Путь Сашки. Книга четвертая
Шрифт:
А так как вражеские солдаты и орки стояли на пути огненного потока, то они погибли почти все. Но и ларцев огненный смерч скостил значительное количество. Около трехсот его людей сейчас валялись обугленными, или же корчились в раскаленных кольчугах, пытаясь сбить огонь со своей одежды.
Потрясение от результатов огненной атаки было настолько большим, что Сашка приказал своим солдатам отступить на старые позиции. Сегодня он точно на штурм никого не пошлет. Хотя, если задуматься, сейчас такая атака могла удаться. Враг потерял половину своего состава, а магической силы огня уже может не хватить для новой огненной атаки. Но нет, он пойдет другим путем.
Уже к вечеру
На этот раз Себастьян начал с обстрела храма ядрами с земляным маслом. Полтора десятка таких ядер — то, что осталось после вчерашнего обстрела, зажгли много очагов. Одновременно с этим шел обстрел стены каменными ядрами. В этот раз по какой — то причине новой огненной атаки со стороны жрецов так и не последовало. То ли магия закончилась, то ли заняты они оказались на тушении пожаров, а может, кого — то из жрецов задели ларские снаряды.
Спустя пару часов после начала обстрела Сашка отдал команду на штурм. Со всех сторон в сторону пылающего храма двинулись его солдаты. Орки — храмовники защищались отчаянно. Но куда оркам до настоящих солдат — людей? А вот солдаты из числа жреческого сословия сопротивления почти не оказали, бросаясь прочь от крепостной стены. За стеной еще оставалось немало мест, куда не проник огонь. Вот и получилось, что четырем с лишним тысячам ларских солдат и наемников на деле противостояла лишь пара сотен орков. За полчаса после начала штурма орки были вырублены полностью. Но и полторы сотни ларцев осталось неподвижно лежать возле крепостной стены. Как не был слаб в рукопашной схватке орк, но дубинкой эти твари владели хорошо. А дубинка — хорошее оружие против лезущих по приставным лестницам людей.
После того, как орки были перебиты, следующими на очереди стали местные солдаты, укрывшиеся на территории храма. Их находили везде. Находили и убивали. Ведь виконт Ларский сказал перед штурмом, что на этот раз ему не нужны живые жрецы, потому что деревьев на них не напасешься. Огонь смогли погасить только ближе к вечеру, да и то лишь потому, что земляное масло давно выгорело.
До утра следующего дня Сашка не решился направиться внутрь храма. Какие ловушки могли там ждать? Да и опасно ходить по тлеющим головешкам. Выставив охрану, чтобы никто не смог ни выбраться из храмового комплекса, и не сделать самоубийственную вылазку, войско переночевало опять в своем лагере. А утром двинулось внутрь крепостной стены, сияющей свежими выбоинами, отверстиями и обрушениями. Ворота стояли распахнутыми еще со вчерашнего дня, злость на жрецов за мучительную гибель их боевых товарищей стала понемногу затихать, но это не остановило от быстрой расправы с найденными живыми вражескими солдатами. Хотя к этому утру тех нашлось не более полутора десятков: всех остальных врагов вырезали накануне.
А вот найденных живыми храмовых рабов пощадили. Да и за что их наказывать? Те чудом остались в живых в подземельях храма. Жрецы или кто там еще, видимо, увлеклись уничтожением семей жрецов и служек, вот и прозевали жизнь своих рабов. Да, все семьи людей храма были уничтожены, сожжены, превратившись в головешки. Причем это произошло в утро начала штурма. Вот почему жрецы так и не решились на новую атаку: ее просто не смогли подготовить.
В большом зале, расположенном под землей храма,
— Милорд, этот зал надежно изолирован от остальных помещений. Ядро никак не могло туда залететь. А если б и попало в зал, то смогло выжечь только переднюю ее часть. Но там… такая картина, что кто — то пустил длинную огненную струю, даже не струю, а огненный поток.
— Это похоже на то, что пускали жрецы со стен?
— Да, милорд.
Это дело рук их жрецов. Но зачем? Чтобы женщины и дети не достались победителям? Это было страшно, но… в то же время Сашка вздохнул с облегчением. Эти жрецы помогли ему в решении тяжелой проблемы: что делать с гражданскими пленными? Пленных орков и их детенышей ждала смерть, здесь не могло быть сомнений. Тварей надо убивать прямо в колыбели, которой, кстати, у орков и нет. А что делать с женщинами и детьми жрецов — убийц? Тоже убить? Оставить в живых? Ответа Сашка не знал. Если отпустить, то через десяток — другой лет на месте сожженного храма появится новый и дети убитых жрецов так же, как и их отцы, снова будут сжигать людей в медной статуе своего бога. Наивно было бы думать, что подросшие сыновья жрецов как — то изменятся. Но убивать женщин и детей? Правда, оставался вариант продажи их в рабство. Без права выкупа и освобождения. Но сегодня жрецы сами решили Сашкину проблему.
— Обыщите все помещения храма. Ищите потайные места. Найдите мне старшего жреца и его помощников.
— Милорд, все они сейчас в главном храмовом зале.
— Живые?
— Нет. Если желаете, то увидите сами.
Сашка прошел внутрь храма. Главный зал поражал своей величиной. В его центре на помосте стояло тринадцать медных кресел. Одно на возвышении в центре и двенадцать вокруг него. Во всех креслах сидели головешки — все, что осталось от жрецов храма.
— Зачем? — только и смог сказать Сашка.
— Вероятно, милорд, они решили покончить с собой, лишь бы не попасть в плен.
— И сами себя сожгли, — тихо добавил Сашка.
— Я думаю, они считали, что мы будем их пытать, чтобы узнать их жреческие секреты. А секретов здесь могло быть много. Храмы — то существуют с самого начала истории Атлантиса, — добавил стоявший рядом Хелг.
— Да, информацию получить было бы интересно. А рабы, они откуда? — спросил Сашка одного из сотников, которые проверяли подземелье.
— Я не понял вопроса, милорд.
— Рабы, которые остались живы, они смертники или работали у жрецов? Кто — то ведь должен готовить пищу, убираться в комнатах.
— Я сейчас узнаю, милорд.
Спустя четверть часа сотник докладывал Сашке.
— Милорд, рабы были в двух дальних камерах подземелья. В одной полтора десятка, в другой трое. Все мужчины. Первые работали на скотном дворе, а трое при храме уборщиками. Но что странно, милорд. Все они с выбритыми головами.
— Может быть, здесь так принято?
Сотник покачал головой.
— Я у них спросил. Их обрили сегодня утром, волосы для чего — то понадобились. Один из тех трех уверяет, что для какого — то магического действа. Но какого, он не знает.
— А остальные?
— Из первой камеры вообще никуда дальше скотного двора не выходили. Они вообще ничего не знают. Весьма тупы. Храмовники, наверное, специально таких подбирали, чтобы не думали о побеге.
— А те трое?
— Эти посмышленей, только все время в ногах валяются. Их так здесь выдрессировали.