Путеводитель по стране сионских мудрецов
Шрифт:
Построив себе роскошный дворец (от которого осталась нижняя часть башни Фацаэля — сегодня Музей города), он обратил свой взор на Храмовую гору, и что он там увидел? Занюханный, неказистый Храм, который и храмом-то назвать можно было только с натяжкой. И это главное сооружение города? Его гордость, его визитная карточка? И царь Ирод принялся за дело. Для начала он расширяет площадь Храмовой горы и часть подпорной стены с западной стороны. И как, с каким размахом! Среди немаленьких камней этой стены есть один, который весит ни много ни мало — пятьсот семьдесят тонн. Как его туда притащили, как установили — нам не известно и непонятно. И не только нам. Это и есть Стена Плача.
Несчетное количество людей приходит сюда не только помолиться, но и оставить Богу свою записку с какой-нибудь важной просьбой. В расщелинах
Однажды в Иерусалим приехал некий уважаемый человек из России, и немного поводить его по городу попросили одного из авторов этой книги. У Стены Плача почтенному гостю давал пояснения ученый хранитель (смотритель) этого святого места. И в частности, он рассказал, что некогда водил сюда самого Буша-старшего. А Буш тогда как раз баллотировался в президенты Америки, поэтому вполне понятно, что за просьбу он отправил Богу в своей записке.
— И его таки избрали президентом! — со вполне понятной гордостью за свое место работы сказал хранитель. После чего наклонился к уху автора книги и доверительно шепнул: — Я и его соперника сюда водил, он ведь тоже оставлял записку.
*
Вновь закат разметался пожаром, это ангел на Божьем дворе жжет охапку дневных наших жалоб, а ночные он жжет на заре.*
Напрасен хор людских прошений, не надо слишком уповать, Бог настолько совершенен, что может не существовать.А потом Ирод перестроил весь Храм, и результат был достоин строителя — в чем, в чем, а в чувстве грандиозного Ироду отказать нельзя. Главный вход на Храмовую гору осуществлялся с южной стороны, где до сегодняшнего дня видны замурованные входы. Здесь особенно ярко проявляется разница в архитектуре культовых сооружений у греков и евреев. Греческий храм, как правило, располагается на вершине, и человек видит его издалека. Постепенно он приближается к храму, и здание раскрывается ему навстречу. Люди, подходившие к Иерусалимскому Храму, самого Храма не видели — он находился глубоко на территории горы. Перед ним были меняльные лавки, где паломник из-за границы мог поменять деньги, чтобы купить жертву (обычно голубя), и лавки, где этих голубей продавали. (Именно отсюда, а вовсе не из Храма прогонял менял Иисус.) Развалины их и до сего дня находятся у подножия лестницы, ведущей к воротам. (И она существует.) Поднявшись к воротам, человек попадал в туннели, ведущие на гору. Он шел в темноте и, когда выходил на ослепительный свет, естественно, зажмуривался, а когда открывал глаза – перед ним, сияющий золотом, высился Храм. Таким образом, мы имеем дело с концепцией чуда, реализованной средствами архитектуры. В общем, Ирод отстроил и украсил Иерусалим заново, причем настолько успешно, что, по свидетельству Плиния Старшего, в те времена Иерусалим был самым знаменитым городом на Востоке.
Будучи эллинистом, Ирод обзавелся комплексом Эдипа, но в извращенной по его обыкновению манере его комплекс был направлен не против отца, а против сыновей. Для начала он казнил своих сыновей Александра и Аристобула, а чтобы матушка их, Мириам, не мучалась, казнил и ее. (Вообще-то он казнил ее первой, но кто считает!) Все они похоронены в пещере, расположенной в парке рядом с отелем «Царь Давид» напротив Старого города Иерусалима. В соответствии со своим обыкновением Ирод выстроил там роскошный мавзолей, но, увы, он до наших дней не сохранился. Когда он решил расправиться со своим первенцем Антипатром, то император Август, утверждая приговор, заметил: «Лучше быть свиньей Ирода, чем его сыном».
