Пятое Правило Волшебника, или Дух Огня
Шрифт:
Из Древнего мира на нас надвигается тирания. Имперский Орден поработит вас. Они не оставят вам иного выбора – либо покориться, либо погибнуть. Только если вы присоединитесь к нам, у вас будет шанс уцелеть.
Мы с Матерью-Исповедницей убеждены, что, если мы объединим народы Срединных Земель и Д’Хары и выступим все вместе за нашу свободу, мы сможем отогнать эту угрозу от наших домов, сохранив безопасность… и будущее наших детей.
Если же мы покорно подчинимся тирании, у нас больше никогда не будет возможности расправить крылья. Никогда больше наши души не овеет ветер
Если мы не выступим против Имперского Ордена, мы будем жить во мраке рабства. И как только это произойдет, мы навеки погрузимся в пучину безысходности.
Именно поэтому мы и приехали, чтобы поговорить с вами. Нам нужно, чтобы вы выступили на нашей стороне, на стороне мирных людей, знающих, что будущее может быть светлым и исполненным надежды.
Нам необходимо, чтобы вы присоединились к нам и проставили на голосовании кружок – в знак того, что хотите присоединиться к нашему союзу борцов за свободу.
Кэлен слушала, как слушала уже несколько недель, горячую речь Ричарда.
Сначала народ воспринимал его слова напряженно и настороженно. Но вскоре обаяние Ричарда покорило почти всех. Он заставлял их смеяться, а в следующее мгновение вызывал слезы, объяснял, какие блага сулит свобода, показывал на простых примерах, какие перед ними откроются возможности, если им и их детям разрешат учиться писать и читать.
Это заявление было встречено сначала с некоторым испугом, но Ричард тут же объяснил в доступной форме, что тогда они смогут написать письмо живущим в другом месте родителям или ребенку, отравившемуся куда-то на поиски лучшей доли. Он заставил их понять ценность знаний, оценить возможность найти лучшую работу или достичь более высокого уровня на той, какую они уж имеют.
– Но Имперский Орден не позволит вам учиться, потому что знания для поработителей опасны. Те, кто будет править вами, уничтожат знания, ибо знающие и понимающие люди несут угрозу правящей элите. Люди, которые понимают, – это люди, которые непременно выступят против бесчинства властей.
Я же предоставляю возможность учиться всем, чтобы люди сами могли потом решать, что они хотят. Вот в этом и разница: я доверяю вам, хочу, чтобы вы учились, добивались своей цели, шли к своей мечте, простой или великой. А Орден доверять не будет. Он станет все насаждать силой.
У нас всех вместе будет одна страна, с единым законодательством, равным для всех, где никто, будь то магистрат, министр или император, – никто не будет превыше закона. Только тогда, когда все одинаково равны перед законом, каждый человек действительно свободен.
Я вступил в борьбу не ради власти, а ради сохранения принципов свободы. Мой родной отец, Даркен Рал, был диктатором, правящим методом устрашения, жестокости и пыток. Но даже он не был превыше тех законов, согласно которым, я надеюсь, все мы будем жить. Я отнял у него власть, чтобы он не мог больше угнетать свой народ. Я вождь свободных людей – я не правлю рабами.
Я не хочу указывать вам, как жить, я всего лишь хочу, чтобы все вы жили в мире и безопасности так, как вы сами того захотите. Сам бы я больше всего хотел, чтобы мы с Матерью-Исповедницей – моей женой – могли спокойно в мире и безопасности заниматься семьей, не мучаясь вопросами правления.
Я прошу вас проставить кружок и присоединиться к нам ради вас самих и ради грядущих поколений.
Далтон, подпирая плечом угол здания, слушал, скрестив руки на груди. С балкона огромной толпе на одной из площадей города вещал Директор Прево из Комитета Культурного Согласия. Говорил он уже довольно давно.
Толпа, по большей части хакенцы, собралась послушать о грядущих событиях. По городу вовсю бродили слухи. Народ был напуган. И большинство пришли выяснить, верны ли слухи.
Далтон тщательно просчитал ситуацию.
– Должны ли мы страдать, когда вознаграждаются лишь избранные? – вопросил толпу Директор Прево.
В ответ раздалось дружное «нет!».
– Должны ли вы трудиться в поте лица, чтобы лишь избранные в Д’Харе богатели?
Толпа снова взревела «нет!».
– Должны ли мы позволять этому человеку пустить насмарку все наши усилия помочь всем хакенцам стать выше их сущности? Должны ли мы позволить снова вовлечь наш народ в жестокий соблазн образования?
Толпа выкрикивала одобрение словам Директора Прево, некоторые – как и велел им Далтон – размахивали шапками. В толпе затерялись примерно пятьдесят его гонцов, одетых в старые тряпки и всячески старавшиеся подогреть народ.
Конечно, некоторых горячее выступление Директора Прево вдохновляло, но большинство молча слушали, размышляя, улучшится ли их собственная жизнь от того, что они слышат. Многие тщательно все взвешивали, причем на одной чаше весов стояла их жизнь, а на другой – грядущие события. Большинство были вполне довольны нынешним положением вещей и только в том случае начинали волноваться, если грядущие события грозили перевесить или изменить их жизнь.
Далтон понял, что все не так просто.
Послание донесли как положено, но услышали его люди равнодушные.
– Он указывает на многие правильные вещи, – заметила Тереза.
– Да, – обнял ее за плечи Далтон.
– Мне кажется, этот человек прав. Несчастным хакенцам будет только хуже, если мы перестанем заботиться о них. Они не готовы сами столкнуться с жестокостями жизни.
Взгляд Далтона устремился на стоящих как статуи людей, слушавших горячую речь Директора Прево.
– Да, солнышко, ты права. Мы должны приложить еще усилия, чтобы помочь людям.
И тут Далтон понял, чего не хватает и что ему делать.
Глава 56
– Нет, – заявил Ричард Дю Шайю.
Та сердито скрестила руки. В этой позе со своим выступающим вперед огромным животом она выглядела почти комично.
Наклонившись к ней, Ричард понизил голос.
– Дю Шайю, как ты не понимаешь, что я хочу побыть наедине с моей… с Кэлен хоть немного? Ладно?
Гнев Дю Шайю утих.
– А, поняла! Ты хочешь заняться любовью со своей другой женой. Это хорошо. А то уже много времени прошло.