Путь волшебника

Мартин Джордж Р.Р.

Одиссей убедил Цирцею расколдовать команду его корабля, и мы неожиданно опять стали людьми. Грязными людьми, уставшими от необычного приключения. Никогда в жизни я так не пачкался и вид имел тошнотворный. Эльпенор смотрел на меня в крайнем замешательстве — не зная, что и сказать, я лишь покачал головой. Холодный узел в подреберье вновь заворочался, напоминая об ушедшей боли. Мало-мальски приведя себя в порядок, мы вернулись во дворец Цирцеи.

В ту ночь Одиссей и волшебница окунулись

в безумство любви, а оставшаяся часть команды, радуясь вновь обретенным человеческим телам, предалась необузданной оргии. Чтобы не слушать всякие колкости вроде «Эй, малыши, а сколько нимф вам удалось уломать?» или «Может, попросите старших товарищей поучить вас?», мы с Эльпенором забрались на крышу дома с большим ритоном медового вина.

Прозрачный ночной воздух полнился пением цикад. Плыл аромат сосновой живицы и морской соли. Звезды едва забрезжили. Мы разлеглись, скинув туники, на ребристой плитке. Волоски на моем теле слегка шевелились, но я не ощущал обдувающего ветра. Сердце пульсировало холодно и отстраненно, словно высокие звезды. Я размышлял: приходит ли к свиньям когда-нибудь желание посмотреть на звездное небо?

— Боги, как мне понравилось, — проговорил я, не спуская глаз с ночного небосвода.

Эльпенор не ответил, уже изрядно опьянев. «Зудит ли его кожа, как и моя, после кувыркания в грязи?» — подумал я и от души хлебнул вина, чье тепло приятно щекотало горло.

— Мне очень понравилось, — повторил я погромче, не решаясь все-таки сказать, что хочу опять стать свиньей. — Я не прочь повторить!

— Повторить? Ты хочешь повторить? Повернуть время вспять? — проговорил он заплетающимся языком.

— Ты знаешь, о чем я. Хочу…

— Какая разница, чего мы хотим, если никогда не получим желаемого?

Он разозлился сильнее, чем я ожидал. Не до бешенства, конечно, но примерно таким он становился в сражении. Схватив ритон, Эльпенор вскочил.

— Эй, оставь хоть глоточек! — Я тоже поднялся и хлопнул его по плечу, пытаясь хоть немного развеселить.

Эльпенор отшатнулся от меня, слегка покачиваясь.

— Отстань! — Он сделал второй большой глоток, шагнул ко мне, наклоняя голову, и… захрюкал.

Наверное, со стороны это выглядело смешно, но я по-настоящему испугался. Он не захотел мыться, и теперь в звездном свете засохшая на голой груди грязь напоминала запекшуюся кровь. Мой друг уже выпил достаточно и потерял власть над собой; в таком состоянии он легко мог затеять ссору, но я не хотел с ним драться. Тем более в темноте на скользкой крыше.

— Эй, погоди, Эльпенор, полегче…

Он несколько раз гортанно хрюкнул, слишком низко для человека.

— Прекрати! — Я попятился. — Хватит валять дурака! Говори по-человечески.

Он ответил хриплыми выдохами, такими сильными, что разлетелись брызги слюны и слизи из носа.

— Эльпенор! По-человечески!

— Ну ладно. Хрю, хрю-хрю! — ответил

он. — Ты доволен? Этого ты хотел? Ну, давай же — хрю-хрю, хрю! Скажи это по-человечески.

Я молчал.

— Не можешь сказать? — Он вылил в рот последние капли и швырнул ритон с крыши.

Когда керамический сосуд разлетелся вдребезги на мощенном камнем дворе, взвыл волк. Эльпенор завыл в ответ, зарычал и захрюкал, отвернувшись от меня.

— Прекрати, Эльпенор!

— Тебе же понравилось! Так давай, присоединяйся! Поболтаем, похрюкаем! Хрю-хрю! Ну как? Не слишком по-человечески? — Он вновь захрюкал, как свинья, и влага двумя струйками побежала из его ноздрей.

Я отпрыгнул, едва не свалившись.

— Перестань!

Внезапно он выбросил руки вперед и попытался меня схватить, хрипя и хрюкая, как кабан.

— Забери тебя Цербер, Эльпенор! — Я прикрыл голову руками, но он, дико рыча, врезался в меня.

Я оттолкнул его, сильно оттолкнул, но он продолжал нападать. Не знаю, рычал ли он, плакал, завывал ли — о боги, что за ужасные звуки! — но мне стало больно. Эльпенор обезумел, будто одержимый демонами, и я, глубоко вздохнув, хрюкнул в ответ. Громко!

Он еще раз боднул меня, а потом сжал в крепчайших объятиях, забыв — благодаренье богам! — об этих ужасных звуках. Я стоял как дурак, уткнувшись носом Эльпенору в грудь. Его пот, смешанный с грязью, стекал мне на лоб. Но я радовался, что он перестал нападать. Впервые с того мига, как нам вернули человеческие тела, я мог слышать биение его сердца радом с моим.

Наконец Эльпенор разомкнул объятия.

— Значит, ты свинья в глубине души?

Я потер бока — все-таки Эльпенор сдавил меня слишком крепко.

— Должен заметить, сегодня впервые за весь срок службы в дружине нашего предводителя я почувствовал себя счастливым.

Мой друг хрюкнул, но в этот раз скорее по-человечески, чем по-звериному.

— Эльпенор? Ты в порядке?

Он с наслаждением, как самое вкусное яство в мире, слизнул сопли с верхней губы.

— Мне понравилось, что я все забыл. Ты меня понимаешь?

— Ага…

— Но теперь я снова вспомнил.

Я не знал, что и ответить. Мои собственные воспоминания, вызывающие боль, нахлынули после возвращения человеческого облика, но я ценой неимоверных усилий справлялся. А вот мой друг не сумел.

— Ну, кто-то же должен помнить…

— Ты думаешь, это предначертано свыше? Помнить? — Его губы исказила кривая усмешка. — Как думаешь, наш предводитель запомнил, что с нами сталось? Что мы увидели?

— Думаю, нет. Но я помню. И ты помнишь.

— Да, и это мучает меня. Ты хочешь все помнить?

— Нет, но…

— Но!.. Ты жалеешь, что мы не остались свиньями. — Его странная улыбка угасла.

Я усмехнулся и негромко хрюкнул.

Он хрюкнул в ответ, растерянно и тоскливо. Подошел к краю крыши.