Пятнадцать часов
Шрифт:
– Тогда я убью его, сержант. Только так следует поступать с предателями и диссидентами.
– Хмм… А если ты услышишь человека, который распространяет ересь, Ларн, как ты убедишь его в неправильности его пути?
– Я убью его, сержант. Только так следует поступать с еретиками.
– А если ты встретишь ксеноса?
– Я убью его, сержант. Только так следует поступать с ксеносами!
– Очень хорошо, Ларн, - сказал сержант, бросив ему лазган, перед тем как отвернуться и проверить следующего в строю. – Ты учишься. Может быть, мы все-таки сделаем из тебя гвардейца.
–
– Нравиться ему? Не думаю, что ему вообще кто-то нравится, - ответил Ларн. – Однако я и сам едва могу в это поверить. Когда он так смотрит на тебя, всегда думаешь, что он собирается наложить на тебя дисциплинарное взыскание независимо от того, что ты делаешь.
– А, сержант еще не так плох, - сказал Халлан, медик отделения. Он сидел поблизости и накладывал повязку на разбитый нос Ледена. – То есть, допуская, что он может быть действительно крутым, но он еще вполне справедлив.
– Справедлив? – в ярости воскликнул Леден. – Ублюдок разбил мне нос!
– Могло быть и хуже, Леден, - сказал Халлан. – Обычно, когда Феррес думает, что оружие солдата недостаточно чистое, он бьет его ногой по яйцам. По крайней мере, на этот раз мне не нужно просить тебя снять штаны, чтобы обработать твои раны. И кроме того, когда в следующий раз сержант предоставит тебе выбор между лицом, грудью и животом, может быть, ты будешь достаточно умен, чтобы сказать «носок ноги».
– Ха, скажи это, и точно получишь им по яйцам, - засмеялся Дженкс. – Нет, если уж Феррес пристал к тебе, он точно собирается сделать тебе больно так или иначе. И если спросите меня, единственное, что ты можешь сделать – это получить свои шишки и терпеть. Если, конечно, ты не такой как Ларни. Идеальный гвардеец.
При этих словах все они улыбнулись. Даже когда насмешка – как в этом случае – была направлена на него, Ларн улыбался вместе с ними. Даже без веселого тона в голосе товарища он знал, что Дженкс только шутил. Идеальный гвардеец. Ларн мог успешно пройти проверку, но у него не было никаких претензий в этом отношении. Даже после двух месяцев напряженной подготовки он не чувствовал себя гвардейцем больше, чем в тот день, когда был призван.
На секунду, пока другие продолжали разговор, Ларн подумал, как сильно изменилась его жизнь за эти короткие месяцы. На следующий день после своего разговора с отцом в подвале он поехал на поезде в город Вилланс Ферри, а оттуда – в областную столицу Дарненвилль, чтобы явиться на призыв. Из Дарненвилля его направили на двести километров на восток, на отдаленный этапный пункт, где последующие два месяца его обучали, чтобы сделать из него гвардейца.
Он обнаружил, что смотрит на своих товарищей. Халлан был низкорослым и темноволосым, Дженкс – высоким и со светлыми волосами, но, несмотря на эти различия между ними, он понял, что они похожи на гвардейцев не больше чем он или Леден. Все они, и он в том числе, выглядели тем, кем они были – деревенскими парнями. Как и он, все они были сыновьями фермеров. Впрочем, таковыми было большинство солдат в полку. Все они были деревенскими парнями, прямо с полей, и привыкшими к жизни в мирном неведении. Прибытие повесток о призыве изменило это навсегда. Сейчас, хорошо это или плохо, они оказались призваны в гвардейцы. Две тысячи молодых неиспытанных рекрутов, направленных для обучения на этот этапный пункт перед тем как покинуть Джумаль IV навсегда. Две тысячи будущих гвардейцев, отданных на милость людей, подобных сержанту Ферресу, в надежде, что из них смогут сделать солдат к тому времени, как им придется вступить в первый бой.
– Как бы то ни было, если ты спросишь меня, Халлан прав, - сказал Дженкс, его голос ворвался в мысли Ларна. – То есть, хоть Феррес и суров, но, по крайней мере, ты знаешь, где ты с ним окажешься. Кроме того, думаю, он заслужил право быть суровым. Я слышал, что в отличие от всех нас, он служил в регулярных частях СПО, когда его призвали в Гвардию. Возможно, он единственный человек во всем этом полку, который знает что-то о военной службе. И, поверьте мне, когда мы совершим нашу первую высадку и начнут стрелять, мы будем рады, что у нас есть такой командир.
– Ты когда-нибудь думал об этом, Дженкс? – спросил Ларн. – Думал о том, на что это будет похоже – когда мы в первый раз увидим бой?
В ответ другие промолчали, на их лицах появилось волнение и тревога. И пока длилось молчание, Ларн забеспокоился о том, что сказал слишком много. Он беспокоился, что что-то в его голосе – возможно, какая-то дрожь – или даже сам факт того, что он подумал задать этот вопрос – этого будет достаточно, чтобы другие начали сомневаться в нем. Потом, наконец, Халлан улыбнулся ему. Улыбка сказала ему, что все они испытывают то же волнение, что и он, при мысли о предстоящем бое.
– Не волнуйся, Ларни, - сказал он. – Даже если тебя ранят, я буду рядом, чтобы заштопать тебя.
– Ты нас очень утешил, - сказал Дженкс. – Я думал, единственная причина, по которой тебя сделали медиком – потому что дома ты был ветеринаром.
– На самом деле это мой отец был ветеринаром, а я просто помогал ему, - сказал Халлан. – Так что я не только знаю, как зашивать раны, но если мы вдруг наткнемся на беременную самку грокса, я смогу помочь при родах.
– Только не перепутай одно с другим, Халс, - сказал Дженкс. – Если я буду ранен, это уже достаточно плохо, не хватало еще волноваться о том, что ты пытаешься засунуть руку мне в задницу, думая, что я собираюсь отелиться.
Они все засмеялись, мрачный настрой последних минут был радостно забыт. Потом, увидев что-то в другом конце столовой, Дженкс кивнул в ту сторону.
– Эй, сказал он. – Похоже, обед наконец-то готов.
Взглянув туда, куда указывал Дженкс, Ларн увидел Ворренса – пятого бойца их огневой группы – спешащего к ним со стопкой подносов в руках.
– Как раз вовремя, - сказал Халлан. – Клянусь, мой желудок такой пустой, что я уже начал думать, что мне перерезали глотку. – Потом, когда Ворренс подошел к столу и начал раздавать подносы: - Слезы Зелла, почему ты так долго, Ворс? Обед еле теплый!
– Я не виноват, что очередь в это время такая большая, Халс, - сказал Ворренс. – Кроме того, вчера была твоя очередь нести обед, и я не помню, чтобы ты принес его хоть чуть-чуть быстрее. И еще, помнишь, что ты сказал тогда? Твои слова: «Вряд ли эти помои вкуснее горячими». Именно так ты и сказал.
– Извиняюсь, извиняюсь, - ответил Халлан перед тем, как полностью обратить свое внимание на содержимое подноса. – Хотя насчет этих помоев я был прав. Дома мы этим не стали бы и грокса кормить. Но все же, думаю, оно заполняет пустоту.