Путешествие в Градир
Шрифт:
— Смотри! — Восклицаю наиграно весело и пододвигаю заранее подготовленную корзину с рисовальными принадлежностями. Самое главное, что сумел родить много масленых красок и ватман.
Втыкаю на этот раз шесть фонарей в клумбы, а то света нихрена. Затем вываливаю художественную утварь на пол. Жозефина глаза выкатила, видимо, никогда столько разноцветного добра не видела.
— Ой, раньше я много рисовала, Аз! Как ты узнал?
Ну здесь пятьдесят на пятьдесят.
— Наблюдал за тобой, — лгу загадочным тоном и являю
— О, Аз, — раздаётся от неё с такой любовью, что меня передёргивает.
Раскладываю всё. У меня не только краски с кисточками всех калибров. Взял и фломастеры, и карандаши, и бисера всякого до кучи. Последнее, чтоб у входа в покои рассыпать, если потребуется, дабы никто не подкрался незамеченным!
— Порисуем вместе? — Спрашиваю воодушевлённо, будто это мне так, мать вашу интересно!
Беру кисть покрупнее и давай малевать прямо на полу. Причём очень плохо линии вывожу.
— Ой, что — то у меня не выходит так же красиво, как у тебя, — брякаю.
— Неумеха! — Смеётся. — Смотри, как надо.
Графиня пробует приноровиться, усаживаясь. Но ей неудобно на полу. На то и расчёт. Ведь я даже не сомневался, что на этот раз она предстанет передо мной во всей красе. Повод всё это снять у нас появился хороший.
— Ты очень красивая, девочка из моих снов…
— Называй меня Жози, как мама звала, — перебивает. — Ох, что ж делать.
— Ты очень красивая, Жози, но не потому, что на тебе этот наряд и странная корона, — продолжаю мысль. — Поэтому я буду счастлив, если ты оденешь мои вещи!
Трах ти би дох! Рожаю ей маек с мордами зверей в три дэ и юбок клешеных ворох, потому что с размером могу не угадать.
— А ну примерь.
Опешила графиня на миг. Смотрит с шарами на выкате.
А я ведь улыбку держать долго не могу.
Похоже, она ещё вчера весь свой восторг на такие майки истратила. А сегодня впечатление не такое.
— Тебе не нравится моё платье? — Выдаёт с обидой, надувая ещё и щёки.
— А тебе не нравится моё? — Таким же тоном парирую, указывая на своего котёнка на майке.
— Нравится, — отвечает ласково.
— Ну иди сюда, я тебя поцелую, — брякаю.
Графиня тает и быстро соглашается.
— Не подглядывай! — Визжит, уносясь в свои покои с кучкой ультрасовременной одежды.
Сижу жду, пока она возится. Слышу, что служанок позвала. Злюсь, столько мороки, чтобы избавить её от диадемы с камнем. И понять, есть ли на теле ещё какие — нибудь опасные обереги.
Минут двадцать жду, наблюдая больше за окружающей обстановкой нежели за дебилкой. Но пока по замку тревога не объявлена, дышу спокойно. Сверчки что — то растрещались. И где — то на той стороне собака одиноко воет.
Выходит графиня неуверенно, пунцовая и с глазами дикими. Нет, ну совсем другое дело. Выбрала светлую майку с лисой, которая обтянула сисяры, висящие так естественно,
Мать моя женщина! Градус в трусах повышается.
Развлекаю и терплю её по двум причинам. И самая главная — это её большие сиськи! А уж потом всё остальное.
Уловив мой искренний восторг, Жозефина расслабляется и начинает сиять. Мимоходом через окошко подмечаю, что диадема у неё на тумбе у кровати осталась на красной ткани расстеленной. Ни старик, ни тот загадочный Элиот её не забрали.
Пытается на пол усесться перед ватманом.
— Подожди, я принесу тебе что — нибудь постелить, — брякаю и иду в её покои. Причём делаю это в первый раз. Вчера мы носились вокруг да около. И я не рискнул соваться в спальню. А теперь проверяю реакцию и уровень доверия. Графиня и слова не сказала, когда прошмыгнул.
Краем глаза убедился, что увлечена рисованием, примостившись всё же на полу, выложенному мелкой плиткой.
Подхожу к тумбе с диадемой вплотную. Красный бархат частично запахивает золотой обод, видимо, графиня торопилась. Спешно отбрасываю пальцем и всматриваюсь в артефакт. А вот и заветный контур. Внутри жёлтые плетения неподвижные на золоте едва видны, а вокруг фиолетовый контур вереницей частиц струится и блестит. Новые формулы, новые схемы.
Но это ещё не всё. Вокруг гнезда с камнем розовые частицы замечаю! Контур простой, какие я видел и раньше у магов лекарства. Похоже, так и питается жизненной силой камень, людей высасывая!
— Аз! — раздаётся беспокойный голос снаружи.
Млять! Откидываю одеяло, хватая первую же подушку. А затем и вторую.
— Иду, Жози! — Восклицаю, отступив.
Только собрался контуры все поломать, обезвредив эту дрянь. Теперь только следующим заходом. Чую затылком, что уже через окошко заглядывает. А я делаю вид, что комнату рассматриваю.
— Если ты улетишь, я не переживу, — раздаётся от идиотки беспокойное. — Аз, не вздумай бросать меня.
— Я помню эту комнату, — брякаю участливо, игнорируя капризы.
А сам на стол письменный смотрю, где свитки, несколько печатей графских с лакированными деревянными ручками. Там, похоже, и бланки приказов имеются. Думаю, пропуск делегации у меня уже в кармане.
Но приоритеты меняются. Возвращаюсь к своей ненаглядной.
Ждёт, вся на иголках. Похоже, я переборщил с обаянием.
— Так будет удобнее, — кладу на пол подушку у развёрнутого ватмана. — Подожди, испачкалась.
Юбку отряхиваю, по упругой попке чуть попадая. Графиня смотрит с таким доверием, что мне хочется поддаться разврату.