Путешествия вокруг света
Шрифт:
Затем показались двести молодых девушек, прибывших из всех провинций Филиппин. Они были со вкусом одеты в богатые национальные костюмы. Пятьдесят этих граций влекли позолоченную триумфальную колесницу, роскошно убранную красным бархатом. На колеснице красовался портрет короля Фернандо [Фердинанда VII].
Не довольствуясь нарисованной мантией, устроители прикрепили к изображению короля еще настоящую, из пурпурного бархата, затканного золотом. Против портрета, несколько сбоку, помещался шар, изображающий Землю; на нем восседала высокая белая фигура. В одной руке у нее была раскрытая книга, в другой — жезл, которым она указывала на портрет монарха. Эта фигура представляла музу Истории. Было бы неплохо, если бы она со временем столь же благожелательно указывала на оригинал! Триумфальную колесницу сопровождал отряд драгун. Процессию замыкало множество экипажей, в которых сидели здешние наиболее знатные особы.
На всех улицах обширного предместья, через которые следовала процессия, были сооружены поперек дороги дощатые китайские триумфальные арки, похожие на башни.
Французский собор в Маниле
Рисунок из французского издания книги Дюмона-Дюрвиля. 1831 г.
Желая польстить испанцам, китайцы не пожалели денег и великолепно украсили эти ворота по своему вкусу, то есть очень пышно и пестро.
При въезде в город портрет встречали губернатор и все духовенство Манилы. Девушек у колесницы сменили горожане, и шествие двинулось дальше под неумолкаемые крики толпы: «Viva el Rey Fernando!» [63] С крепостных валов грянули пушки. Заиграл прекрасный оркестр, и войска, выстроенные в две шеренги от городских ворот до собора, взяли ружья на караул и присоединили свое «Viva!» к крикам народа. Изображение короля внесли в собор, где епископ отслужил молебен. Затем портрет был снова водружен на колесницу и отвезен во дворец губернатора. Здесь путешествие королевского подарка окончилось.
63
Viva el Rey Fernando! — Да здравствует король Фердинанд! — Прим. пер.
Торжество, однако, продолжалось еще три дня. Колокольный звон и пушечная пальба не прекращались от восхода до захода солнца. По вечерам весь город и предместья были роскошно иллюминированы. Перед многими домами были установлены огромные транспаранты, заслонявшие весь фасад. Однако освещение китайских триумфальных арок затмило все остальное. Здесь драконы извергали пламя, крутились многоцветные огни и огненные шары, похожие на полную луну, медленно взлетали в небо, теряясь среди звезд.
Все эти арки были обнесены в три этажа галереями, которые служили подмостками китайским артистам, увеселявшим народ. Тут можно было увидеть фокусников, канатоходцев, акробатов, театр теней и даже настоящие драматические представления. Население собиралось перед арками большими толпами и громко выражало свой восторг. Я посмотрел представленную на одной из таких галерей трагедию, в которой тучный мандарин был приговорен богдыханом к казни через удушение. Эта операция выполнялась действующими лицами очень комично и вызывала громкий смех зрителей.
По вечерам горожане разгуливали по улицам в масках, пускали ракеты и жгли китайские фейерверки. Повсюду звучала музыка. На нескольких городских площадях были сооружены подмостки, где также давались различные представления для народа. Кроме того, устраивались общественные балы с бесплатным угощением.
Столь беспримерный восторг населения по случаю выражения королевской благосклонности, по-видимому, заставляет сделать вывод, что филиппинцы останутся верными Испании и даже не подумают об отделении от метрополии, в особенности если та не будет для них мачехой [298].
10 января 1826 г. наш шлюп был готов к отплытию. В тот же день мы покинули Манилу, не имея на борту ни одного больного.
Глава XV. Остров Св. Елены
Свежий северо-восточный муссон благоприятствовал нашему плаванию. Уже 21 января мы пересекли экватор в долготе 106°25′в., а 25-го, пройдя между островами Суматра и Ява, достигли Индийского океана. Таким образом, наш корабль благополучно пересек Китайское море от его северных до южных границ. Я взял курс на мыс Доброй Надежды, где рассчитывал дать отдых команде.
Когда мы находились под 104° в. д. и 12° ю. ш., восточный ветер сменился западным (явление исключительное для этого времени года!) и вскоре достиг штормовой силы. Все небо заволокло черными тучами, из которых на нас обрушился сильнейший ливень. После полуночи, когда шторм еще более разбушевался, мы увидели в кромешной тьме явление, которое вызывается электризацией атмосферы и известно под названием «Кастор и Поллукс».
Это были два светящихся шара, которые по величине и яркости можно сравнить с планетой Венера, какой она представляется с Земли. Шары показались два раза подряд в одном и том же месте, на несколько дюймов ниже конца самой длинной из наших рей. Расстояние между шарами не превышало полуфута; оба раза они появлялись на несколько минут. Должен сознаться, что в полной темноте, при реве шторма и клокотании волн это явление произвело зловещее впечатление не только на команду, не находившую ему объяснения, но и на меня самого.
Встречные ветры замедляли наше плавание. 22 февраля мы пересекли меридиан Иль-де-Франса [остров Маврикий] в 340 милях от этого острова. Штормы следовали один за другим. Позже, будучи на острове Св. Елены, я узнал, что в это время в районе Иль-де-Франса свирепствовал ураган, от которого пострадало несколько кораблей, находившихся вблизи берегов; часть из них осталась без мачт.
Город Джемстаун на острове Св. Елены
Рисунок первой четверти XIX в.
Возможно, наш шлюп постигла бы столь же печальная участь, если бы мы проходили тогда на сотню миль ближе к Иль-де-Франсу или к острову Бурбон [Реюньон]. Вообще я не советую морякам без крайней на то необходимости приближаться к этим островам в период между серединой января и серединой марта, ибо в данное время года там свирепствуют сильнейшие бури, ежегодно причиняющие много бед даже на суше.
На другой день мы нагнали большой фрегат «Бомбей», принадлежащий английской Ост-Индской компании. На нем находились в качестве пассажиров губернатор Батавии барон ван дер Капеллен и его супруга, с которыми мы вскоре познакомились на острове Св. Елены.
15 марта наш шлюп обогнул мыс Доброй Надежды. Я собирался было стать на якорь в Столовой бухте, но основательный шторм, налетевший с северо-запада, своевременно напомнил нам о том, сколь опасно здесь находиться в такое время года. Поэтому мы прошли мимо без остановки и взяли курс на остров Св. Елены.
25 марта мы пересекли с востока на запад триста шестидесятый [нулевой] меридиан, а потому потеряли целые сутки. В тот день должна была быть пятница; нам же пришлось считать ее уже субботой.
29 марта мы подошли к острову Св. Елены и стали на якорь у городка Сент-Джемс [Джемстаун]. Весь экипаж был здоров и бодр. Однако наше хорошее настроение было вскоре омрачено полученным здесь известием о кончине императора Александра.
Я должен еще раз принести здесь искреннюю благодарность почтенному губернатору острова Св. Елены бригадиру Александру Уоккеру за исключительно теплый прием, оказанный мне и моим спутникам, и за неустанные старания сделать наше пребывание на острове как можно более приятным. Губернатор устраивал для нашего развлечения балы и обеды, а также был готов исполнить любое наше желание. Он даже разрешил нам в виде исключения посетить знаменитый Лонгвуд, где в печальном одиночестве окончил свой блестящий жизненный путь Наполеон [299].