Пути в незнаемое. Сборник двадцатый
Шрифт:
В другом проекте планируется жилой блок, который состоит из восьми модулей, состыкованных друг с другом. Первоначально он рассчитан на 16 поселенцев. Потом, пристыковывая такие же модули, колонию можно расширять.
Посекционная сборка характерна для архитектуры так называемых экстремальных условий. Одна калифорнийская фирма в городе Лос-Алтос выпускает цельнопластмассовые дома. Конструкция представляет собой в плане прямоугольную или треугольную трехслойную оболочку. Из двух типов элементов весом по 90 килограммов каждый можно собрать 144 варианта жилых домов разной формы — сводных, купольных, смешанных. Дома из этих «детских кубиков для взрослых» уже построены на Аляске, в нескольких западных штатах и на Гавайских островах.
Аналогичные работы ведутся в лаборатории архитектурной бионики ЦНИИ теории и истории архитектуры совместно с ленинградским и киевским зональными НИИ экспериментального проектирования. Идею трансформируемых конструкций архитекторам подсказывает сама природа —
Одно из главных требований лунной архитектуры — сократить, насколько это возможно, использование земных материалов уже на самом первом этапе строительства, когда оно еще лишено местной производственной базы. В частности, предполагается использовать лунную пыль как теплозащитное покрытие. По расчетам проектировщиков, на одно помещение потребуется около 200 тонн пыли. Придется сконструировать специальный пылесос, способный отсосать и транспортировать такое количество пыли.
Вообще мы плохо представляем себе еще свойства лунного грунта как строительного материала. Это особые свойства, подобных структур мы на Земле не имеем. Все астронавты, побывавшие на Луне, отмечали, что поверхность ее рыхлая, на ней хорошо отпечатываются следы, колеса лунного ровера поднимают облака пыли. С другой стороны, если вы попробуете воткнуть в лунный грунт какой-нибудь штырь, палку, то сразу почувствуете его плотность, неподатливость. Отмечалось, что лунная пыль какая-то липучая, словно бы мокроватая. Считается, что склонность к слипанию вызвана накоплением статического электричества и образованием под действием солнечной радиации свободных химических связей. Пыль ложится на поверхности тонким слоем, но этого достаточно, чтобы изменить оптические, фрикционные и тепловые свойства материалов, а значит — во все эти расчеты надо вводить какие-то поправочные коэффициенты «на пыль». Известно, что американцы с трудом могли углубиться в лунный реголит на 3 метра с помощью электробуров. Исследования вернувшихся на Землю буров советских автоматических «лунников» показали, что на них металл интенсивно изнашивается, на режущих кромках образуются ямочки, подобные следам оспы. Рыхлый, но плотный, сухой, но влажный, — как поведет себя такой материал в строительных делах, предсказать трудно.
Совершенно ясно, что архитекторы будут стараться использовать в космических новостройках земной опыт, хотя делать это всегда придется с большими оговорками. Но все-таки кое-что земное может, мне кажется, пригодиться на Луне. Группа архитекторов разных стран — Ф. Отто (ФРГ), О. Эруп (Англия), К. Танге (Япония) — спроектировала для условий Крайнего Севера город под куполом. Его диаметр 2570 метров при максимальной высоте 240 метров. Это пневматическая конструкция из сети полистироловых тросов, покрытых двумя слоями прозрачной поливинилхлоридной пленки. Купол можно установить прямо на грунте и надуть за 50 часов. Атомная электростанция, обслуживающая город, находится вне купола.
Поскольку водоснабжение в необжитых районах обходится очень дорого, американские проектировщики временных поселков строителей северных нефтепроводов стремятся сократить потребление воды. В частности, в этих поселках предусматривается создание бань-саун, которые снизят потребности в ваннах и душах. Питьевая вода там регенерируется для многократного использования. Бани, прачечные и сушилки сосредоточиваются в одном центре коммунального обслуживания, чтобы не разбазаривать воду. Такой центр объемом в 200 квадратных метров уже построен в Эммонаке. Думается, и этот опыт пригодится архитекторам лунных колоний.
Надо признать, что архитектурные контуры лунных поселков просматриваются сегодня еще весьма туманно. Туман этот сгущается, когда мы начинаем говорить о колонизации других небесных тел, в частности Марса и Венеры — наших ближайших космических соседей.
Пока мы не очень хорошо представляем, зачем, собственно, нам может понадобиться Марс, содержит ли он некие неведомые до поры богатства, которые заставили бы думать о его колонизации. Очевидно, в недалеком будущем, когда космические межпланетные автоматы доставят с Марса образцы его грунта, можно будет сказать что-нибудь более определенное. Но уже сегодня можно говорить о Марсе как заправочной космической станции, на которой можно получить, скажем, кислород для жидкостных ракетных двигателей и систем жизнеобеспечения межпланетных пилотируемых кораблей. Атмосфера Марса, как известно, на 95,3 процента состоит из чистого углекислого газа. Если сжать марсианский воздух, подогреть примерно до тысячи градусов и подавать в ячейку с твердым электролитом, можно получить окись углерода и кислород. Коли удастся добыть на Марсе или привезти с Земли жидкий метан, то полученный кислород несложно хранить в жидком состоянии. Кстати, метан можно использовать как ракетное топливо.
