Пути миров. Книга 3. Огни бурь
Шрифт:
– Альвола решили предать нас, – сказал дон Чисаро с легкой отдышкой. Он очень старался.
– Разве это уже решено? – воздушно пролепетала Матильда. В её голосе шелестела наивность.
– Владения нашей семьи очень далеки от Золотого края, которым заправляет семья Альвола, – принялся объяснять дон Чисаро. После любовных утех он был весьма словоохотлив. – У нас нет огромных плантаций пшеницы, нет множества хороших рек. Земля наша суховата, хотя и богата различными солями. Как бы мы могли сойтись со столь могущественной семьей из плодородных земель?
– Подозреваю, что дело в лимонах, – проворковала девушка и подобралась к Чисаро, уткнувшись ему в плечо.
– Все верно, милая. Лимоны. Когда корабли стали выходить в открытое море, отправляясь уже не до ближайшего берега, а к другим континентам, лимоны стали спасением от мерзкой болезни, как её там…
– Цинги.
– Да, точно. Цинги. Неожиданно деревья, которые держали в садах по одному-два, чтобы заваривать их плоды вместе с кофе, стали нести самое настоящее золото. И именно семья Чисаро одной из первых поняла это, засадив всю Алантийскую низменность лимонами. Урожаи получились богатые, а мелкий, но все же порт Чисалидо позволил открыть первую торговлю. Разбогатев, мы обрели власть на западе, в долине Гелитоло. Вскоре она тоже зацвела лимонами и нынче известна как Желтая. Некогда небольшая наша семья стала богатеть… Но в какой-то момент торговцы перестали приходить. И знаешь почему?
– О ценности лимонов смекнули в Кампулии, а порт Эласа значительно шире и удобнее для больших кораблей – второй по значимости после порта Альбы и иных гаваней помельче из Трезубца. Они переманили поставщиков к себе.
– Да, все верно, умная ты моя головка, – хмыкнул Чисаро. – Жалкие семейки в Кампулии решили забрать наше богатство себе. И тогда мой прадед сам сел на корабль и отправился в порт. Затем два поколения шли войны за влияние. И, как оказалось, не только кампулийцы поняли ценность растительного золота. Были и те, кто жил в Золотом крае…
– Альвола.
– Не только. Были и другие, менее сговорчивые, более агрессивные. Однако благодаря хитроумным совместным действиям с Альвола всех их мы подмяли под себя. Доходы от продажи лимонов восстановились, причем настолько, что покрывали возросшие расходы на доставку из Чисалидо в Эласу. Альвола стали доминировать в Золотом крае. Чисаро безраздельно правили в Алантийской низменности, распространили свое влияние к югу на Пегейские холмы, а также упрочнили позиции в Желтом крае. Хотя скудность южных земель все равно не позволяет нам тягаться с доходами из Золотого края…
– А что же теперь?
– Теперь, моя дорогая, Альвола решили перенести свою торговлю в Герики. Зачем им тянуть свои продукты в Элас, огибая Карадас, следуя по Пути Эйдоса и оплачивая хоть и заниженную, но все равно мзду кампулийцам за проход, если можно через свои новые владения довезти все до Герик и отправить продукты на самый богатый рынок Аперии в Трезубце?
– Так может и хорошо? Они отдадут свою долю в Эласе? – Матильда принялась гладить Чисаро по голове, иногда целуя его в руку.
Дон посмотрел на возлюбленную снисходительно:
– Никто никогда не отдаст дойную корову просто так. Они будут продавать если не свои товары, то чужие. Или обеспечивать «защиту» торговцам. Как ты понимаешь, это все нанесет ущерб нам. А расходы нашего дома сейчас более чем велики. Даже утрата одной тысячи сестериев сейчас будет чувствительна. Земли нашего дома слишком скудны.
– Что же тогда делать? – поднявшись на локтях, обеспокоенно спросила Матильда.
– Хитрый Альвола решил вообще вывести нас из игры, отправив наши небольшие отряды на север, в Марсала. Делать там особо нечего – одна трава да коровы. Впрочем, с некоторых сыроделов и мясников мы все равно сдерем… за защиту. Но все самое важное будет происходить в Племеце. И если не семья Чисаро, так Дом Тоса должны принять участие в этой сваре.
