Путешествие по Камчатке в 1908--1909 гг.
Шрифт:
У стоянки я прежде всего занялся установкой термометров. Ямка, выкопанная для почвенных термометров на смычке берегового вала с болотцем, прорезала черный болотный перегной с примесью песка и корней трав. На глубине всего 0,6 м она уперлась в сплошной слой крупного песка. Хотя для ямы было выбрано совершенно сухое на глаз место, однако почвенная вода сильно ее заливала. Никаких следов почвенной мерзлоты ни здесь, ни в других местах весной этого года замечено не было.
С утра 7 июня мы начали работать систематически. Л. Г. Раменский специально занялся бухтой. В. П. Савич обратил все свое
Две экскурсии до и после часовых метеорологических наблюдений выяснили общую картину окрестностей. Горы Кихчик одиноким массивом с обнажениями андезитов и базальтов (в одном месте типичная мостовая) у берега Тарьи заняли почти всю площадь между Ближним озером, р. Паратункой и морем. Они имеют в общем мягкие очертания, развитой почвенный слой, бедны обнажениями и густо поросли березовыми рощами, зарослями ольховника и лесными лугами, растительность которых еще слабо развита. Скалы на берегу преимущественно светло-серые, с черными кристалликами авгита; очевидно, часто раскалываются, и поверхность их совершенно чистая, свежая.
От горы Кихчик до мыса Кухта {* Правильно: Кутха.
– - Прим. ред., 2008 г.}, которым обрывается к морю отрог Колдуновской сопки, тянется ровной площадью низкий морской берег. Ровный песчаный пляж кнаружи от берегового вала великолепен и совершенно чист; немного выброшенных приливом водорослей, среди которых выделяются крупные темно-бурые окончатые перья Adarum Turneri и яркие багрянки, да прыгающие, как блохи, небольшие ракообразные, ведущие земноводный образ жизни, одни лишь нарушают его пустынность.
Гребень вала снаружи местами подмыт зимними штормами и имеет иногда вид стенки; на нем густой стеной стоит Elymus, однообразие которого изредка нарушается ярко-зелеными кустиками зонтичного Ligusticum scoticum. Внутренняя сторона вала сплошь поросла Elymus с редкой примесью других трав; только на нижней части ската есть группы шиповника. Далее идет во всю длину вала лотком понижение, занятое частью озерками, густо обрамленными щавелем, сабельником и осоками; местами у подножия вала берега озерков поросли небольшими плакучими ивами. Озер всего три; за ними и связывающей их полосой болота расположена обширная площадь, низкая, но совершенно сухая, поросшая почти сплошь лесом из Betula Ermani, между которой попадаются изредка деревьяCrataegus с сильно изогнутыми, корявыми и колючими, еще безлистыми сучьями. На полянах среди этого леса толстым слоем лежит серый вулканический песок, или дресва, попадаются группы стелющегося по земле можжевельника и пробивается редкий травяной покров, причем ветошь всюду еще цела. За лесом этим возвышается Ближняя сопка и расположены оба значительных озера -- Ближнее и Дальнее.
До Ближнего озера по тропе, огибающей его далее с правой стороны, всего две версты, прямиком -- еще менее. Путь идет сначала по ровному месту, но последние полверсты вьется между невысокими песчаными холмами, густо одетыми лесом. Эти холмы очень заинтересовали меня своей правильностью, и я проследил их на всем протяжении от подошвы гор Кихчик до середины Ближней сопки. Холмы эти образуют довольно широкую седловину, служащую водоразделом Ближнего озера от Тарьинской бухты. Песок, их составляющий, резко отличается от песка, слагающего береговой вал, или от песка, обнажающегося местами на обращенной к морю опушке леса, более крупным зерном и ярко-желтым цветом (он мало перемыт и сильно железист). Среди холмов много котловин очень правильной, где воронкообразной, где овальной формы, иногда с очень крутыми стенками. В одних есть озерки постоянные или только весенние, в других дно сухое; по гребню их очень часты группы ольховника или кедровника, по дну -- заросли осоки и хвоща(Equisetum limosum), а у озерков часто возвышается довольно густая стена ольхи (Alnus hirsuta).