Если мы увидим, что Марс стоит того, чтобы организовать на нем постоянные поселения, то самым лучшим вариантом будет
Сложнее «приручить» еще более чуждый человеку мир Венеры. Несмотря на то что существует научно обоснованная гипотеза, утверждающая, что в начале своего существования эта планета имела более благоприятный климат и на ней существовали океаны, сейчас огромное давление венерианской атмосферы и жар ее поверхности делает существование человека на «прекраснейшей из звезд небесных» (слова Гомера) очень сложным. Проекты «преобразования» Венеры включают очень много пунктов. Прежде всего планету требуется охладить. С одной стороны, солнечные лучи хорошо отражаются облаками, с другой — эти облака создают тепличный эффект. Таким образом, Венера должна быть облачной планетой, но менее облачной, чем сейчас, для того чтобы остыть. Чтобы «остудить» поверхность Венеры до 26—27 градусов тепла, надо увеличить теплопередачу за счет ускорения вращения планеты. Сделать это возможно, как считает американский журнал «Космический полет», установив на Венере мощные реактивные двигатели, которые должны работать непрерывно более 12 лет. Какие двигатели способны иметь такой ресурс работы и откуда взять невообразимое количество топлива, для них — неясно. Сократить продолжительность венерианских суток можно, сталкивая Венеру с большими астероидами. Если хорошенько прицелиться и ударить 350-километровым астероидом по экватору планеты, продолжительность венерианских суток сократится с 243 до 20,1 земных суток. После третьего столкновения уменьшится до 11 суток, а если учинить 46 таких столкновений, сравняется с земными сутками. Разумеется, такие удары порядком изувечат лик планеты, названной в честь богини любви и красоты. От каждого такого удара на ее лице останется «оспина» — кратер диаметром больше четырех километров. Весь вопрос в том, хватит ли астероидов… После всех этих соударений надо обогатить атмосферу Венеры азотом и кислородом, что, по мнению журнала, можно сделать, снова столкнув Венеру на этот раз с ядрами комет.
Подобный пример «плана преобразования» иных миров я привел скорее для юмористической разрядки читателей, чем для иллюстрации действительных проблем космической колонизации, имеющих реалистические решения. В самой идее преобразования природы других планет нет, разумеется, ничего антинаучного, но острейшие земные заботы сегодняшнего дня заставляют думать, что человечество еще не скоро примется за подобную работу, возможно и неблагодарную.
Да, возможно, и неблагодарную, но сердцу не прикажешь, мечту не остановишь. В «Комсомольской правде» прочитал я отрывок из школьного сочинения: «Я стану архитектором, буду проектировать новые дома, театры, клубы… Дома будут строиться из цветного стекла, и, открыв дверь этого дома, мы услышим тихую, легкую музыку… На советы архитекторов будут приезжать архитекторы с других планет. Будут обмениваться опытом, какие у них строятся города. Вот один архитектор с Марса начал рассказывать, какие у них строятся дома: «Наши дома похожи на цветы, на огромные шары, кубы. Все это сделано из цветного стекла, пластмассы. В парках вместо дворников дорожки убирают роботы, все это сделано совместно с советскими архитекторами!..»
И, может быть, жизнь так же переселится на Луну. Там тоже нужны архитекторы. На Луне будут красивые города. И один город обязательно будет называться Детство. Там будут жить только дети…»
Мальчик мечтает. Кто знает, может быть, он действительно построит город, о котором все мы мечтали в отроческие годы…
Итак, в том случае, если речь идет о станциях с генерацией искусственной тяжести или о Луне, Марсе, Венере и даже, если уж вволю расфантазироваться, о спутниках Юпитера, астероидах и прочих небесных телах, масса которых меньше массы нашей планеты, мы имеем некие переходные варианты от земных условий к невесомости, варианты «облегченного мира», в котором жизнь во внешних ее проявлениях будет более или менее походить на земное существование. При определенной сноровке, потренировавшись, можно будет научиться и ходить, и лежать, и держать все подвижные окружающие предметы в относительном повиновении. Экспедиции «Аполлонов», например, показали, что в облегченном в шесть раз по сравнению с земным лунном мире требуется примерно двадцать минут, чтобы научиться ходить и приобрести особую «лунную» осанку, которую медики назвали «позой усталой обезьяны». Да, мы знаем хотя бы на примере Луны, что «облегченный мир» — среда весьма специфическая, что природа новых миров весьма «неохотно», «с ленцой» будет подчиняться нашим земным порядкам. Мы понимаем, сколько усилий, сколько изобретательности потребует от архитекторов эта увлекательная работа вне Земли.