– Нужно направить легионы? – улыбнулась Матильда.
– Легионы! Ха! Смешно… От некогда прославленных Первого и Второго осталась пара босоногих когорт… Нашему бедному Дому не хватает средств как следует комплектовать их. Но все же эта сила, с которой и желтым, и зеленым придется считаться.
– И тем самым мы обеспечим долю в разделе Герик.
– Все верно, малышка. И твоя задача – убедить сенат санкционировать сооружение флота в Племецу.
– Это будет стоить немало.
– Оставь мне это. У нас есть несколько должников в Капе – они финансируют во всяком случае фрахт кораблей. А питание… питание воины обеспечат себе на землях Арчибо сами.
– Я поняла тебя, мой дон, – сладострастно улыбнулась Матильда.
Чисаро тут же поймал её пухлые кубки страстным поцелуем.
– И помни, – сказал он, оторвавшись от Матильды, – семья Чисаро должна выступать категорически против такого решения сената. У шпионов Альволы не должно и мысли возникнуть о том, что мы как-то замешены в этом.
– Я вас поняла, – с воздыханием повторила Матильда и Чисаро снова заключил её уста в свои страстные поцелуи.
Когда дон Чисаро вдоволь увлекся магической копией Матильды, полностью отдавшись страсти с нарисованной в его сознании иллюзией, настоящая волшебница в красной мантии поднялась с кресла, стоявшего чуть поодаль от кровати, и наложила еще несколько хитрых плетений на покои дона. Первые из них должны были отправить дошедшего до коитуса дона в глубокий сон, а другие – отвести глаза любым шпионам или случайным посетителям. Никто не должен увидеть зрелище, которое сейчас наблюдала Матильда. Признаться, со стороны, конечно, это выглядело одновременно и забавно, и омерзительно. Впрочем, Матильда уже привыкла – главное, чтоб никто не прознал, как она активно обманывают южного гордеца. Все же манипуляции с ним позволяли добиться очень многого. Оставалось надеяться, что это все продлиться еще не долго. Задуманный план Олега пока претворяется в жизнь как по нотам.
Взмахнув жезлом, Матильда исчезла во вспышке телепортации. Чисаро же тем временем еще только приступал к самому пикантному акту. Наблюдать за этим Матильда не собиралась. У нее было еще много с кем требовалось переговорить… схожим образом.
***
– Я категорически против такого предложения! – кричал мужчина в церемониальной синей тоге, накинутой поверх белой туники. У него были кустистые брови и выраженный орлиный нос, а также длинный вертикальный шрам, перечертивший лоб от макушки до носа. – Когда наш легион стоит в Орбе, мы фактически контролируем всю равнину Гираро. Такого не бывало уже многие годы. По окончании кризиса в Племеце мы сможем предъявить свои требования на всю равнину… И возможно даже получим влияние в долине Арибо…
Однако сидевшие полукругом на скамьях многоуровнего амфитеатра люди в таких же церемониальных одеждах, что один из выступавших, большинство из которых также были увенчаны отметинами Хелима и шрамами, зашумели и загалдели. Только за редким исключением некоторые из них остались молчаливы, хотя на лицах их царило смущение. Некоторые из них заискивающе посматривали на шрамированного мужчину. Все его лицо налилось кровью и стало бардовым.
Напротив галдящей в амфитеатре публики в центре овального зала на резном кресле восседал человек в синей мантии. На голове у него была остроконечная шляпа, на колени спускалась длинная ухоженная борода. Мужчина оперся локтем на одну из ручек кресла, а двумя пальцами поддерживал голову в районе виска. Его грустные глаза с некоторой обреченностью взирали на царившую перед ним перепалку. Рядом с ним стоял еще один человек в синей мантии, но с непокрытой головой. Он был очень коротко стрижен – виски с затылком гладко выбриты, а на макушке оставлен квадрат из светло-русых волос. Еще у него была аккуратная борода на подбородке, не затрагивавшая прямые скулы.