Путешествие на восток
Шрифт:
Государь отключил звук. Потом вынул из уха «каплю» Иная, молчащую уже более стражи, и покатал ее перед собой на столе. Никаких полезных и новых мыслей по поводу услышанного у него в голове уже не появлялось. Гуляла только тупая боль – от висков к затылку и обратно.
Судя по времени на часах, за стенами Ман Мирара рассвело. Необходимо было срочно сделать несколько письменных распоряжений: насчет свадьбы, учений в Курганах и эргра Иная с его товарищами по заговору. Рука не поднималась, а заставить себя не находилось сил. Хорошо бы еще написать письмо сыну в Эгироссу, пока Инай не поговорил с ним напрямую. Ша письма не ждет – значит, удивится. Какое-нибудь хорошее письмо… Оставалось только вспомнить, умеет ли таргский государь писать хорошие добрые письма и, если умеет, – как это делается. Обидно, что тут говорить. У него просто не было возможности
Потом ему пришла в голову еще одна мысль, маленькое злое искушение: не останавливать сейчас Иная. Предоставить тому свободу действий. Посмотреть, что Ша ему ответит. На что решится. Проверить, чего стоит его единственный наследник. Быть может, зря он возлагает на него надежды?..
Глава 2
За Нэлем приехали скоро – в самом начале первой дневной стражи. Встречал посланников из Царского Города Маленький Ли, с раннего утра ходивший со злым лицом.
Первым из имперских представителей, явившихся в Большой Улей за Нэлем, был крупный остроносый пес черно-рыжей масти, короткошерстый, бесхвостый, на тонких длинных лапах. Пока люди и полулюди церемонно беседовали между собой на лестнице и внизу, пес с деловым видом проник в холл второго этажа, где Нэль ожидал своей участи, прыгнул на диван у другой стены и по-барски там разлегся. Нэля он при этом замечал не больше, чем муравья на потолке.
Через некоторое время, в сопровождении Ли и Фая, на пороге холла появилась женщина. Невысокая, худощавая, с узкой талией и нежным, выразительным лицом. Рыжие волосы уложены в затейливую прическу из множества локонов и косичек, расшитое золотом платье из травянисто-зеленого шелка специально задумано и сшито именно так, чтобы подчеркнуть все те качества, которые как раз и отличают женщину от мужчины. На взгляд таю, выглядело это вопиюще неприлично, но, в то же время, не лишено было своеобразной красоты. Двигалась женщина легко и плавно, словно ткала в воздухе последовательную панораму изящных поз. Легкий цветочный запах поплыл с ее появлением по комнате.
У посланницы государя не было ничего общего с крикливыми и толстыми торговками Зеленного рынка или грубыми краснолицыми прачками с Рыбных Пристаней, распухшие руки которых непрерывно полоскали и терли белье, а языки перемывали косточки мужчинам. Она словно родилась не в этом мире. Или, во всяком случае, не в этом городе. Таких райских птиц Нэль ни на своих записях, ни на улицах Столицы еще не видел.
– Госпожа Шер Шерилар, старшая наставница государевых наложниц, представил гостью Фай. – Натаниэль, невеста государя Аджаннара.
Нэль не поздоровался и не сделал ни одного движения навстречу. Просто молча сидел и смотрел. Взгляд госпожи Шерилар не очень нравился ему. Он был откровенно оценивающий, с небольшой насмешкой и некоторой толикой снисхождения.
– Ну что ж… – произнесла сладким голоском старшая наставница государевых наложниц. – Государь велел поторопиться. Если вы не возражаете, мы прямо сейчас и начнем.
Господин Дин трудился в поте лица. Среди ночи он поднял на ноги весь штат собственной канцелярии, а уж его помощники перебудили всех полицейских и министерских архивариусов в городе. Особой необходимости в этом не было, но Дин не желал упустить ни единой самой малейшей детали. К утру примерная картина происшедшего была составлена у него на столе и имела вид мозаики из десятка различных документов официального, полуофициального и совсем неофициального толка.
Все оказалось просто, как дважды два. Связь между покойным министром Энигором и гадателем Даргом отыскалась самая прямая. Гадатель Дарг дважды был записан в журнале личных аудиенций кира Энигора: для какого-то безродного и нищего гадателя неслыханная честь.
