Путь к солнцу
Шрифт:
— Офицер Веласкес сообщил мне, что вы видели преступников?
— Только издалека. Они выглядели совершенно обычно. Такую пару можно встретить в любом торговом центре. Я не обратил на них внимания — сложно было в чем-то их заподозрить.
— Вы могли бы опознать их по фотографии?
— Сомневаюсь. Мужчину — может быть, но женщину вряд ли.
Детектив взглянул на него с любопытством.
— Чем вы занимаетесь — если это не секрет, конечно?
— Я адвокат, работаю в Вашингтоне. А что?
Морган криво усмехнулся:
— Адвокат-альтруист… Редкое явление, ничего не скажешь.
Реплика была глупой и бессмысленно язвительной, и Томас почувствовал прилив раздражения. Он взглянул в сторону «скорой». Медсестра обрабатывала раны на руках матери исчезнувшей девочки. Во всем этом происшествии было нечто непонятное. Не сходились концы с концами, и это не давало Томасу покоя.
— Что здесь все-таки произошло? — спросил он. — Похитителей было несколько, и действовали они среди бела дня. Чем больше я об этом думаю, тем больше мне кажется, что все было спланировано заранее.
Детектив скрестил руки на груди.
— У меня нет ответа на этот вопрос.
— Вы хотите сказать, что такие преступления совершаются сплошь и рядом? Это Северная Каролина, а не Мексика.
Морган нахмурился:
— Я ничего такого не говорил. Но и утверждать обратное я тоже не стану. — Его тон немного смягчился. — Послушайте… если это может хоть немного утешить, конечно. Над этим будут работать множество людей. Может быть, подключатся федералы. Мы сделаем все от нас зависящее.
— Не сомневаюсь. Но… девочку найдут?
Морган отвернулся и бросил взгляд на рощу. На мгновение профессиональная выдержка изменила ему.
— Не буду вам врать. Раскрываемость таких преступлений паршивая.
Томас глубоко вздохнул. Его вдруг пронзила острая боль, словно кто-то воткнул нож ему под ребра. Он поблагодарил Моргана и пожал ему руку. Детектив протянул ему свою визитку.
— Позвоните, если что-нибудь вспомните. И проверяйте электронную почту — возможно, у нас еще будут к вам вопросы.
Томас кивнул и пошел обратно к машине. В голове у него продолжал звучать голос матери девочки. Эбби — это все, что у меня есть. Я не могу ее потерять. Он попытался как-то стряхнуть с себя ее отчаяние, вырваться из его облака, но чужое горе не отпускало его.
Всю оставшуюся дорогу до Вашингтона Томас проехал словно в тумане. Его мысли снова и снова возвращались к похищению. Если бы только он мог предвидеть опасность и предупредил мать Эбби, чтобы они не сворачивали на ту тропинку. Если бы он догадался, что женщина с фотоаппаратом и ее спутник замыслили недоброе. Если бы он бежал чуть быстрее и набрал 911 уже из машины, не теряя драгоценных секунд на звонок. Что похитители собираются сделать с девочкой? Потребуют выкуп? Или ее ожидает куда более страшная судьба?
Томас добрался до округа Колумбия около шести. Некоторое время он ехал вдоль реки Потомак, потом пересек ее по мосту и въехал в Джорджтаун. Отыскав на стоянке перед домом свободное место, припарковался, вытащил из багажника сумку и вошел в дом. Прошло уже три недели с тех пор, как ушла Прийя, но он так и не привык к тишине, которая встречала его теперь. Он включил свет, поднялся на второй этаж, в спальню, и переоделся. Натянув брюки и свитер, Томас машинально глянул на себя в зеркало. Под глазами красовались темные круги. Мама, наверное, скажет, что он совсем о себе не заботится. И будет права.
Старый город Александрии был залит огнями. Томас подъехал к дому родителей, небольшому скромному особнячку в тюдоровском стиле, выключил мотор и некоторое время посидел в тишине. Потом поднялся по ступенькам, взошел на крыльцо и замер перед парадной дверью. Внутри слышалась музыка. Джин Отри. Старый сладкопевец ворковал что-то про Санта-Клауса. На мгновение Томасу показалось, что он спит и видит сон. Год назад он и Прийя стояли здесь, на этом самом крыльце, и держались за руки. Не то чтобы они были безоблачно счастливы, но Прийя была беременна и мечтала стать матерью, и он тоже был вполне удовлетворен своей жизнью. Он был восходящей звездой «Клэйтон-Свифт», работал над делом «Уортон Коул», которое могло обеспечить ему карьеру. С деньгами тоже все было в порядке. Как же это вышло, что все вдруг пошло не так?
Прежде чем открыть дверь, Томас пару раз постучал. Элена Кларк вышла ему навстречу. На ней был фартук, лицо раскраснелось от жара духовки. Увидев, что он один, она чуть заметно нахмурилась. Пару секунд они стояли молча — никто не решался заговорить первым. В конце концов Томас слегка откашлялся.
— Прийя не приедет. Она ушла от меня три недели назад.
Ну вот. Теперь он все сказал. Наконец-то.
Мать широко распахнула глаза от удивления, но быстро овладела собой.
— Ты нам не говорил, — мягко укорила она.
— Я не знал, как об этом сказать.
— Где она теперь?
Томас вздохнул.
— Она уехала домой.
Элена шагнула вперед и обняла его — сначала нерешительно, потом крепче. Он не стал сопротивляться.
— Мы знали, что вам придется непросто, но все же не думали, что дойдет до такого. — Мать чуть отстранилась и заглянула ему в лицо. — Как ты?
Томас пожал плечами:
— Ну… бывало и получше.
Элена кивнула.
— Отец в кабинете. — Она картинно закатила глаза. — Штудирует очередной фолиант о Пелопоннесских войнах.
Томас сумел выдавить из себя улыбку.
— Что еще у вас новенького?
По коридору — на стенах висели фотографии из его школьной жизни — он прошел в кабинет отца. Комната служила скорее библиотекой, чем кабинетом. Судья сидел в кожаном кресле. На коленях его покоилась подушка, а в руке он держал чернильную ручку. Книга, лежавшая перед ним, была действительно толстенной и большого формата, почти как словарь. Страницы пестрели заметками — Судья вставлял критические замечания и оценки в любой труд, который читал. Настоящий вершитель судеб. Авторы были его легкой добычей.