А
Помер Ирод в ужасных мучениях от болезни птириазиса — попросту говоря, его изнутри живьем сожрали черви. Перед смертью его посетила счастливая идея, каким образом предотвратить празднования по поводу его безвременной кончины и способствовать настоящему трауру: для этого он приказал убить семьдесят наиболее популярных в народе граждан.
Похоронили Ирода в Иродионе — крепости, которую он сам и построил. Это гора со спиленной верхушкой, которую хорошо видно из иерусалимского района Гило. Совсем недавно удалось отыскать в горе погребальную камеру, но Ирода там не оказалось: один разбитый еще в древние времена саркофаг.
Ирод не успел казнить всех сыновей, поэтому страну разделили между собой трое выживших, но это, впрочем, не суть важно.
Суть важно то, что в царствие этого человека в городе Иерусалиме, неподалеку от Львиных ворот, в домике, на месте которого сегодня стоит церковь Святой Анны, родилась девочка, которой было суждено стать матерью человека, навеки наложившего свой отпечаток на всю последующую историю человечества. Ее родителей звали Иоахим и Анна, а девочку назвали Мириам — Марией.
Глава 21
Церковь Святой Анны, построенная крестоносцами, на наш взгляд, — самая красивая во всем Иерусалиме: дивные пропорции, чудная акустика, и вся она какая-то торжественная, чистая, светлая. Находится эта церковь прямо напротив грандиозных бассейнов Бефесды. Только глядя на эти циклопические сооружения, начинаешь понимать, каким же невероятным городом был древний Иерусалим. Там есть еще и остатки римского храма, византийской церкви и небольшой бассейн, у которого стоит доска с трогательной надписью: «Это не там, а здесь Иисус исцелил паралитика». Надпись с очевидностью дает нам право очередной раз воскликнуть: это было здесь!
Следующий после рождения эпизод из жизни Марии переносит нас в деревушку (сегодня — район Иерусалима) Эйн-Керем, место настолько очаровательное, что в конце недели лучше к нему не приближаться: после потения в пробке, которая начинается еще наверху, у чудовища Ники де Сен-Фаль, вы будете обречены любоваться сотнями туристов с риском оглохнуть от криков и воплей на разных языках. А вот в будний день у вас есть все шансы провести время, как и подобает культурному человеку: посидеть в одном из ресторанов (весьма неплохих), полюбоваться пасторальными видами, цветочками, старинными каменными домиками, побродить по переулкам, зайти в одну из студий художников, которых здесь обитает немало (особо рекомендуем чудного художника и человека Ицхака Гринфельда, скульптора Аарона Бецалеля и дорогую подругу нашу Хедву Шемеш). А если вам вздумается учинить пикник, то мы с радостью присоветуем вам свое заветное место. Для того чтобы туда добраться, надо выйти на небольшую площадь, где слева от вас будет чрезвычайно древний источник, куда Мария ходила за водой и около которого повстречала свою дальнюю родственницу, тоже беременную Елизавету. А если повернуть направо и пройти вверх сотню с чем-то метров, то можно добраться до вполне впечатляющей церкви Сретения времен крестоносцев, где произошло то же самое событие. Удивляться этому не надо, мы же вас предупреждали: на этой земле все у всех двоится. Короче, где бы это ни произошло, это произошло здесь, а не в Тель-Авиве, Москве или Лиссабоне.
Зато если двинуться вперед, оставив по правую руку музыкальный центр Тарг, где по субботам бывают замечательные концерты, а в антракте кормят супчиком и поят вином (отчего второе отделение, как правило, еще лучше первого), подняться метров семьдесят вверх по дороге и около большого куста с неведомым нам названием свернуть налево, то вы окажетесь на древней римской дороге, среди совершенно дикой природы с удивительными видами и, главное,— в полном одиночестве. Короче, чтобы приятно провести время на природе, совсем не нужно ехать черт знает куда. Надо просто знать и любить родимый город. И в дополнение необходимо отметить, что именно в Эйн-Кереме стоит Горненский женский монастырь, весьма знаменитый в русской литературе, хоть Бунина почитайте. Он, кстати, здесь бывал. На этом месте мы Эйн-Керем временно покинем.