Путь Никколо
Шрифт:
Так что же изменилось? Исчез этот шальной блеск в глазах, вот что. Тот самый блеск, который втягивал его во все эти переделки вместе с Клаасом и юным Феликсом. Возможно, он скучал по ним обоим или, возможно, завидовал Клаасу, который красовался в своем синем наряде курьера, и сами банкиры кланялись ему, вместо того чтобы старый Хеннинк таскал за уши. А возможно, у них что-то не заладилось с Асторре; это несложно, особенно, если ты не солдат. Или, может, он просто устал от Неаполя и вечного дождя. Человек быстро устает от Неаполя и от дождя, если не любит женщин. Томас, который не меньше чем по два раза опробовал всех девиц в повозках за время пути из Брюгге в Неаполь, искренне сочувствовал Юлиусу.
И это чистая, правда Юлиус устал от Неаполя, устал от дождя и особенно устал три месяца подряд находиться в шумном общества Сайруса де Астарииса, который, в ожидании прибытия остального отряда, вовсю оттачивал свои зверские повадки на тех, кто оказывался под рукой.
Подобно большей части пестрого королевского воинства, лучники и конники Асторре большую часть зимы провели в Неаполе, если не считать пары вылазок против врага, которые возглавлял калабрийский герцог или князь Орсини из Таранто.
Раз уж они вынуждены были торчать в городских стенах, то принимали участие во всех стычках между подразделениями, не говоря уже о драках и поединках, поддерживавших боевой настрой. Время от времени в отряд являлись важные господа, которые вели счет войскам, сражающимся за короля Ферранте, и пересчитывали их. Все это мало волновало Асторре, который все свои силы отдавал поддержанию боевого духа в своем небольшом отряде, и вполне в этом преуспевал. Но со временем Юлиус стал все больше скучать по Тобиасу, который должен был двинуться на юг, как только выздоровеет брат Жиль, однако так и не прибыл в Неаполь. За три месяца.
Юлиус понимал, почему ему так недостает Тобиаса. Тот был единственным разумным человеком, с кем можно было поговорить о семействе Шаретти. О вдове и о Феликсе. И об этом несносном, вечно избитом Клаасе, которому сейчас следовало бы быть здесь. Во всем поддерживать Юлиуса. И выслушивать, когда тому хотелось поговорить. Может быть даже, он сумел бы повзрослеть. И вот, поздно вечером, Юлиус ворвался в небольшую комнату, отведенную капитанам в замке. И, усадив там Томаса с его новыми помощниками, Годскалком и Абрами, заявил:
— Ну, расскажи мне все новости.
— Я так и думал, что тебе будет интересно, — отозвался помощник Асторре. — Триста флоринов в месяц поверх того, о чем договаривались прежде. Что скажешь? — Юлиус уставился на Томаса. — За стрелков, — пояснил тот и нахмурился: — А ты что думал? Девятьсот флоринов. Столько капитану обещали по кондотте. А теперь мы добавили еще полсотни опытных бойцов. Так обещал сам секретарь герцога. Лишних триста флоринов. Погоди, пока об этом узнает капитан.
Очень осторожно Юлиус отозвался:
— Асторре будет счастлив. И вдова тоже. Томас, это хорошие новости. Вы договорились обо всем с мастером Тобиасом?
Томас нынче был в болтливом настроении. И ничуть не стеснялся своей неграматности.
— С помощью мастера Годскалка. Мастера Тобиаса там не было.
Юлиус уставился на него.
— Его нет в Пьяченце? И во Флоренции? А брат Жиль по-прежнему в Милане?
Томас ухмыльнулся.
— Слышал бы ты все эти байки о брате Жиле… Нет. Он излечился. И его, наконец, отправили во Флоренцию. А мистер Тобиас в Пьяченце, конечно, был. Потому что он заказал для нас ружья. Но он не слишком торопился. В Милан вернулся только к концу февраля, как нам сказали.
Он помолчал.
— И? — напряженным голосом спросил его Юлиус.
Томас вновь ухмыльнулся.
— А потом уехал опять в Абруцци.
Юлиус не верил собственным ушам. Перед мысленным взором его возникло западное побережье Италии. От Рима и на юг. Туда, где он находился сейчас. В Неапольском замке. Готовый сражаться за короля Ферранте. А затем он представил себе противоположный восточный берег Италии и узкое побережье, именуемое Абруцци. Весьма любопытная местность, поскольку, по слухам, именно туда направлялась армия Якопо Пиччинино, которому теперь платил герцог Джон Калабрийский, дабы присоединиться к нему в войне против Неаполя.
— Но с какой стати Тобиасу ехать в Абруцци?
Ухмылка Томаса словно приклеилась к лицу.
— Да нет тут ни какой тайны. Он отправился к капитану Лионетто. Вернулся к нему, к тому парню, которому служил, прежде чем переметнулся к капитану Асторре. Погоди, пока капитан Асторре узнает об этом. Его будет не удержать. Придется заковать его в цепи, а то он тут же бросится биться с графом Пиччинино, капитаном Лионетто и мистером Тобиасом.
Всю ночь Юлиус проворочался без сна, думая об этом. Странно, что весть сия так его удивила. Еще со времен Болоньи он привык к постоянным обманам и изменам. Он знал, что каждый человек заботится только о себе. И нельзя ни от кого ожидать большего. К тому же, он не слишком хорошо знал Тобиаса. Тот казался ему резким, нетерпеливым и порой нетерпимым. Однако довольно справедливым и точным в суждениях. Он привык рассчитывать на его общество куда больше, чем сам готов был в этом признаться. Но, разумеется, следовало бы сразу сообразить, что, в конце концов, свое слово скажут одни только деньги.
Когда Асторре вернулся со своим отрядом, то выяснилось, что он уже все знает о Тобиасе. Парой смачных ругательств он закрыл эту тему. Утрата конюха взволновала бы его куда больше.
К тому же у них ведь теперь есть этот Годскалк, который, вроде, тоже неплохо разбирается в травах. Раны пользовать умеет? Ну что ж. Один лекарь другого стоит.
Если задуматься, то так и должен был отреагировать на эту новость человек, подобный Асторре. Однако Юлиусу, который знал его слишком хорошо, вплоть до подергиваний бородки и блеска в глазах, показалось, что дело неладно. Дождавшись, пока они останутся наедине, он спросил у капитана:
— Так что тебя тревожит? Ожидается настоящая атака? Большая битва?
— Не думаю, — отозвался Асторре. — У герцога Джона войско немаленькое. И много крепостей, бароны которых не любят Ферранте. У нас пока не хватит сил, чтобы сломить их одним ударом.
— Но можем ли мы позволить себе ждать? Пиччинино сейчас движется по восточному побережью. И говорят, что король Франции собрал войска в Лионе и готов прийти на помощь своему кузену, герцогу Джону.
— Может и так, — отозвался Асторре — а может, и нет. Я бы сказал, что сейчас ему хватит проблем с Англией и Бургундией, чтобы бросать войска в Италию. Ну, а что до графа Пиччинино… Ему сперва надо достичь юга Абруцци, а затем пересечь всю Италию, чтобы попасть к своим приятелям. Это будет не так просто, как он надеется. Особенно, если миланцы двинутся за ним в погоню. Нет, если ты и впрямь так рвешься в бой, то тебе придется подождать.