Пять мужей дл невесты
Шрифт:
Полностью войдя в меня, Рэмис выдержал короткую, едва заметную паузу и только потом начал акт нашей запретной любви, ритмично ускоряя темп толчков. Я ногтями впивалась в его спину, зубами царапала его плечи, давая понять, что хочу больше. И он щедро награждал меня неистовыми порывами толчков, целуя мое лицо, ушки, шею, ключицу.
Просунув одну руку под мои бедра, Рэмис подвинул меня к себе, а другой рукой мягко помог лечь на спину. Нависнув надо мной, он продолжил вторгаться в меня без остановки. Я едва сдерживала крики, скуля сквозь стиснутые зубы и
В разгоревшемся пожаре страсти мы быстро покрылись липкой пленкой пота, словно попали под водопад. Мои волосы разметались по роялю, платье собралось где-то на животе. Хороша, королева! Устроила приват с ресторанным музыкантом. Хотя это ничуть не испортит репутацию Альвиры. Нечего там уже портить.
Явно чувствуя, что я вот-вот кончу, Рэмис максимально ускорился. Рояль, скрипя ножками об пол, стал ползти куда-то вперед. К счастью, все закончилось до того, как мы угодили бы со сцены. Я запульсировала за мгновенье до Рэмиса. Содрогаясь всем телом, он еще несколько раз вторгся в меня и буквально рухнул, сипло дыша мне в ухо.
Обняв его, я закрыла глаза и стала переводить дыхание. Он был великолепен. И сравнивая их с Джардом, я не могла сказать, кто из них лучше. Они оба подарили мне прекраснейшие мгновенья в жизни. С ними я познала настоящий оргазм.
Отдышавшись, мы снова стали целоваться. В этот раз легко, бархатно, благодаря друг друга за моменты неземного блаженства.
— Я счастливейший человек, — с улыбкой произнес Рэмис. — Я муж самой прекрасной женщины в мире.
— Ну да, — вырвалось у меня.
Я начала подниматься, и Рэмис помог мне. Сев, я принялась натягивать лямки платья на плечи и взглядом искать трусики.
— Ал, — уже более серьезно сказал Рэмис, затягивая ремень брюк, — ты же не оттолкнешь меня теперь?
Я молча помотала головой. Его это напрягло. Шагнув ко мне, он обнял меня и тверже сказал:
— Прости меня, Ал. Я сразу должен был извиниться. Но сначала я не чувствовал вины. А теперь муки совести выедают меня изнутри. Прости меня за тот поцелуй с Саденой. Да, ты уже говорила про второй шанс, но…
— За поцелуй с Саденой? — перебила я его, забыв о своем белье.
— Да, за тот, что случился на нашей свадьбе. Ты так смотришь на меня… Я все время об этом думаю. Ты можешь не верить мне, нам. Но ничего не было, клянусь. Только поцелуй. И мы оба жалеем о нем. Просто сначала ты отняла у меня скрипку мамы, потом нагрубила Альме, потом изволила провести нашу брачную ночь с Джардом. Я разозлился. Садена хотела меня поддержать, и наш разговор перетек в тот злосчастный поцелуй…
— Это ты отравил Альвиру? — прямо спросила я.
— Нет! — воскликнул Рэмис. — Я бы никогда… Погоди, почему ты говоришь о себе в третьем лице?
Своим выражением лица я ответила красноречивее слов. Руки Рэмиса ослабли.
— И ты прости меня, — произнесла я.
Он сглотнул и хмурым взглядом прошелся по моему лицу.
— Ты не она, — глухой шепот обреченно сорвался с его губ.
— Думала, ты раньше догадаешься.
— Следовало бы.
Рэмис отпустил меня, отошел и отвернулся.
— Меня наняли Крурот и Хишика. Альвира еще жива. Спасти ее можно только противоядием. А его не сделать без знания состава яда. Мне важно найти отравителя.
— И приговорить меня к смертной казни? — Рэмис не обернулся.
— Она не узнает о том, что произошло здесь, если ты не расскажешь. — Я спрыгнула с рояля и поправила подол и шлейф платья.
— Как тебя зовут? — через плечо спросил он.
— Настасья.
— Скажи, Настасья, ты испытываешь ко мне хоть что-то, кроме профессионального интереса? — Он повернулся и пронзительно взглянул на меня.
Я не знала, что ответить. Любой из моих ответов мог убить его. Скажи я ему «нет», и Рэмис окончательно замкнется в себе, вернувшись в раковину, спасающую его от Альвиры. Скажи я ему «да», что являлось чистой правдой, и это даст ему ложную надежду, которая тоже закупорит его в той раковине.
— У нас нет шансов, Рэмис, — сказала я, опустив глаза.
Он метнулся ко мне, поднял мое лицо за подбородок и заглянул в глаза.
— Пусть. Мне важно знать, испытал ли я истинное чувство любви? Или его нет? Только призрачное?
— Познакомились бы мы при других обстоятельствах…
Другого ответа ему не требовалось. Не дав мне договорить, Рэмис закрыл мой рот поцелуем. Не устояв, я обняла его, прижалась к его все еще горячему телу и зашептала:
— Я не знаю, что делать, Рэмис. Я запуталась.
Он, не выпуская меня из объятий, грустно улыбнулся.
— Это Садена. Я сразу догадался. Она прекрасно понимала, чем чреват для меня тот поцелуй. А мы друзья, я дорог ей. Она не могла позволить Альвире казнить меня из-за глупого поцелуя. Альма помешана на своих травах. Всюду таскает с собой сумку с настойками, смесями и порошками, даже на свадьбу прихватила. Они обе так и не признались мне, но и я не болван. Это Альма дала Садене эликсир забвения, а та просчиталась с пропорциями и едва не отправила свою любимую сестру на тот свет. Я бы рассказал о своих догадках Круроту, если бы во всем этом не была замешана Альма. Садене Альвира ничего не сделает. Сестра все-таки. А Альму казнит. Ты не представляешь, какая каша была у меня в голове все эти дни. Альвира очнулась, призналась мне, что все помнит, но никак меня не наказала. Более того, очень лояльно относилась ко мне.
— Так вот почему ты так тормозил, — вздохнула я.
Рэмис поджал губы и кивнул.
— Что будет теперь? — спросил он.
— Мы должны вернуть Альвиру. Хотя бы ради Эйры.
— Нужна ли ему такая мать?
— Это не нам решать, Рэмис. Он любит ее. Значит, нужна. Сегодня, когда я спасла Эйру, я не кинулась успокаивать его. У меня нет привязанности к нему, нет материнского инстинкта. А Альвира дала бы ему то, что ему было нужно. Мальчик не заслужил участи сироты. Он верит в меня, как когда-то в тебя верила твоя мама.