Путешествие на Запад
Шрифт:
Энрик подошёл к приоткрытой двери и заглянул в проём. В большом помещении стоял Варела в окружении четверых культистов и Люциуса.
— Это не… не лучшая идея. — Голос Варелы был напуганным.
Люциус показал ему палец. — Тихо. — Он сделал перед ним несколько быстрых жестов. Варела резко заморгал, замотал головой. Люциус медленно приложил ему палец ко лбу и Варела тут же застыл, как вкопанный. Волшебник осторожно взял его за плечи и, медленно развернув, повёл к стоящему на возвышении алтарю в виде высокой каменной плиты.
Ведомый
— Сколько их у нас? — Спросил Люциус.
— Один набор. Ещё один свиток с контролирующим полем. Но этого мало.
Люциус кивнул. — Приступаем. Пока не очнулся.
Кириан медленно подошёл к Люциусу. — Мессия, простите мне мои сомнения, но… — Он взглянул на лежачего. — В чём его вина? Разве он был плохим человеком.
— Не бывает хороших людей. — Ответил Люциус. — К тому же нам нужно его убить. Ты знаешь.
— Да, о мессия. Но, заслужил ли он такой участи?
Этот вопрос, казалось, на некоторое время поставил волшебника у тупик. Наконец, он произнёс: Если я так решил, значит, заслужил. Так надо для вознесения, Кириан. Нам нужен камень. И нас нужно снять проклятие. Действуй.
Тот немного помедлил и поклонился. После этого он вместе с другим культистом взял свитки и встал с боку от мессии. Люциус занял позицию за головой лежащего.
— Начинаем.
Культист с Кирианом раскрыли свитки и первый начал читать содержимое.
— Форма — есть жизнь. Тело — есть дом. Твёрдость — есть опора. Сохраняй, ибо ничего не годно без них. — Громко произнёс мужчина и закрыл свиток.
Спящий, судя по всему, Варела покрылся чем то блестящим и на вид вязким, словно его полили маслом.
Затем Кириан начал читать свой свиток.
— Погань сонная, изыди из тем, отпусти душу, верни в мир вещей и реалий. Ибо разум силён лишь когда борд. — И тоже закрыл свиток.
Варела открыл глаза и попытался яростно шевелиться.
Люциус раскрыл свой свиток прямо у него над головой. — Величина, что пугает — стань ничтожеством, неуклюжесть — ловкостью, гиря — пёрышком, шар — горошиной.
Тут же он отбросил этот свиток и поднял с пола следующий.
Варела начал быстро уменьшаться. Вернее, уменьшался барьер, образовавшийся вокруг него. Сам он, очевидно, не мог говорить, но едва барьер начал сдавливать, как на всё подземелье раздался приглушённый глухой вопль. Так орал человек, который умирал, возможно, самой мучительной из возможных смертей. Было видно, как под барьером всё стало красным.
Энрик застыл у ужасе от такого вопля. Чувство безопасности требовал бежать отсюда, прямо сейчас, рассказать Хольке, но ощущение, что он может пропустить, что важное, оказалось сильнее.
Люциус быстро открыл следующий свиток.
— Тело — дерево, душа — корень, магия — пламя. Соедини, сомни, перемешай воедино! Во имя свободы души от тела. Единства дерева и огня! Как положено миру, пусть получится прах!
Переставшая жалобно кричать окровавленная туша, начала меняться в форме вместе с барьером, став сначала овалом, затем прямоугольником, в конечно итоге сжавшись до размеров небольшого камня. Кровь, одежда — всё перемешалось в одну единую фиолетовую массу.
Люциус выкинул свиток и поднял руки над алтарём. В один момент всего волшебника охватило пламя, будто он сам загорелся. Вся комната осветилась ярким огненным светом. Даже культисты отшатнулись и слегка отступили с возвышения. В его открытых ладонях образовались два больших огненных шара. Он резко опустил их на съёжившуюся массу и весь обуявший его огонь, будто ушёл в руки, а через них, в то, что он ими накрыл.
Под ладонями вспыхнул яркий свет, будто родилось солнце. Но лишь на пару секунд.
Затем и он погас наступил прежний полумрак.
Люциус стоял с опущенной головой, прикрывая руками результат этот жуткого ритуала. Маска чуть съехала в сторону, открыв острый подбородок, покрытый какими то символами. Переведя дыхание, он выпрямился, поправил маску, с абсолютным спокойствие взирая на место, где только что лежал аристократ Энрике Варела. Теперь вместо него лежал небольшой поблескивающий фиолетовый кристал.
Энрик застыл, будучи не в силах отвести взгляд. Чувствуя, что пора уходить, он не мог заставить себя сдвинуться. Он ждал чего то ещё. Что должно было произойти. Что-то ещё хуже увиденного.
— Мы закончили. — Люциус убрал кристал в карман. — Сколько их у нас теперь?
— Вместе с этим — семь, господин. — Слегка поклонился Кириан.
— Этого может не хватить.
— Осмелюсь сказать, мессия, что один кристал решил бы все наши проблемы.
— Я знаю, о чём ты.
— Проблема в том, господин, что она может помешать нам, если узнает.
— Может. И всё же пока что она полезна мне живой. Подготовь всё и завтра утром подходи к нам с двумя своими людьми. Здесь оставишь двоих. И предупреди вашу группу в Теократии. Сообщи, что мы прибудем в течении ближайшей декады. Дней пять-шесть. Семь — предел, если ничего не случится.
— Будет исполнено. — Он развернулся, но к нему тут же обратился Кириан.
— Господин. Я всё же прошу вас подумать насчёт драконицы.
— Хватит. Он сделал некоторую паузу и продолжил. Делая паузы между фразами — Мы всё решим. В Теократии. — Обернулся к Кириану. — Там есть свитки?
— Я прикажу, чтобы подготовили. И всё, позвольте спросить, как вы собираетесь превращать её?
Люциус взглянул на него Кириан стойко выдержал взгляд. — Ты сомневаешься во мне?
— Я сомневаюсь в её верности вам. Если она действительно так верна, какой пытается выглядеть, то она должна лечь на алтарь при первом вашем слове.