос прозвучал хрипло и сдавленно, когда она повторила:
— Кир.
А в ответ услышала стон полный нетерпения и страсти.
— Рэйс, открой глаза. Пожалуйста, открой глаза. Я хочу видеть всё, что ты чувствуешь, когда буду находиться в тебе.
От этих слов её тело начало слегка подрагивать в предвкушении, но она выполнила его просьбу и поймала взгляд кошачьих, с узкими зрачками, глаз полных необузданной страсти.
Он наклонился к ней, медленно целуя до тех пор, пока не увидел, как глаза затуманились желанием. И тогда он медленно вошёл в неё, совсем немного, давая понять свои намерения и привыкнуть. Но девушка удивила его.
— Не останавливайся, пожалуйста! — прошептала она, до крови прикусив его губу.
— И не подумаю, моя тигрица, — улыбнулся он, почувствовав солоноватый привкус во рту. — Annak vere az en most! (Его кровь да будет моей отныне!) Повтори.
— Что? — не поняла она, вновь потянувшись за поцелуем и подаваясь слегка вперёд, желая, чтобы он наполнил её всю.
— Annak vere az en most! Скажи это, пожалуйста, — прохрипел Киртьян, дрожа всем телом.
— Annak vere az en most! — повторила она, получив в ответ умопомрачительный поцелуй, не замечая появившегося сияния вокруг мужчины. И тогда он подался вперёд, сметая с пути преграду, делая эту удивительную девушку своей. Отныне и навсегда.
— Egyutt az evszazadok es az idoben! (Вместе на века и сквозь время!) — прорычал он ей прямо в губы, вдыхая её лёгкий вскрик.
— Egyutt az evszazadok es az idoben! — совершенно неожиданно повторила она, когда он начал медленно двигаться.
И уже неважно было, что они сияли вместе, что огнецвет вдруг начал расти вверх, расцветая у неё на скуле и виске, как неважно было и то, что такой же рисунок появился и у него на запястьях. Всё для них было несущественным, потому что они вместе поднимались ввысь, к облакам и дальше к звёздам, чтобы закружиться в ошеломительном вихре нахлынувшего удовольствия.