Пять новелл для принцессы книга 7
Шрифт:
– К вам нештатный пациент, - заговорила девушка.
– Что значит нештатный?
– попросила пояснений Ольга.
– Кто-то из бывших пленных, я думаю. Меня попросили сообщить вам, я его лично не видела. Он ждет за территорией госпиталя.
– Я не консультирую таким образом и не работаю с пленными, - возразила Ольга.
Девушка пожала плечами.
– Мне сказали, что вы будете заняты весь день, чтобы я вызвала доктора Сотина вместо вас.
– Это уже никуда не годится, - возмутилась Ольга.
– Что там за такой сложный случай, чтобы ему сутки посвящать?
Девушка опять пожала плечами.
–
– спросила Ольга, поскольку добиваться ответа от посыльного бессмысленно.
Она спустилась к администратору, где ей с тем же недоумением сообщили, что ворота ее пациенту не открылись, видимо не в порядке биодатчики, что ей придется лично идти за территорию госпиталя.
– Есть картинка?
– спросила Ольга.
Увиденное заставило доктора сорваться с места.
– Сутки!
– крикнула она, убегая.
Оля мчалась к воротам по жаре,не чувствуя под собой ног. Она очнулась на центральной аллее, хотела отдышаться, а потом, махнув рукой, побежала дальше.
Ворота перед ней тихо разошлись, и она оказалась за пределами госпиталя, которые не покидала три недели.
Впереди стояла женщина в легком просторном костюме из непрозрачной тончайшей ткани, с накинутым на голову капюшоном, защищавшем лицо от утреннего, но уже палящего солнца. Просторные брюки и длинные рукава закутывали фигуру, делая ее эфемерной. Токая ткань колыхалась на слабом ветерке, вот-вот дунет сильнее и фантом улетучится. Она сняла защитные очки, и Оля узнала лицо с картинки. Это была Эл. Или человек очень на нее похожий. Оля опешила и беспомощно смотрела на эту нереальную фигуру в нехарактерном одеянии, в нехарактерной обстановке. Она сделал шаг назад, потом закрыла обеими руками рот. Больше всего она боялась что-нибудь сказать, она чуть согнулась в пояснице, словно у нее сводило живот, и продолжала зажимать рот.
– Тебе не хорошо?
– произнес знакомый голос, и Эл попыталась подойти.
Оля отскочила от нее.
– Знаю. Трудно поверить. Тем не менее, это я.
– Эл снова повторила фразу Тиамита и улыбнулась.
Лицо Оли стало сначала еще более изумленным, потом жалостливым, словно она сейчас расплачется. Эл этого и ждала, даже обморока или истерики. Оля в прошлом пострадала из-за нее, простой встречи ожидать не приходилось. Эл терпеливо ждала, когда же ошарашенная Ольга даст ход своим чувствам. На всякий случай Эл ушла из поля охвата системы наблюдения, а за одно в тень деревьев в аллее. Оля поняла, что расстояние увеличивается, решила, что Эл уходит, и рефлекторно пошла за ней. Она приблизилась, остановилась в шаге. Одной рукой она зажимала себе рот, другой пыталась прикоснуться к лицу Эл, но отдергивала руку.
Эл осторожно взяла ее кисти, одну отвела от губ, встретив слабое сопротивление, другую удержала мягким жестом, а потом положила обе себе на щеки, чтобы Ольга, наконец, осмелилась ее коснуться. Руки Ольги были прохладные, сухие, мягкие, как и полагается врачу. Она подержала лицо Эл в руках, потом отпустила. Эл улыбнулась.
– Это ты?
– все еще с сомнением спросила Оля.
– Да, - заботливо прошептала Эл.
– Здравствуй, Оля.
Руки Ольги опустились на плечи Эл, она внимательно вгляделась в ее лицо.
Что-то было не так. Что-то иное сквозило в знакомых чертах. Оля смотрела и не узнавала. Потом комок подступил к горлу, подбородок и губы задрожали,
– Все такая же дуреха, - посетовала она.
Ольга положила ей голову на плечо.
– Этого не может быть, - поговорила Ольга каким-то обреченным голосом.
Эл в ответ издала тихий смешок.
– Посвятишь время нештатному пациенту? В картинку с камеры ты поверила, там я смотрелась более правдоподобно, если ты неслась к воротам, словно кросс хотела выиграть.
Эти слова звучали реально и просто, голосом Эл, знакомыми с детства насмешливыми интонациями. Ольга подняла голову и посмотрела еще раз в лицо.
– Слетаем куда-нибудь? Тут жарко, - предложила Эл.
Ольга сразу сообразила куда. Она посмотрела на аллею, где висел катер, который она прежде не заметила.
– Я знаю куда, - согласилась Ольга.
Они дошли до катера, Ольга пошла к креслу пилота.
– Нет, нет, нет. Тебе в пассажирское, не в таком состоянии тебе управлять.
– Я в нормальном состоянии, - возразила Ольга.
– Не могу не согласиться, - шутливый тон Эл опять напомнил о реальности происходящего.
– Но управлять буду я.
Они остановились у маленького ресторанчика на берегу озера. Посетителей было мало, но Ольга выбрала угловое отделенное от всего зала место. Играла музыка. Там она опустилась в кресло и замерла, снова принялась изучать лицо Эл. Хорошо, что она не спрашивала, Эл не хотелось разбивать состояние собственной радости и напрягаться, подбирая слова для объяснений. Сложно понять, что чувствует Ольга, но пока она не проявила радости. Эл чувствовала себя вторгшейся в устоявшуюся жизнь другого человека. Ни чувства вины, как с Никой, ни счастья, как с Бишу, с Ольгой она чувствовала себя нарушительницей спокойствия. Эл заметила, как Ольга осматривает ее запястья, когда она положила руки на стол и легкие рукава блузы сползли к локтям. Ольга не видела на руках контрольных браслетов, которые Эл обязательно бы выдали при пропуске на Землю. Ольга начинает вдумываться в детали. Она вопросительно перевела взгляд с рук Эл на ее лицо. Вопрос был понятен, и Эл ответила:
– Их нет.
– Как тебя контролируют?
Вопрос в духе Ольги, неужели еще боится или в ней говорит привычка к осторожности в принципе.
– Никак. Один человек знает, что я на Земле. Полтора человека, если считать Нику, - с иронией добавила Эл.
– Ты - два с половиной.
– Кто?
– был естественный вопрос.
– Не скажу.
– Ты не доверяешь мне?
– смутилась Оля.
– Взаимно. Расслабься. Я появилась, чтобы только извиниться перед тобой. Лично. Я больше тебя не потревожу.
– Что значит, больше не потревожишь?!
– возмутилась Ольга, и глаза ее наполнились слезами.
– Спорный вопрос - кому из нас стоит извиняться. Это я настроила против тебя ребят. Из-за меня тебя считали зверем.
– Оля, - протянула Эл.
– Забудь. Прошлое. Мне следовало вам больше доверять. Мои тайны стали причиной нашей размолвки. Я прошу прощения не за то, что ты пострадала из-за меня, не за то, что мы нелепо расстались, а за то, что я была неоткровенным человеком и плохим другом.