История хождений придворных чиновников к Даргу началась давненько, но всерьез страсти закипели после доноса, которым Дин пытался припугнуть Дарга. Как будто бы донос этот стократ придал обманщику популярности. Приобретя входы и выходы при дворе, ловкий гадатель проник к киру Энигору на прием якобы по важному государственному делу. Видимо, выдав некую информацию, он желал обезопасить себя от посягательств Тайной стражи, которыми грозил ему Дин. Аудиенция у Первого министра состоялась за два дня до встречи шарлатана с Ша, но тремя днями после визита Дина. После этого, во-первых, за Даргом немедленно была установлена слежка. Вели ее лучшие сыщики Второй префектуры, и материала они собрали предостаточно, но все сведения осели мертвым грузом в сейфах Первого министра. Возможно, кир Энигор готовил доклад государю; возможно, просто собирал компромат на всех подряд. А во-вторых, посетители хлынули к Даргу толпой и за месяц с небольшим нанесли ему столько денег, что он открыл счет в банке «Купеческий союз». В списке посетителей Дин нашел даже себя, хотя, сопровождая принца, принял все меры, чтобы остаться неузнанным.
Далее – примерно в тот же период времени кира Энигора всерьез заинтересовала фигура эргра Иная. Поверх всех документов о Дарге, Первый министр хранил донесение о том, что к Даргу регулярно наведывается некий монах, которому часто доставляли голубей из монастыря Бдящих Сил в Эгироссе. А для чего возить за сорок лиг птиц, как не для регулярной переписки? Среди бумаг Энигора имелась краткая биография эргра Иная, список приближенных и доверяющих ему людей с галочками на полях. Несколько галочек пересекались со списком посетителей гадателя Дарга. Но ничего явного против Иная из всех этих меленьких зацепок Дин пока вычленить не мог. Да, некоторые люди поддерживают между собой приятельские отношения, верят гаданиям, имеют общих знакомых, дают советы друзьям – которому гадателю можно верить, а который просто бредит наяву, который священник знает свое дело, а кто из попов карьерист и хапуга – ведь у высокопоставленных особ и при дворе, и в других городах круг общения весьма ограничен. А Инай вполне мог оказаться прекрасным исповедником и духовным пастырем помимо того, что эгиросский наместник каким-то образом втравил его в заговор…
Загривком Дин чувствовал за всем этим копошением некий умысел, сплетенную ловчую сеть, готовую к работе. Но по документам никаких особенных преступлений не было совершено. Кроме двух убийств. Вот монах посетил гадателя в последний раз. Вот в журнале приемной кира Энигора записан на следующее утро гадатель Дарг. Но ночью Даргу перерезают горло, а через четыре дня то же самое делают с Энигором. Причем слух о готовящемся покушении успевает распространиться по городу и достичь ушей самого министра. Потом кир Энигор на смертном одре говорит загадочную фразу. Она достигает ушей придворных и весь Царский Город некоторое время пытается ее толковать, но никто ничего не понимает, поскольку фраза неконкретна. «Берегись дурака» и «величие и справедливость» – две из шестидесяти четырех возможных комбинаций в гадательной книге Дарга. Вот, значит, какое предсказание выпало принцу, и как исполнил приказание Дина гадатель…
Дин поменял местами документы на столе. В мозаике образовались пробелы. Здесь не хватало деталей. Может быть, двух-трех встреч с гадателем самого Первого министра, его доверенных людей или, в крайнем случае, нескольких их писем друг другу.
То, что простой гадатель с Веселого Бережка за короткий срок приобрел среди придворных невероятное доверие и популярность – само по себе не совсем нормальное явление. Видимо, у людей имелись веские основания ему верить. Вполне возможно, что Дарг гадал под диктовку человека, который наперед знал судьбы многих, и знал их гораздо лучше, чем они изложены в небесных скрижалях. Возможно, этот человек знал также и свою судьбу. Слух о покушении мог быть не утечкой информации от злоумышленников, а…
Дин перемешал бумаги еще раз. Что, если не Аксагор втравил Иная в заговор, а все наоборот? Кир Лаур, кир Наор, Харакута и капитан гвардейцев Ионкар – среди посетителей Дарга. Люди, недовольные судьбой, ищут различные пути к желаемому – будь то государственный переворот или черная магия. Та последовательность, в которой Дин подбирал себе союзников, отражалась в собранных Второй префектурой списках. Дин и сам брал в расчет тот донос на Дарга, когда просматривал кандидатуры для собственных целей.