Путь не ангела

Нема Полина

Демона, путешествующего между мирами, мы встретили, но с собой взять он согласился только меня. А надо ли мне возвращаться? Дарму помогу. Я его отцу должна за помощь.

– Дарм, а что ты знаешь о Короле черной ночи? – нарушила тишину. Топали мы уже уйму времени. Даже я устала. Демонская сила ушла вместе с Тэймом. – Не зря ли я отказалась?

Он задумался. За утро это уже во второй раз. Определенно, он вернется домой умудренным демоном.

– Ты знаешь, что тиаматы сами по себе, как демоны. Если у них нет хозяина, – открыл мне мир. Только он не

знает, что мой прекрасно и без меня живет. И вновь почувствовала тоску. Мой малыш вымахал размером с дом, но я его боюсь. От одной мысли, что он убьет меня, внутри все скручивается в тугой узел. – Король черной ночи их предводитель. Его слушаются даже хозяйские. Как он у них появляется – одному Владыке известно. Вот, помню, видел предыдущего. Старый такой, седой был. Если верить летописям, то считается, что с тиаматами живут демоны подземелий, спустившиеся хреналион лет тому назад, чтобы научится управлять тьмой. И эта тьма заодно притянула тиаматов. Думаю, тебя бы затащили еще глубже, чем мы находимся.

– Что может быть ниже пекла?

– Не знаю.

Связь можно разорвать только со смертью одного из нас. Да с чего я решила, что он хочет меня убить? Но спускаться еще ниже я не хотела.

Девушка на плече демона завозилась. Дармструг вновь поднял руку, чтобы ударить ее. Демонов совершенно не учат тому, что девушек бить нельзя.

– Хватит, – остановила его. – Ты ей так весь мозг вышибешь.

– Где я? – простонала она.

– В лесу, – отозвался Дармструг.

– О, простите меня великодушно, сэр рыцарь. Благодарю за спасение от демонов, – залепетала она.

Я чуть не рассмеялась. Дармструг напрягся, ошеломленно глядя на нее. Рыцарем его точно еще никто не называл.

– Мы проиграли демонам, – начала я, пока Дарм лишнего не ляпнул. – Пришлось сбежать, нашли тебя. Ты можешь подсказать дорогу в город или деревню? Сами мы не местные.

Только бы не догадалась. Дарма в человеческом виде она и не должна помнить.

– Я из Хвелеса. Это… Хммм, – она растерянно осмотрелась по сторонам. – Я не знаю, где это.

– Бесполезная… – прошипел Дарм.

– Хорошо, хорошо. А если мы вернемся к лагерю, ты вспомнишь, куда идти? – перебила вновь демона. Вот только не хватало, чтоб он сейчас сорвался.

– Думаю, да, – он потерла макушку, – только у меня голова болит.

– Тебя здорово приложили, – без тени сомнений ответила ей.

Опираясь на Дармструга, девушка поднялась. Поправила сбившуюся рубашку, затянула корсет, выпятив вперед аппетитную грудь, отряхнула пыль со штанов. Расчесала пальцами темные волосы, едва доходившие до плеч.

Демон с интересом смотрел на нее. Жадно, не отводя глаз. Еще и стал близко, закрывая от всего леса. А когда она закончила, то сильно покраснела, увидев его взгляд.

– Меня Ингенель зовут, – она доверчиво посмотрела на него карими глазами. Мне даже жаль ее стало на момент. Бедняжка не поняла, что мы ее используем.

– Дарм, – представился «рыцарь».

– Эва, – кивнула я.

– А из какого вы отряда?

Мы переглянулись. Твою ж налево.

– Бран Седобородый Витхельм, – ляпнула я имя, написанное на книге. Надеюсь, она не знакома с автором опуса.

– Не знаю такого… – она промолчала. Дармструг напрягся. – Вы, наверное, из элитных. Я оттуда никого не знаю.

Я выдохнула. Не заподозрила. Сложно понять, кто выиграл от этой битвы. Ангелы закрыли адские врата – молодцы. Людских трупов море. Значит, в сражении победили демоны. Точнее – не демоны, а тиаматы. Именно они приняли тяжелый удар на себя. И маленькая поправочка – они еще добивали демонов. Только нас пожалели.

После смерти демона не остается тела. Оно исчезает. Ангельские так же. Разорванные, покалеченные людские тела валялись повсюду. Ингенель нервно подрагивала от увиденного. Этот бой для нее был первым.

– Столько погибших, – она присела у трупа молодого парня с торчавшим из грудины копьем. – Такой юный.

– Монашка, поспеши. Я не хочу здесь торчать, – раздражено сказал Дармструг.

Я стрельнула в него глазами. Ты что несешь? Ингенель нам действительно нужна. Она знает местность. Тащить на себе всю дорогу к адским вратам рабыню смысла нет. Могли бы оставить ее где-нибудь. Но это были мои мысли, а свою голову другому не прикрутишь, тем более демону.

– Простите, – ее голос дрожал. Вот-вот расплачется.

– Это война. Все дохнут. Демоны, люди. Ты выжила – молодец, считай, хранит тебя там какая-то хрень, – вновь ответил Дарм. – Так что собирай свои сопли, и идем дальше. Я устал, хочу жрать и трахаться.

Ингенель вновь зарделась, но промолчала, отвернувшись от него.

Демонов мы больше не встретили. Куда они могли разбрестись – одному Владыке известно. Если остались в живых. Ингенель провела нас к деревне. Дорогу она помнила хорошо. Добрались к вечеру. Люди по пути не попадались, иначе проблем не миновали бы. Ладно ее обдурили с каким-то Витхельмским. Вот будет у автора еще и слава полководца.

Пустые улочки, будто все вымерло тут. Некоторые дома заколочены. Жители бежали. Видать, не надеялись, что все получится у ангелов. Боялись гневных демонов. Ингенель постоянно растирала себе плечи. То ли ей было холодно, то ли нервничала. Но широкая улыбка появилась на ее лице, когда она увидела горящий свет в одном из двухэтажных домов.

Дверь открыла женщина с поседевшими волосами. Она оглядела нас, а когда увидела Ингенель, глаза полезли на лоб.

– Девочка моя, ты жива, – обняла дочь, а та ее.

Дармструг растерялся, когда на него кинулась мать Ингенель. Обняла его, плача, что дочку домой вернул. Мне она сердечно сжала руки, чуть ли не целуя.

Дом встретил нас свежим запахом трав и теплом. Мне это напомнило мою лесную лачужку. Воспоминания кольнули сердце. Нет ничего лучше собственного, обустроенного с любовью и нежность жилища. Приятно на душе, когда вспоминаешь толику того, что было тогда. Теперь этого не вернуть, но мелкие осколки воспоминаний не позволили мне сорваться и превратиться в демона полностью.