Путь воина
Шрифт:
«Разнесут нас на клочки — и вся твоя спесь улетучится как гелий из баллонетов, — мелькнула насмешливая мысль в голове Широ. — Здесь мы чужаки. Всеслав может перебить всю делегацию, и что сделает император? Да ничего. Нет у нас общих границ, чтобы начать войну, это правда. Так что не пыжился бы ты, братец».
Подтянутый стюард в безупречном сером костюме с родовым гербом на рукаве вошел в салон и доложил, что встречающая сторона подогнала машины прямо к трапу, поэтому можно выходить. Дайме Китамуро одним движением руки отослал стюарда обратно, но не спешил покидать аэролет. Пусть подождут. А вот Широ намек понял. Он стремительно исчез, и через несколько минут Глава клана наблюдал, как его гвардейцы-хатамото спускаются по трапу и
Китамуро, не таясь, разглядывал встречающую делегацию. Всеслава почему-то среди трех мужчин в строгих костюмах не было. Дайме нахмурился. Что это? Неуважение к родственнику? Или у мятежников настолько дела плохи, и удельный князь вынужден заниматься ими, а не принимать важного гостя?
Хм, интересно. Отсутствует глава службы безопасности, нет ни одного чиновника, приближенного к Всеславу. Китамуро уже собрался дать команду на взлет, испытывая нешуточную злость, но вспомнил, что его помощи ждет дочь. Ради престижа клана нужно перетерпеть неподобающее поведение русской знати…
Так, а вот этого боярина дайме знает. Невысокий крепыш с румяным лицом и обманчиво наивным взглядом терпеливо ждал выхода гостя, изредка кидая взгляды вверх. Он видел, что Китамуро колеблется, и пару раз едва заметно кивнул, словно давал какой-то знак. Глава новоиспеченного дипломатического Приказа боярин Голицын Алексей Иванович. Знакомы, знакомы. Интересно, как Всеслав собирается оправдываться перед западными странами и княжествами, представляя новый Кабинет?
А с Голицыным кто? Этих седовласых людей Ичиро не знал. Кто-то из великородных, кто имеет право быть подле своего князя? Ну да ладно, теперь можно и выйти. Вон как притоптывать ногами в нетерпении стали! Скрывая улыбку под маской бесстрастности, дайме Китамуро пригладил усы и решительно шагнул в услужливо распахнутую стюардом дверь, спустился по металлической лестнице на первую палубу, слегка касаясь начищенных поручней. На мгновение задержался на выходе. В лицо пахнуло невероятным запахом нагретой за день луговой травы, отчего мгновенно закружилась голова. Ичиро даже задохнулся от восторга, словно в далекое детство вернулся, когда босоногим мальчишкой бегал по родовой усадьбе в предместье Шикоцу и вдыхал точно такой же запах, смешанный с капельками водной взвеси от гремящего неподалеку водопада.
Голицын шагнул ему навстречу, сразу показывая свое старшинство в делегации, но остановился в паре шагов, демонстрируя, что ценит личное пространство и обособленность гостя. Удовлетворенный подобным проявлением учтивости, дайме вздернул подбородок, выслушивая льющуюся патокой речь. Толмач торопливо переводил ее на родной язык Главы клана, да так старательно, что на покатом смуглом лбу выступили крупные капельки пота. Любая оплошность в переводе, неточная фраза могли изменить смысл и привести к печальным последствиям. А расставаться со своей головой толмач не хотел.
Голицын замолчал, но руку протягивать не стал. Он помнил, насколько это важно для японцев. Дайме опять про себя усмехнулся. Все-таки Алексей Иванович из тех людей, для которых незазорно показать свою радость от встречи. Поэтому Ичиро обозначил легкий поклон, приложив руки к груди на уровне сердца. Боярин заулыбался и стал представлять стоящих рядом с ним людей.
— Думные бояре Соколов Василий Егорович и Потемкин Александр Федорович.
Оба боярина, совсем молодые по сравнение с самим Голицыным и Ичиро, степенно поклонились. Холодно кивнув в ответ, дайме проследовал в роскошный салон автомобиля. Поморщился, что еще какое-то время придется находится без движения. Следом за ним сел толмач, второй обязанностью которого была защита господина в случае непредвиденных обстоятельств.
