Путь к свободе
Шрифт:
Второй залп с нашей стороны ударил уже о покровы. Причём монголы прикрылись не только сами, но и защитили своих скакунов. По крайней мере, три стрелы, ударившиеся в тела лошадок, не причинили им никакого вреда. А вот четвёртая, которую выпустил Акам, который тут же скрылся в траве, пробила шею животного и оно упало, чудом не придавив успевшего выскочить из седла всадника.
Я оттолкнулся от удачно подвернувшегося камня и оказался за спиной одного из врагов. Схватив его за подбородок левой и оголив его горло, я тут же вспорол его покров и беззащитную шею духовными
Не теряя ни секунды, я перескочил дальше, следуя подсказке Иня, который уже успел расправиться с духом ещё одного монгола. Краем глаза я отметил азартно кричащего Макара, который стаскивал с седла отбивающегося от него саблей монгола.
Макар оказался сильнее, и вскоре его противник упал с лошади, грохнувшись спиной о землю. Там его Макар и добил, практически отрубив голову отобранной саблей.
Вражеские воины угрожающе кричали, и пытались достать нас, используя численное преимущество, но пока, к счастью, у них ничего не получалось. И дело не в неожиданной атаке, просто наши духи оказались сильнее. Даже мышь Макара и та умудрялась отбиваться сразу от двух духов, пока её носитель расправлялся с, как их назвал Акам, сунсний эзэнами.
Наши противники пытались топтать нас лошадьми, кололи копьями и рубили саблями. Мы же старались скинуть их на землю, где было проще с ними разобраться. Те бойцы из нашего отряда, у которых не было духов, продолжали стрелять из лука, стараясь попадать в голову. Урона они не наносили, но каждое удачное попадание давало нам несколько секунд, отвлекая прикрытых духовным покровом врагов.
Ещё несколько монголов решили вырваться из боя и, отойдя на дистанцию, обстрелять нас с расстояния. Тут во всю красу проявил себя Акам. Не знаю как, но его стрелы пробивали покров монголов, не оставляя тем ни единого шанса.
По моим ощущениям, наше сражение закончилось довольно быстро. Мы оставили после себя истоптанную траву, залитую кровью, пятнадцать трупов решивших пойти на наши земли монголов и восьмерых не переживших битву лошадей.
Одному из наших бойцов распороли бок. Его спасла кожаная броня, и он отделался длинной, но не особо глубокой раной. Акам схлопотал стрелу. Под самый конец, когда он выцеливал пытающегося ускакать вражеского всадника.
Степан замешкался на несколько секунд, но этого хватило злому монголу, чтобы наложить стрелу и выпустить её в сторону нашего разведчика. Стрела вошла в плечо, пробив рукав кожаной куртки.
Командиру тоже досталось. Сражаясь со стянутыми с лошадей всадниками, он попал под удар копытом одной из лошадей. Не будь у него покрова, то ему бы просто пробило голову. А так, он даже умудрился прикончить одного из противников. С другими ему подсобил вовремя пришедший на помощь Макар, который, в итоге, свалился с ног от истощения. Ему не помогло даже то, что его мышь, пользуясь тем, что Инь и Баюн были заняты другими духами, успел поглотить часть силы поверженных вражеских духов.
Не отключись Макар сам, это пришлось бы сделать мне. Под конец битвы он уже чуть ли не с рычанием вбивал трофейную саблю в сопротивляющегося изо всех сил врага.
Вражеских
Пока остальные занимались быстрой сортировкой трофеев и уничтожением ненужного, я взбежал на вершину холма и, спрятавшись в траве, наблюдал за окрестностями.
Один раз, вдалеке, я увидел ещё один похожий отряд. Но они шли явно мимо, и, если специально не свернут, наши пути не пересекутся. Ещё я видел разную живность, но ничего особенного.
Услышав короткий свист, я соскользнул вниз и побежал к нашим. Услышав мой доклад о замеченном мной отряде, Степан позвал Акамира. Втроём мы снова поднялись наверх, и я показал им откуда и куда двинулся вражеский отряд.
— Примерно в той стороне ещё один наш отряд, — Акамир закусил губу. — Можем попробовать ударить в спину.
— Где-то в той стороне должен быть отряд Васи Короткова, да? — задумался Степан.
— Да, — кивнул наш проводник.
— Быстро возвращаемся за лошадьми и выдвигаемся в ту сторону. Бегом, бегом!
Мы рванули к лесочку, где оставили скакунов и остатки отряда. Степан нас постоянно подгонял, и мы буквально летели вслед за нашим разведчиком-проводником.
Бешеная скачка длилась минут двадцать, когда нам навстречу, вывернув из-за кустов, вылетел всадник. В его руках был натянутый лук, а сам он смотрел назад, словно готовясь выстрелить в кого-то позади него.
Буквально через несколько секунд показались преследователи. Два монгола с радостным улюлюканьем выскочили из-за того же самого поворота. У одного из них в руках так же был лук. Второй держал верёвку.
Выстрелили они практически одновременно. Стрела убегающего ударила в грудь монгола и отскочила, не причинив тому никакого вреда. А вот монгол оказался более метким. Он попал в круп коню, от чего у последнего враз отнялись задние ноги и, жалобно заржав, он завалился в траву.
Беглец успел соскочить в последний момент. Но приземлился он плохо. Его закрутило, и он закувыркался по земле.
— Егор! Останься, помоги! — прокричал Степан, не останавливаясь ни на мгновение.
Он мчался прямо на монголов, которые уже заметили нас и спешно разворачивали своих скакунов. Мы скакали следом и быстро их догоняли.
В руках Акамира появился лук, и он, тщательно прицелившись, выпустил первую стрелу. Я в очередной раз убедился в его меткости. Стрела вошла ровнёхонько под левую лопатку правого всадника. Дальше лошадь понесла уже мёртвое тело.
Второй прижался к шее лошади, которая внезапно ускорилась. До спасительного поворота ему оставалось преодолеть всего несколько метров, когда Акам снова выстрелил. И снова попал, но на этот раз рана оказалась не смертельной.