Шрифт:
Одна из главных космических трасс в созвездии Большой Медведицы соединяет планеты Мутрию и Латриду. На этой же дороге лежит Таирйя — скалистый шар, пользующийся среди путешественников дурной славой из-за окружающих его огромных каменных туч. Диск планеты едва проглядывает сквозь этот каменный заслон; его непрестанно пронизывают яркие вспышки и грохот сталкивающихся глыб; короче говоря, — настоящий первозданный хаос.
Несколько лет назад пилоты, курсирующие между Мутрией и Латридой, стали рассказывать о каких-то страшных чудищах, которые внезапно выскакивают из туч, клубящихся над Таирией, нападают на ракеты, оплетают их длинными щупальцами и стараются затянуть в свое мрачное логово. Пока все ограничивалось паникой среди пассажиров.
Все эти слухи вызвали такое волнение на близлежащих планетах, что специальной экспедиции было поручено исследовать окрестности Таврии. Некоторые участники экспедиции утверждали, что якобы в глубине туч Таирии они заметили каких-то змееподобных, похожих спрутов чудовищ, но это не получило подтверждения, и через месяц экспедиция, не отважившаяся углубиться в район кремневых туч Таирии, вернулась на Латриду ни с чем. Позднее предпринимались и другие экспедиции, но ни одна из них не дала результатов.
Наконец известный космический бродяга, отважный Ас Мурбрас, выбрался на Таирию с двумя псами в скафандрах, чтобы поохотиться на загадочных страшилищ. Через пять дней он вернулся один, совершенно измотанный. Как он рассказал, недалеко от Таирии из тучи вдруг выскочило множество чудовищ, которые оплели щупальцами его и собак; храбрый охотник выхватил нож и, нанося удары вслепую, сумел вырваться из смертельных объятий, чего не удалось, увы, сделать псам. Скафандр Мурбраса и снаружи и изнутри, носил следы борьбы, а в некоторых местах к нему прилипли какие-то зеленые лохмотья, похожие на волокнистые стебли. Ученая комиссия, добросовестно исследовав эти лохмотья, определила, что это обрывки многоклеточного организма, отлично известного на Земле: речь шла о Solanum tuberosum, многосемянном клубнеплоде, завезенном испанцами из Америки в Европу в XVI веке. Это известие взбудоражило умы, и невозможно описать, что творилось, когда кто-то перевел научное название на нормальный язык и выяснилось, что Мурбрас принес на своем скафандре кусочки картофельной ботвы.
Отважный звездный бродяга, задетый за живое подозрением, что в течение четырех часов он бился с картофелем, потребовал от комиссии опровергнуть эту гнусную клевету, но ученые отказались что-либо изменить в своем заключении. Это известие взбудоражило всех. Образовались партии Картофельников и Антикартофельников, борьба охватила сначала Малую, а потом и Большую Медведицу; противники обменивались тяжелейшими оскорблениями. Но все это было пустяком по сравнению с тем, что началось, когда в спор вмешались философы.
Из Англии, Франции, Австралии, Канады и Соединенных Штатов съехались самые выдающиеся теоретики плавания и представители чистого разума, и результаты их деятельности потрясли всех.
После всестороннего изучения вопроса физикалисты заявили, что когда два тела А и Б движутся, одинаково правильно будет сказать, что А движется относительно Б и что Б движется относительно А. Поскольку движение относительно, можно с одинаковым основанием утверждать и что человек движется относительно картофеля и что картофель движется относительно человека. Поэтому вопрос, может ли картофель двигаться — бессмыслен, а вся проблема — мнимая, то есть вообще не существует.
Семантики заявили, что все зависит от того, как понимать слова «картофель», «является» и «подвижный». Поскольку ключ здесь — глагол «является», его необходимо исследовать детально. После этого они приступили к созданию Энциклопедии Космической Семасиологии, посвятив первые четыре тома рассмотрению слова «является».
Неопозитивисты
Томисты заявили, что бог для того создал законы природы, чтобы иметь возможность творить чудеса, так как чудо есть нарушение законов природы, а где нет законов, там нечего нарушать. В указанном случае картофель двигается, если такова воля Всевышнего, но неизвестно, не фокусы ли это проклятых материалистов, которые стремятся дискредитировать церковь; следовательно, нужно ждать решения Ватиканской Курта.
Неокантианцы заявили, что предметы являются творениями духа, а не познаваемыми вещами; если разумсоздает идею подвижного картофеля, то подвижный картофель будет существовать. Однако это только первое впечатление, поскольку дух наш так же непознаваем, как и его творения; и потому ничего не известно,
Холисты–плюралпсты–бихевиористы–физикалисты заявили, что, как известно из физики, закономерность в природе является только статистической. Так же как невозможно с абсолютной точностью предвидеть путь единичного электрона, так же неизвестно наверное, как будет вести себя единичная картофелина. Все прежние наблюдения показывают, что миллионы раз человек копал картофель, но не исключено, что один раз из миллиарда случится наоборот, то есть картофель будет копать человека.
Профессор Урлипан, мыслитель-одиночка школы Рассела и Рейхенбаха, подверг все эти выводы уничтожающей критике. Он утверждал, что человек не получает чувственных восприятий, ибо никто не наблюдает чувственного восприятия стола, кроме самого стола: но поскольку, с другой стороны, известно, что о внешнем мире ничего не известно, то нет ни внешних вещей, ни чувственных восприятий. «Нет ничего, — заявил профессор Урлипан. — А если кто-нибудь думает иначе, он заблуждается». Следовательно, о картофеле сказать ничего нельзя, но совсем по другой причине, чем считают неокаптианцы.
Пока профессор Урлипан работал непрерывно, не выходя из дома, перед которым ожидали Антикартофельники с гнилой картошкой, ибо страсть затуманила все умы, на сцене появился, а говоря точнее, на Латриде высадился профессор Тарантога. Не обращая внимания на бесплодные ссоры, он решил исследовать тайну sine ira et Studio, как подобает настоящему ученому. Он начал исследования с посещения окрестных планет, где собрал информацию у местных жителей. Таким образом, профессор установил, что загадочные существа известны здесь под названиями! «гортохля», «картосы», «картыши», «корфеты», «бараболя», «картовка», «барабошка», «картопля», «гулена», «гульба», «картоха»; это дало ему пищу для размышлений, поскольку, как сообщали словари, все эти названия были синонимами обыкновенного картофеля.
С достойным удивления упорством и несокрушимой страстью пробивался Тарантога к сути загадки, и через пять лет у него была готова теория, которая все объяснила.
Когда-то в окрестностях Таирии сел на метеоритный риф корабль, шедший на Латриду с грузом картофеля для колонистов. Через образовавшуюся в обшивке пробоину высыпался весь груз. Корабль сняли с рифа, и спасательные ракеты отбуксировали его на Латриду, после чего вся эта история была забыта. Тем временем картофелины, упавшие на поверхность Таирии, пустили ростки и начали как ни в чем не бывало развиваться. Но все-таки условия существования были чрезвычайно тяжелыми: сверху то и дело падал каменный град, уничтожая молодые побеги и даже убивая целые растения. В результате уцелели только самые хитрые картофелины, которые умели устраиваться и находить себе убежище. Возникшая таким образом порода сообразительного картофеля развивалась все более бурно.