— Не беспокойтесь о ваших людях, — поторопился сказать Голицын, пристраиваясь на широком диване. Боярин был настолько крупным, что едва не придавил толмача, которому пришлось робко пододвинуться к Главе клана. — Личная охрана поедет в следующей машине, а для слуг подадут автобусы.
Толмач старательно перевел.
— Почему я не вижу князя Всеслава? — задал самый животрепещущий вопрос Ичиро. — Что-то случилось? Заболел?
— Нет, господин Китамуро, с ним все в порядке, — поспешил ответить Голицын. — Он… уехал по делам. Будет в Ярославле завтра или послезавтра. Все, что вам нужно, можете просить у меня. Я замещаю Всеслава Ивановича во время его отсутствия.
— А княжич Данила? — Китамуро прикинулся незнающим.
— Аа-мм… — нечленораздельно промычал боярин. — Данила Всеславич не может замещать отца по причинам, о которых мне не известно.
— Тэмико знает об этих причина? — продолжал наседать Ичиро, глядя в крупный затылок водителя, как будто заинтересовался его короткой стрижкой.
— Да, княжна знает. Будет лучше, если вы сами спросите ее об этом, — с облегчением сказал Голицын.
Оставшуюся дорогу они молчали. Дайме строил планы, как бы повидаться с зятем. Несомненно, его очень серьезно охраняют, и вряд ли Ичиро сможет добиться от начальника стражи свидания. У того личный приказ Всеслава никого не пускать, даже принцессу Тэмико. Дочь сама об этом говорила.
Кавалькада въехала на мост через Волгу и промчалась по нему не сбавляя скорости. Бронемашина с пулеметной турелью на крыше ловко пристроилась впереди внедорожников и повела колонну к дворцу удельного князя, которое находилось на правом берегу реки неподалеку от Тропинской слободы — огромной территории, протянувшейся вдоль Которосли — притока Волги.
Всеслав за годы княженья в Ярославле превратил Тропино в хорошо укрепленное поместье, заодно не забыв включить туда и слободу, где проживали слуги и работники. Многочисленные блокпосты находились в самых неожиданных местах, а многокилометровый забор из прочного кованого железа отсек главную резиденцию Всеслава от любопытных горожан.
Вдоль пойменного берега Которосли провели отсыпку и возвели дамбы, чтобы весеннее половодье или летние наводнения не причиняли вред поместью и служилым людишкам. Маги-ландшафтники разбили там парковые зоны, превратив унылую слободу в великолепное место для отдыха.
Въезжали в Тропино по асфальтированной трассе, прямой как полет стрелы, вдоль зеленеющих лип, ясеней и дубов. Ичиро заметил, что на центральном блокпосту прибавилось военных. По сравнению с прошлым визитом стало больше бронетехники, появились новые пулеметные гнезда, на въезде дорога уставлена бетонными блоками, образовавшими причудливый лабиринт. Водителю пришлось лавировать между ними, прежде чем проскочить распахнутые ворота. Дальше уже мчались без задержек. Промелькнули нарядные одно и двухэтажные особняки вассалов князя Всеслава, и наконец, показался белокаменный четырехэтажный дворец, опоясанный старинным корабельным сосновым лесом, чьи кроны взлетели на высоту пятидесяти, а то и больше метров. Ичиро восторгался невероятной красотой и стройностью желтокорых деревьев. Про себя подумал, что нужно выделить время и побродить в лесу, отрешившись от мирской суеты.
Его внимательный взгляд зацепился за необычную тишину возле парадной лестницы из темно-красного гранита. Дворец прикрывали несколько броневиков, расставленных в разных точках, а возле входа торчала внутренняя охрана, а не личная гвардия князя. Значит, Всеслава и в самом деле в Ярославе нет. Неужели снова возобновились бои?
Свою дочь, ее фрейлин и всех хатамото Глава клана Китамуро заметил сразу. Самураи были облачены в темно-зеленые камуфляжные комбинезоны и вооружены скорострельными «арисаками», а дополнительно у каждого на бедре висела кобура с пистолетом. Это было что-то новенькое. Значит, ситуация и в самом деле неординарная, раз хатамото перешли на ношение огнестрельного оружия.