Пятьдесят оттенков подчинения
Шрифт:
Саймон разложил подушки так, чтобы она могла облокотиться на них верхней частью тела, а затем раздвинул ей ноги, прежде чем отойти от нее.
— Куда ты идешь? — спросила она с беспокойством, боясь, что он снова бросит ее одну.
— Все в порядке, я здесь, — заверил он ее. Через несколько секунд она почувствовала прикосновение его пальцев к своим бедрам. Затем он опустил свою голову ей между ног и раздвинул половые губки, прежде чем лизнуть клитор.
Его язык был холоден как лед, и она вскрикнула от неожиданности. Через несколько секунд холод начал отступать, и он прижался губами к входу в ее влагалище и погрузил
— Подожди немного, — приказал ей Саймон, и когда его руки снова раздвинули ее бедра, она была уже готова к холодности его языка. Однако на этот раз его язык был горячим, как будто он только что пил чай или кофе. И снова ее плоть вздрогнула, но на этот раз от неожиданного тепла.
Дрожа всем телом, она почувствовала, как ее тело идет вверх по спирали прямо к головокружительной кульминации. Когда он погрузил в нее язык, она почувствовала, как по ней пробегают первые искорки предстоящего удовольствия.
— Это слишком быстро, — сказал сам себе Саймон. Натали в очередной раз застонала от разочарования, когда она сдвинул ее ноги и оставил лежать неудовлетворенной, пылающей и напряженной на груде подушек.
На этот раз Саймон оставил ее минут на десять, никак не меньше, как ей показалось. Затем, когда ее терпение уже было на исходе, он вернулся. Не говоря ни слова, он перевернул ее на живот, и его сильные руки начали массировать мышцы плеч и спины, затем спускаясь вниз к ее ягодицам. Вскоре она начала отчаянно корчиться на подушках, пытаясь простимулировать свой клитор, так как пальцами она не могла дотянуться до этого пульсирующего бутона.
— Не двигайся, — приказала он ей. — Я не буду тебя еще раз предупреждать.
— Не могу с собой ничего поделать, это так приятно, — простонала она.
— Хорошо, но тогда будь аккуратнее, ты не должна кончить, пока я тебе не разрешу.
В течение достаточно долгого времени Саймон продолжал массировать и гладить спину и ягодицы Натали. Затем он провел языком медленно и дразняще, начиная от ее ступней, вверх по ее икрам, задней части колен и, наконец, к выемке у основания позвоночника. Она слышала его тяжелое дыхание. Очевидно, его возбуждение возрастало так же быстро, как и ее. Но ее это не утешало: ее тело было столь напряженным от возбуждения, что ей казалось, что кожа была натянута слишком туго, и при это он не давал ей никого освобождения от этого мучительного ощущения.
Он возбуждал ее очень медленно и осторожно, так что все ее тело покалывало от желания, и когда он отошел от нее на секунду, она почувствовала, что скоро он позволит ей кончить. Однако когда он подошел к ней и слегка раздвинул ее ягодицы, она поняла, что его представление о том, как доставить ей удовольствие, немного отличается от ее собственного.
Она нервно напряглась. Затем она почувствовала, как он начинает размазывать лубрикат между ее булочек и ниже, так что скоро все ее внешние половые губки и клитор были покрыты толстым слоем прохладного крема. Пока он наносил на нее гель, она возбудилась еще больше и начала стонать от удовольствия, ощущая, как ручейки наслаждения текут по ее телу.
— Ты такая мокренькая, что тебе это даже и не нужно, — промурлыкал он, погружая
— Очень хорошо, — похвалил ее Саймон. — Теперь давай посмотрим, как тебе это понравится.
Он опять убрал от нее руки, и через секунду она почувствовала, как что-то упирается ей прямо в задний проход, что-то большое и заостренное. Она протестующе вскрикнула.
Саймон быстро начал массировать ее набухший клитор, пока она снова не расслабилась.
— Тебе правда надо научиться лучше к этому относиться, — прошептал он. — Это будет играть важную роль в воскресенье. — Прежде чем она успела ответить, он сделал вращательное движение рукой и вставил вибратор в ее задний проход. Сделав это, он сразу же включил его. Он начал пульсировать, стимулируя нервы под ее тонкой и нежной кожей. Очень скоро первоначальный дискомфорт исчез, но тяжелое напряжение, гнездившееся у нее между ног, стало только сильнее, и ей хотелось зарыдать от отчаяния. Она была так близка к оргазму, но так как ее руки были связаны, она не могла даже прикоснуться к себе там, где ей этого хотелось.
— Скажи мне, чего ты хочешь, — прошептал Саймон.
— Я хочу кончить, — застонала Натали.
— Тогда кончай.
— Я не могу! Мне нужно немного больше.
— Скажи мне, что я должен сделать, и я сделаю это. И тогда ты сможешь кончить.
Ей не хотелось говорить ему ничего, потому что так она почувствовала бы себя еще более беспомощной, еще более под его контролем. Однако спустя несколько минут неустанной стимуляции вибратором ее анального прохода она почувствовала, что больше не в силах сдержаться.
— Я хочу, чтобы ты прикоснулся к моему клитору, — пробормотала она.
— Говори четче, — приказал Саймон.
— Почему ты так поступаешь со мной? — заплакала она.
— Поступаю как?
— Мучаешь меня.
— Это все часть обучения. Поверь мне, здесь нет ничего личного. Я бы не посмел делать этого, если бы это не соответствовало программе.
— Пожалуйста, просто дай мне кончить! — закричала она.
— Ты должна сказать мне что делать, — напомнил он ей.
— Потрогай мой клитор, — во весь голос закричала Натали. — Я хочу, чтобы ты сначала слегка его погладил, а потом надавил на него пальцем, чтобы я смогла кончить.
Немедленно Саймон засунул под нее правую руку, в то время как левая рука продолжала твердо держать вибратор. Наконец после всех мучений, что она пережила, Натали почувствовала, как его пальцы скользят по ее жаждущей плоти, пока не достигли ее набухшего клитора. Она резко втянула в себя воздух, когда почувствовала его прикосновения к ее бутону, сначала он слегка погладил, а потом, как она просила, прижал его подушечками пальцев.
Мгновенно острые волны удовольствия прокатились через все ее измученное тело, а мышцы сжались в спазме экстаза, и она начала беспомощно извиваться на подушках. Пока она была погружена в море наслаждения, вибратор продолжал стимулировать нервные окончания ее заднего прохода. Казалось, это продлевало ее оргазм, потому что никогда в жизни он не длился у нее так долго.