Путешествия по Африке

Юнкер Василий Васильевич

Племя абагарамбо, населяющее остров, в зависимости от времени года, т. е. от уровня воды в реке, находилось то в дружбе, то во вражде с азанде. Вражда начиналась с высоким уровнем, так как на своих многочисленных лодках островитяне чувствовали себя недосягаемыми; азанде же на воде чувствовали себя не столь уверенно, к тому же у них было мало лодок. Все же я решил предпринять поездку к порогам на лодках и одновременно изучить подробнее реку. Для этого вытащили из укромного места новую, прекрасную лодку, спрятанную от вороватых островитян, и Дзумбе на воде проверил ее исправность. Вдруг раздался военный клич, оторвавший меня от работы. Коббэ Тикима вбежал, весь дрожа от испуга, отнюдь не делая чести своему имени «щит Тикима». К крикам людей примешивались хорошо знакомые звуки барабана и рогов, клич «Вурра, вурра!» («Война, война!»). У племени ньям-ньям это также означает «щит». Я отнесся к этому шуму несколько хладнокровнее, чем моя «защита и щит Тикима». С досадой послал я к черту прибежавших людей.

За глупыми выкриками «вурра» обычно ничего не следует. Судя по тому, что я слышал о речных жителях, открытого нападения от них нельзя было ждать. Так оно и оказалось. Выяснилось, что островитяне действительно спустили свои лодки в воду и уселись в них, но лишь для того, чтобы убежать, испугавшись злосчастной лодки, на которой Дзумбе делал пробную поездку. Абагарамбо приняли это за подготовку нападения на них и поторопились перевести свои лодки на другую сторону острова.

Я поторопился послать на остров глашатаев мира с пестрыми вырезанными из бумаги рыбами и передал островитянам, чтобы они без опасения пришли ко мне за подарками. Но, видимо, они слишком боялись Багбинне и его азанде и не приняли приглашения.

Между тем небольшая группа воинов поспешила к берегу, куда направился и я с Багбинне. После короткого размышления я прыгнул в лодку, взяв с собой нескольких гребцов, Дзумбе и Бинзу.

Багбинне я заявил, что хочу посмотреть пороги. Удивленная толпа осталась на берегу, а я приказал грести на юг вверх по течению. Эта поездка была бы очень интересна, если бы многочисленные скалы и камни, высовывавшиеся из воды, не требовали моего внимания; кроме того, все еще продолжающееся возбуждение на острове призывало меня к осторожности. Правда, в случае нападения абагарамбо, даже если бы было недостаточно двух моих ружей, я мог бы достигнуть северного берега, вдоль которого мы плыли, но лодка была бы потеряна. Однако, как я и ожидал, все было тихо, хотя за нами, безусловно, зорко следили из защищенных убежищ.

В течение четверти часа мы достигли того края острова Дойя, где он узким каналом отделяется от меньшего острова Пэполле. За ним к северо-востоку находится заслуживающий внимания остров Комбиэка и другие маленькие островки. Острова, как и северный берег реки, не заросли лесом и населены. С дальнейшим продвижением лодки к северо-востоку шум воды становился громче, и, наконец, мы увидели пороги реки. Они были шириной до двухсот шагов и занимали северный проток между берегом реки и островом Комбиэка. Но основная масса воды проходит через южные протоки. У порогов вода протискивалась сквозь хаос скалистых камней и так круто низвергалась водопадом, что при нынешнем уровне воды снизу не было видно реки. Даже при самом высоком уровне воды эти подводные скалы не покрываются водой; при этом зрелище бушующей реки должно быть еще величественнее.

На северном берегу, ниже порогов, на песчаной отмели неподвижно лежали под полуденным солнцем крокодилы, напоминая собой челноки туземцев или гниющие стволы деревьев; при нашем приближении они уходили в воду. В некоторых местах между скалами были протянуты неводы; островитяне умеют ловить рыбу лишь при низком уровне воды.

Мои гребцы понимали язык абагарамбо. Когда мы приблизились к острову, я велел крикнуть людям, стоявшим на берегу, чтобы они подошли поближе к плоским камням для разговора с нами. Они ответили, что, желая лучше видеть меня, предлагают мне выйти из лодки на другой камень, шагах в двадцати от них. Я исполнил их желание и приблизился к ним без ружья, чтобы не испугать их; однако из предосторожности велел Дзумбе держать в лодке ружье наготове. В результате наших переговоров они пообещали посетить меня. Ввиду захода солнца мы поторопились домой.

