Путь Сашки. Книга пятая
Шрифт:
— Отец!
— Ладно, возьмешь. Только немного.
Ламинт перевел взгляд на парней.
— Поняли? Лечат вашего хозяина. Кто он такой?
Эйгель в вечерних хлопотах так и не смог ничего придумать на ожидаемый вопрос и лишь только сейчас стал лихорадочно обдумывать ответ. А Серри, тоже помня слова лесовика о продаже графа в Лоэрн, решил промолчать, отдав инициативу Эйгелю.
— Севир. Бароне… барон Севир.
— Барон? Это удачно мы сегодня сходили. На три золотых барон потянет. Будь он здоровым, то
Парней отвели в соседний домик, стоявший чуть в сторонке. В нем не было оконцев, а когда завели внутрь домика, то парни увидели крепкие кольца и железные цепи. Темница! Да, темница, в которой до следующего дня придется им посидеть. А, может быть, и дольше, пока лесовики не отправятся на встречу с хаммийскими торговцами.
— Эйгель, я понял, почему ты назвал милорда бароном Севир. Это для того, чтобы его не отвезли в Лоэрн?
— Да, Серри. Там смерть. И эти не согласятся на выкуп.
— Даже за тысячу золотых?
— Ты же сам слышал.
— Но ведь такие деньги! Пусть взяли деньги, а потом с ними сбежали бы. Атлантис большой. С деньгами где хочешь спрятаться можно. Может, просто так говорили, что выкуп не возьмут?
— Не думаю. Сбежали бы? Вот представь такое. Получают золото, возвращают милорда, бросаются бежать, а лес — то окружен. У нас же несколько тысяч солдат.
— А когда успеют лес окружить? Ведь милорд сильно ранен.
— А его светлость Дарберн? Вот он и прикажет.
— Но граф в Ларске.
— Готов на что угодно поспорить, что как только гонец прискачет в Ларск, его светлость бросится в Каркел.
— Ну, это правильно. Я и не подумал. Но и эти лесовики тоже не подумают.
— А если догадаются? Милорда Ксандра не пощадят, отправят самозванцу Тарену.
— Да, могут. И что тогда делать?
— Весточку бы нашим передать. Что милорд здесь.
— А как? Через кого?
— Только через лесовиков. Но раскрывать имя милорда нельзя.
— Жаль, что милорд Хелг погиб. И неизвестно что с милордом Ястредом. Ушел ли он? Ведь только ему и можно теперь весточку кинуть. Ну, не этому Ильсану же?.. А? Что молчишь, Эйгель?
— Да вот думаю, кто поймет из наших, что мы назвали милорда бароном Севир?
— И что?
— Сообщим, пусть через лесовиков — больше не с кем весточку послать, что здесь барон Севир. Но кто знает, что такого барона не существует? Ведь моего брата казнили. Правда, сейчас новый должен быть, кому наш замок отдали, но новый барон сейчас, наверное, в Гендоване. А могут знать про барона Севира только милорды Хелг, Ястред и Ильсан. Остальные — то ларцы. Слышать — то, может, и слышали, но в подробности не вникали.
— Там еще сто гендованцев было. И каркельцы.
— Каркельцы тоже не знают. А гендованцы — это тот же Ильсан. Как бы он хуже не сделал, если узнает.
— А может?
— Его хвалил мой старший брат. А раз
Утром, когда солнце стало подниматься вверх, парней освободили от цепей и отправили обратно в избушку. Там Акси что — то колдовала, перемешивая в ступке какие — то травы, поливая их из маленького горшка жидкостью странного цвета. Рядом на лавке лежали пучки трав, кусочки какого — то моха, да еще и заплесневелого. А девушка добавляла все это в приготовляемую настойку.
— Ну, вот, почти готово. Сейчас немного настоится и можно поить вашего хозяина. Он кто, барон? Надо же, такой молодой и уже барон. А что это у него со спиной? Вся в рубцах. В бою или лошадь сбросила и по камням понесла?
— Ты собираешься поить этой дрянью милорда?
— Ага. Не нравится?
— Даже отсюда воняет, хоть нос зажимай.
— Ну, так уж и нос.
— А вот и нос, — из — за занавески высунулась мордочка младшего брата Акси, — я тоже нос зажимаю, даже в мой угол дошло.
— Потерпишь. Или сходи на крыльцо, там запаха нет.
— Ага, и все просмотреть?
— Ты слишком любопытный, Вири.
— Ага, как же, любопытный. Был бы любопытным, пошел бы с отцом посмотреть на дорогу.
— Так тебя и взяли! Ведь сам знаешь, потому и не напрашивался.
— Подумаешь, полтыщи каркельцев пошли воевать Снури.
— А что, наши пошли на Снури? — Эйгель насторожился.
— Это тайна, — надулся Вири. — А девчонки всегда их выболтают.
— Все, пора. Настойка готова, давайте осторожно переворачивайте вашего барона так, чтобы можно было настойку ему влить.
— Эту гадость?
— Сам ты гадость. Смотри, твой барон весь в горячке, без настойки до вечера не проживет. Да и рана все еще сильно воспалена, как бы резать не пришлось. Тогда, если выживет, калекой будет. Сгибаться не сможет.
— Ты — то точно знаешь, что это можно пить?
— А то!
— И никто не умирал?
— Не знаю. Я ведь первый раз такое сделала. Раньше надобности не было. Но меня матушка учила! Если не дать — точно умрет.
— Ладно, но смотри, если милорд умрет…
— То что будет? Убьешь?
Эйгель стоял нахмурившись и не знал что ответить. Как же он девчонку будет убивать? Да и не убивал он в своей жизни никого.
Акси насмешливо на него смотрела, а Вири достал откуда — то из своего угла арбалет с уже наложенным болтом. Заранее приготовил! Сам двух вершков, а туда же!
— Ладно. Раз говоришь, что выхода нет, пошли поить…
Потом милорду меняли повязку, а Акси намазывала рану какой — то травяной мазью. Но крови больше не было. Когда солнце поднялось к вершине, один из бородачей, зашедший в дом, снова отвел их в темницу. Но на этот раз на цепь не посадили. Ближе к вечеру их опять позвали в дом. И снова повторилось то, что делали утром.