Путь Огненного Лиса. Третья сторона
Шрифт:
Люди впадали в панику, офицеры матерились, (в очередной раз, у меня появилось желание написать сборник межмировых ругательств, но эту идею пока удавалось отгонять). В какой-то момент, кто-то из наемников, (а может и ополченцев), додумался воспользоваться магией, (духа это не уничтожило, но отогнало от жертвы).
Увидев эффективный способ борьбы с неизвестным врагом, солдаты воодушевились, (но так как дисциплинированным воинством они не являлись), начали метать в разные стороны "сгустки пламени", "воздушные кулаки", и совсем редко "шаровые молнии". Под прикрытием начавших вспыхивать домов, в сражение
Тут в дело вступила колдунья, несколькими направленными всплесками манны, (которым были приданы свойства огня), уничтожившая оставшихся духов. Затем она начала создавать заклинание, (вроде бы принадлежащее к погодным чарам), собираясь потушить пожары.
"извини, этого я позволить не могу".
Маневрируя между паникующими "измененными", приближаюсь к чародейке, полностью поглощенной своим колдовством. Вокруг нее стояли четверо телохранителей, готовых отразить атаку, или, (в крайнем случае), принять на себя смертельный удар. вероятно, у меня возникли бы с ними какие-то проблемы, будь они полноценными магами, (хотя их ощущение опасности, заставляло испытать уважение).
Даже не видя врага, мужчины ощутимо напряглись, когда между нами осталось меньше десяти метров. Клинки мечей, хищно, (словно жала), уставились в разные стороны, а небольшие щиты, почти полностью закрыли тело охраняемой.
"даже жаль, что боя у нас не получится...".
Создаю в правой руке четыре одинаковых плетения, "пронзающее веретено", (чары стихии воздуха, при попадании в цель, оставляющие совсем маленькие но глубокие отверстия). Головы мужчин были пробиты насквозь, (скорее всего, они даже боли не почувствовали), чародейка успела вскинуть руки в защитном жесте, (на ее ладонях заискрились молнии), но мой рывок был быстрее, и лезвие кинжала зажатого в левой руке, легко вонзилось в тощую грудь.
"а теперь Валет".
Оставив рукоять кинжала торчать из тела женщины, (на клинке были нанесены символы, не дающие душе покинуть плоть, и мешающие использовать какую-нибудь магию), отправляюсь на поиски бывшего нанимателя. Судя по моим ощущениям, (во время разведки, мной был оставлен незаметный "маячок", на ауре мужчины), он находился от меня не более чем в двух сотнях метров.
Тем временем, жрецы начали нести смерть и разрушение, теперь уже используя атаки по площадям, (потоки серебряного огня, срывающиеся с их оружия, легко испепеляли плоть, и тут же гасли или превращались в обычное пламя). На моих глазах, Менор разделил крупного мужчину на правую и левую половины всего одним небрежным взмахом, а края среза тут же запеклись до состояния черной корки. Все стрелы направленные в моих спутников, сгорали в окутывающей их тела "ауре серебряного огня".
"прямо неубиваемые монстры получились... я даже не ожидал такого эффекта".
Защитники и жители деревни, разделились на три неравные группы: одни пытались убить вторженцев, (бросались в атаку не считаясь с потерями, жаждя хотя бы ранить врага), другие прятались среди горящих домов или беспорядочно носились, (создавая еще больше беспорядка, и мешаясь тем, кто сумел сохранить здравый ум), а третьи начали убегать, (просто спасая свои жизни, и детей, подхваченных на руки). А в лесу своих жертв ждал Гедон, которого почти разрывало от нетерпения и азарта, (заставляющего бурлить в жилах кровь).
Валет обнаружился среди командиров, все еще пытавшихся организовать оборону против монстров, превосходящих "измененных" как силой, так и скоростью, (не упоминая уже про оружие и броню). Жрецы расправлялись с солдатами, словно с детьми, каждым своим ударом, отнимая как минимум одну жизнь.
Я не стал устраивать поединка, (да и речь, полагающуюся каждому злодею, еще не придумал), а просто подкрался со спины, и вонзил кинжал между лопаток жертвы. Взмахом руки, отправляю в полет дюжину "ледяных шипов", (выглядящих как большие острые сосульки), которые пронзили нескольких офицеров, полностью лишая командования оставшихся воинов.
Расслабившись, чуть не пропускаю "шальную" стрелу, которую отклонил "щит ветра".
Все оставшееся время бойни, (равным сражением назвать происходящее язык не поворачивался), я провел находясь под "коконом невидимости", время от времени отправляя в группы "измененных" чары массового умерщвления, (вроде взрывающихся осколками "ледяных ядер", "цепных молний", или "лезвий ветра" пробивающих насквозь нескольких людей стоящих в ряд). Только когда последний ополченец был убит, (или сбежал в лес), мной было решено, приступить к следующему этапу задумки.
Пока Каир, Икар и Менор, расчищали небольшой участок ровной земли, (необходимый для проведения ритуала), мне взбрело в голову прогуляться по деревне, (и как выяснилось, не зря). Под обломками крыши, (у стены медленно тлеющего дома), пряталась черноволосая девочка лет восьми, одетая в длинную серую рубаху, (как и хозяйка, измазанную в грязи и саже). При моем приближении, (обнаружил я ее только благодаря способности ощущать источники разума), ребенком овладела настолько всепоглощающая паника, что тело отказывалось подчиняться даже инстинктам, приказывающим убегать от опасности.
Взмахом руки, (в котором впрочем не было необходимости), заставляю "убежище" разлететься в разные стороны. Моему взгляду предстала хрупкого вида девочка, с яркими зелеными глазами, (вертикальными зрачками), круглыми ушками покрытыми черной шерсткой, (сейчас прижатыми к голове), и длинным кошачьим хвостом, выглядывающим из-под края рубахи.
– и что же мне с тобой делать?
– Склонив голову к левому плечу, прищуриваю глаза, (сейчас ярко горящие золотом), и изгибаю губы в легкой усмешке.
– Хочешь умереть быстро?
На самом деле, убивать ребенка я не собирался, (на ее счет, в моей голове уже возникло несколько идей), но мне хотелось, что бы будущая подопытная, преодолела свой страх. Она должна научиться цепляться за жизнь, даже если для этого, придется преодолять себя.
– ты хочешь жить?
– х-хочу.
– Тихо, (на грани моего слуха), прошептала малышка.
– громче... я хочу это услышать.
– я хочу жить!
– Срывающимся голосом прокричала девочка, а затем ее начала бить крупная дрожь, а из глаз потекли слезы.