Эта своеобразная песчаная плотина с ее извилистыми взлобками и замкнутыми котловинами, удерживающими в себе снеговую и дождевую воду, может быть троякого происхождения. Во-первых, можно представить себе, что это полоса дюн, отдалившихся впоследствии от морского берега благодаря образованию перед ними ровной песчаной площади из сглаженных и слившихся вместе береговых валов. Второе предположение то, что это вулканический песок, набросанный некогда сильными извержениями и впоследствии измененный действием воды. Третье предположение, что это остатки древних морен, сохранившихся от того времени, когда Тарья была высоким вулканом и с нее спускались ледники; это последнее предположение представляется мне наиболее вероятным.
По другую сторону всей этой площади Колдуновская, или Дальняя, сопка обрывается в море скалистым мысом Кутха; близ него за береговым валом лежит еще четвертое, более значительное озерко, солонцеватое, мелкое, очень длинное, вытянутое параллельно морскому берегу. Исток его в море мелок, но обладает сильным течением. Мыс Кутха обрывается в море очень круто красными и черными трахитовыми (по Дитмару) массами; далее опять идет более пологий берег с сильно порубленным уже березняком и начинается Сельдевая бухта. Здесь около завода приютился один крестьянский хутор с ездовыми собаками как единственным домашним животным, и далее избушка сторожа, который караулит завод.
Завод брошен, так как для него не хватало рыбы, и администрация его была поставлена на слишком широкую ногу, благодаря чему он мог бы окупиться лишь при очень большом производстве. Позднее жители окрестных деревень рассказывали нам, что деятельность завода настолько уменьшила ход рыбы в авачинских водах, что они, опасаясь голода, решили систематически портить компанейские сети и сделали уже несколько удачных попыток, когда завод закрылся и избавил их от дальнейшей конкуренции. Переваливая обратно мыс Кутха, я заметил, что везде на склонах, обращенных к солнцу, береза уже зазеленела, а на более затененных -- все еще сугробы снега и почки на березе вовсе не тронулись. Местами снег сошел, но земля под ним промерзлая с поверх ности; ниже по склонам снеговая вода идет часто прямо по траве, переполнив небольшие русла ручейков. Местами в нижней части склона целые луга, ярко-синие от цветущей хохлатки (Corydalis ambigua) между бледно-желтыми или уже позеленевшими почками чемерицы, шеламайника, зонтичных и крапивы.
8 июня я с С. В. Атласовым ходил в сел. Паратунские ключи (короче -- в Паратунку, хотя сами жители свое селение называют всегда Ключами), чтобы организовать переезд наш туда из Тарьи. От стоянки мы пересекли площадь березняка наискось, к левому краю Ближней сопки. Так как мой проводник думал, что на Дальнем озере нет лодки, то мы перевалили через прилегающую к озеру часть Ближней сопки все тем же лесом. Снегу на горе уже мало, но растительность только что пробуждается. Спуск среди старых берез по сухим склонам с маленькими лишь ручейками привел нас к плоской правильной луговой террасе над долиной Озерной речки.
Здесь на террасе левого берега быстрой небольшой речки раскинулась летовка паратунских жителей с балаганами для сушки рыбы, амбарчиками, собачьими становищами и рыболовным запором через речку. Здесь идет только красная рыба, или нерка (Oncorhynchus nerka), мечущая икру в озерах; ход ее уже начался, но еще слабый. Теперь "красная" -- блестящего, серебристого цвета, с ярко-красным мясом; к осени она станет неузнаваемой: снаружи малиново-красной, с ярко-зеленой головой и бледным, дряблым мясом.