Уэле-Макуа в этом месте замечательна еще и тем, что вблизи в нее впадают два крупнейших притока — Мбима, или Мбелима, и Уэре-Опи. Истоки и направление первого притока уже описаны мной выше у Бакангаи. Его устье находится южнее острова Дойя. Уэре-Опи берет свое начало в области Ндорумы, течет на протяжении двух с половиной градусов долготы и впадает в главную реку с севера, в нескольких часах пути к востоку от Багбинне. Область Багбинне на запад тянется недалеко и кончается там владениями нескольких его сыновей. Далее же на запад, с того места, где экспедиции Рафаи достигли реки у зерибы Гассан, вдоль реки простирается необитаемая дикая местность.

Еще за пять поколений вождь Томбо покорил племя абабуа у Уэле-Макуа, и его сыновья Ндени и Манги там крепко осели. Сын Ндени Киппа со своими братьями пошел дальше на восток, покорил абармбо и основал для своих сыновей Канна, Бакангаи и других новое владение азанде. Потомки же Манги поселились на истоках Уэре и Мбима. Из них особенно выдвинулись Нгелия и Камбара, оставившие свои владения еще ныне живущим сыновьям и внукам. Из сыновей Нгелия упоминаю лишь Багбинне и Бадекуа. Последний, самый знатный, жил со своими братьями на полуострове между Уэре-Опи и Уэле-Макуа. Сыновья Камбары (брата Нгелия), Уэлли и Бангойя, владели областью между Уэле-Макуа и Мбима. Бамбагирро, живущий на пути к Багбинне, также был сыном Камбары. Однако и ближе к истоку Бомоканди ча южном берегу главной реки жили племена азанде. Они не были потомками Томбо; придя с севера, они представляли собой линию Мабенге, потомков Ньиндо.

К востоку, до устья Бомоканди, находилась область абабуа, вклинившаяся между западными и восточными азанде на юг от Уэле-Макуа. Эти племена почти ничего друг о друге не знали: Багбинне, например, было известно лишь имя Бакангаи. Также мало знали они об устье Бомоканди, хотя о Бомоканди все же слышали. Без ответа остались также мои расспросы о местах к югу от Уэле-Макуа. Я услышал лишь имя абабуа, ранее упомянутое мной. Последние ответвления абабуа на юге граничат с рекой Маконго и с владениями Бакангаи, но, по-види-мому, они распространяются далеко на запад, поскольку известны были и участникам экспедиции Рафаи к зерибе Гассан. От этих людей я по крайней мере кое-что узнал об области у зерибы Гассан и включил сюда эту справку.

Оба берега Уэле-Макуа населены племенем банджия, потомками Гиро. На северном берегу в это время властвовал прямой потомок Гиро, старый вождь Бонгу, а на южном берегу среди других вождей были внуки Гиро — Рехру и Баланги, сыновья Гатанга. Островитяне и владельцы лодок были абиссанго.

Продолжив свою экспедицию к югу от Уэле-Макуа, люди Рафаи в течение пяти дней шли усиленным темпом в юго-западном направлении и, пройдя реку Руби, на другой ее стороне узнали еще о существовании реки Ликити, которая якобы впадает в большую реку Барака-Саббо в области Эмбутума. Эти немногие сведения в последующие годы были, к моей радости, значительно пополнены и исправлены.

Между тем я подружился с племенем азанде, жившим к югу от Макуа, и многие вожди посетили меня. Нескольким братьям Багбинне (среди них самый знатный Бадекуа) были совершенно чужды интересы арабов, и они избегали меня; так я их и не видел. Зато островитяне, победив робость, пришли ко мне. С помощью моих подарков, этому способствовала женщина их племени, которая уже много лет была преданной рабыней Багбинне. Она уговорила своих родичей и соплеменников прийти на эту сторону реки, где я их ожидал, и служила нам переводчицей. К сожалению, наша мирная беседа, оживленная музыкой и показом картинок, была прервана громкими криками на острове Дойя. Мои абагарамбо сочли своим долгом поспешить туда на помощь своим единоплеменникам. Однако, попросив меня подождать их на берегу, они после успокоения на острове вернулись ко мне.